Благая Весть Курта Хюбнера
Шрифт:
И здесь наш Хюбнер, вовсе не готовый согласиться с примитивной трактовкой Корнфорта, начинает юлить.
Он пишет:
"Когда бог как одушевленно-живой индивидуум присущ в какой-либо мифической форме всем предметам природы, это вовсе не должно означать, что существует столько богов, сколько предметов природы. Так, во всем "земном" присутствует Гея, во многих источниках живут одни и те же нимфы, в каждом зреющем зерне действует Деметра, во всех возможных зорях является Эос и т. д."
Как видите "бог" у него тут же трансформировался из "живого, идеального и материального индивидуума"
Чтобы выйти из положения Курт привлекает принцип представительной демократии: бог - это один индивидуум, но представляющий всех остальных. По его имени их всех и именуют. Примерно так, как если бы всякого француза именовали "Макроном", а всякого итальянца - "Муссолини". Называют же всех русских "Иванами"!
Хюбнер пишет:
"Имя бога, даже обозначая индивидуума, поэтому может иметь ту же функцию, что и общее понятие или обозначение вида".
Видишь незнакомого итальянца и говоришь:
– А! Вон, Муссолини пошёл!
И, поскольку Муссолини давно умер, ясно, что речь идет о каком-то (любом!) итальянце.
Из чего ясно, что вполне себе материальный и идеальный индивидуум Муссолини имеет "общее значение", - раз он представляет в наших глазах всех итальянцев; такова особенность его идеальности.
Курт пишет:
"Следовательно, самые важные предолимпийские боги, как и олимпийские, являются идеальными и материальными индивидуумами общего значения".
Идеальный (как фашист Муссолини) и материальный "индивидуум общего значения" (надо понимать, значения общественного) не может не быть личностью.
И личность, наконец, появляется в дискурсе Хюбнера:
"... Хронос, как и многие другие, происходящие от Геи и Урана боги, имеют человеческий образ или представляются как личности. Подумаем об Афродите, Фемиде и других...".
Таким образом, боги суть персонификации природных стихий, животных видов и общих понятий.
Прекрасно! Неясно одно - чем эта трактовка отличается от "аллегорической интерпретации", отвергнутой нашим автором в первой части книги?
Курту, впрочем, недосуг обращать внимание на такие мелочи, он сосредоточен на главном выводе:
"Итак, в мифе собственное имя часто заступает на место понятия".
И, в первую голову, это понятие "ИНДИВИДУУМА ОБЩЕГО ЗНАЧЕНИЯ".
У нас такого понятия до сих пор не было. Это новина, которую привносит в гуманитарный дискурс Курт Хюбнер. Он якобы нашёл его у древних греков:
"Более точный смысл понятия "индивидуум общего значения" можно показать на примере теогонии Гесиода".
Слово "теогония" не случайно написана здесь со строчной буквы, а не с заглавной. Курт понимает, что "Теогония" - это поэма, литературное произведение, а не Миф, и пишет далее:
"...миф, представленный Гесиодом, имеет уже известные "просветительские" элементы; он так же мало может быть отождествлен с гомеровским мифом, как последний - с предолимпийским".
Слова: "представленный Гесиодом"; являются ключевыми в этой фразе. Они говорят о том, что мы имеем дело не с Мифом, а с представлением Гесиода. И это представление
Здесь нелишне, наверное, отметить, что светская культура не обязательно предполагает атеизм: она существует вместе с религией и на основе религии; и, тем не менее, она - светская.
Курт всё это знает и потому как бы оправдывается. Он пишет следом:
"Систематизация Гесиода - это только особый логический порядок содержательных элементов мифической структуры. И отсылка к Гесиоду, в данной связи, лишь постольку обоснована, поскольку мы находим у него подобные структуры".
То есть, менталитет Гесиода отображает Миф, и отображение это таково, что в нем можно разглядеть логику.
Эта логика как раз и занимает Хюбнера в плане поставленной им задачи сравнения "мифического" и "научного мышления". И он тут же приступает к её выявлению.
Он пишет:
"Мы находим в теогонии Гесиода две формы возникновения богов. Во-первых, возникновение через зачатие, будь то непорочное зачатие или оплодотворение, и, во-вторых, возникновение в ходе некоторого развития, сравнимого с разложением спектра".
Мы не будем вдаваться в приводимые Хюбнером примеры. Нам важно, что в результате рассмотрения этих "форм возникновения богов", Курт приходит к следующему выводу:
"Итак, в основе всех генеалогий Гесиода лежит одна и та же схема, а именно мысль, что разнообразие, если оно связано друг с другом сходством, каузальностью и пространственно-временным соприкосновением, имеет в данном случае (не всегда, как позднее выяснится особенно при исследовании мифического пространства) общую субстанцию, выступающую соответственно как идентичная во всех членах генеалогического ряда. Это то, что я называю мифической субстанцией".
"а) Мифическая субстанция".
Вспомнив о том, что Гесиод привлечен Хюбнером для того, чтобы "на примере его "Теогонии" показать смысл понятия "индивидуум общего значения"", нетрудно догадаться - найденная Хюбнером субстанция должна представлять собой материальное в названном "идеальном и материальном индивидууме".
Догадка наша тут же подтверждается. Курт пишет:
"Если субстанцию, понятую в современном смысле, например как химическое вещество, мы встречаем разделенной по разным местам, она все же остается тем же самым веществом. Если представлять себе данное вещество как материальный и идеальный индивидуум, тогда везде, где есть это вещество, присутствовал бы тот же индивидуум".
На это хочется сказать, - да простит меня взыскательный читатель, - что если мозг Хюбнера состоит из дерьма, то вещество его ума можно найти во всех выгребных ямах трёх континентов.
Возвращаясь от эмоций к сути дела, мы должны заметить, что индивидуум, как животная особь (в основе) имеет ТЕЛО, - иначе это не индивидуум. А тело - это не вещество! И даже не много веществ.... Поэтому представлять себе тело в виде субстанции разлитой повсюду, как водяной пар в атмосфере, - это хуже чем натяжка; это прямой подлог!