Благие намерения
Шрифт:
– Во!
– заметил Володя, разливая коньяк.
– Десять часов ровно. Акционеры, блин… Ох, кину я им как-нибудь туда «черемуху»…
– Черемуху?
– удивился Сережа.
Володя рассмеялся и, опустив на свой стакан огромную оббитую лапу, заставил друга сделать то же самое. Посуда была сдвинута основаниями, и звук получился, как от столкновения двух булыжников. Бывшие одноклассники выпили и за неимением ложек подцепили икру из баночки обломками галеты.
– Слушай, - сказал Сергей.
– А эта спиралька… откуда
Володя насмешливо разглядывал совершенно не изменившегося приятеля.
– Ну, скажем, купил…
– Слушай, а у кого?
Последний вопрос почему-то сильно не понравился Володе.
– Да иди ты к черту!
– сказал он.
– Нашел вообще, о чем говорить!.. Из наших кого-нибудь видел?
– Из наших?
– Сережа подумал.
– Скляра видел. В автобусе.
На мужественном лице Володи был изваян живой интерес.
– В автобусе? Ну-ну, и как он?
– Да знаешь, не очень… - признался Сережа.
– Грязный какой-то, на ногах еле держится…
Володя скорбно кивал.
– Да, - сказал он наконец.
– Спился Скляр. Мне об этом уже год назад говорили… А еще кого видел?
– Ленку видел, - улыбаясь от уха до уха, сообщил Сережа.
– По телевизору.
Глаза у него блестели - видно было, что за пять лет пить он так и не научился.
– Да?
– сразу оживившись, вскричал Володя.
– И ты тоже?.. А я, ты понимаешь, смотрю в программке: конкурс красоты, финал… Включил - гляжу: елки-палки! Ленка наша в купальничке… дефилирует… Ну что ты? Без пяти минут королева… - Он оборвал фразу, помрачнел и закончил ворчливо: - Насажали козлов в жюри… Видел, какую они мымру выбрали? Куплены все на корню…
– Да ну, не может быть… - усомнился Сережа.
– Куплены-куплены, - сказал Володя.
– Но и она тоже хороша - предупредить не могла…
– А что бы ты сделал?
Володя молчал, угрюмо пошевеливая челюстью. Невыразительные глаза его как бы провернулись сами в себе и вообще перестали что-либо выражать.
– Да, слушай!
– встрепенувшись вдруг, озабоченно проговорил он.
– Ты сам-то - как? Никуда пока не собираешься? Ну там в Союз художников вступать?..
– Смеешься… - уныло молвил Сережа.
– Какой там Союз!..
– Соберешься - скажи, - вполне серьезно предупредил Володя.
– А то ведь там тоже, наверное, козлов полно… Вообще давай - рисуй, становись знаменитым… Чтобы я тобой гордился, понял?
Он снова плеснул в стаканы коньяк.
– Ну, давай… За нас! За десятый «вэ»!
Гляделки его затуманились, и он произнес мечтательно:
– Вот построю лет через пять виллу - с бассейном и с кинозалом… Соберу весь класс… И будете вы у меня там плавать и кино смотреть…
В открытую форточку с улицы забрело сдавленное «Заноси, тудыть!..» - и гулкий стук опускаемой тяжести.
– А я так и не понял, - сказал Сережа.
– Купил ты ее или выменял?
–
– Да спиральку эту… из отеля…
Володя вдруг изменился в лице. Переносица вздулась, как у тигра.
– Ты соображай, что говоришь!
– гаркнул он на испуганно съежившегося Сережу.
– Так а что я такого?..
– растерянно пробормотал тот.
– Я же…
Володя шумно дышал, раздувая ноздри. Потом вскочил, двинулся к двери, обернулся.
– Лучше бы ты меня на хрен послал!
– в сердцах бросил он и исчез. Слышно было, как он громыхает за стеной своим спортивным железом. Совершенно сбитый с толку, Сергей ждал продолжения.
Володя вернулся с дымящейся сигаретой.
– Вот!
– сказал он.
– Закурил из-за тебя!..
И заходил, успокаиваясь, по гулкой пустой комнате. Все еще ничего не понимающий Сережа, прижав испачканные в краске ладони к груди, сидел на табуретке и только поворачивался вслед за разгневанным другом.
– Володь… - повторял он жалобно.
– Ну извини, ну… Володь…
Володя стремительно нагнулся к отпрянувшему Сереже и потряс перед самым его лицом узловатыми, чуть скрюченными пальцами, в которых дымилась «честерфильдина».
– Ты запомни, - проговорил он с угрозой.
– Я к этому отелю не подходил и не подхожу! И тебе не советую!..
Он выкинул докуренную едва до половины сигарету в форточку и, успокоившись малость, вернулся за стол. Сердито расплеснул остаток коньяка по стаканам.
– Ну прости, Володь… - Сережа чуть не плакал.
– Ладно, замяли… - хмуро проворчал Володя.
– Ты смотри, еще кому-нибудь такое не ляпни. Скажи мне кто другой - в шесть секунд рыло бы начистил и с лестницы спустил…
– Так а что я ляпнул-то?
– Что-что… - Володя все еще посапывал разгневанно и в глаза не смотрел.
– Можно подумать, не знаешь, как относятся к этим… Ну, к тем, которые у отеля пасутся…
– Знаю, - сказал Сережа.
– Плохо.
– Плохо? Да их никто за людей не держит! Понял?..
– Володя проглотил коньяк и со стуком вернул стакан на стол.
– Слышал, небось, на что они у проционов все эти побрякушки выменивают?
– Н-ну… я полагал, на сувениры какие-нибудь наши…
При этих словах тяжелая челюсть Володи отвалилась, и он несколько секунд смотрел на приятеля, приоткрыв рот.
– Черт тебя поймет, на каком ты свете живешь, - пробормотал он наконец.
– На сувениры - надо же!..
– А на что же тогда?
– Не знаю, - отрывисто сказал Володя.
– И никто не знает.
– То есть как?
– А так!..
– Явно нервничая, Володя одним движением растер в пальцах галетную крошку. Лицо его было угрюмо.
– В общем, запомни: проционы эти… Ну, длинные такие, серебряные… Так вот они в обмен на всю эту шелупень что-то у человека забирают. Но частям, понял? И никто не знает - что.