Благие намерения

Лукина Любовь Александровна

–  Ну чего разошелся?..
– Седобровый дородный сосед Горхи лениво потянул буяна за роскошный малиновый халат, обильно залитый вином и кофейной гущей.
– Сам же сказал: колдун… А раз колдун, чему ж тут удивляться? Про Анарби вон тоже говорили, что его однажды сразу в двух местах видели…

Тут поднялся такой гомон, что из него теперь удавалось вылущить лишь отдельные слова. Замелькали растопыренные пятерни, но ударов пока не слышалось, да и на ноги никто не вскакивал.

–  …баба

с ним еще…

–  …Алият!..

–  …так это раньше!.. Алият… А теперь молоденькая… как звать, не знаю…

–  А ну-ка подойдем!
– сказала, чуть побледнев, Алият, и все трое направились к месту спора.

Кто-то ахнул, завидев Шарлаха, кто-то обернулся и схватил соседа за руку. Крикуны смолкали один задругам, спор заглох, и люди задвигались, привставая с подушек и ковриков. Послышались негромкие опасливые приветствия. Горха, сидевший спиной к подошедшим, недоуменно крутил головой. Наконец тоже догадался оглянуться.

–  С кем спорил?
– негромко спросила Алият, пристально оглядывая невольно поежившуюся толпу.

Горха неловко поднялся, зачем-то вытер большие ладони о малиновый шелк на бедрах и хмуро кивнул в сторону оробевшего человека в белом балахоне и накидке, прихваченной узорно плетенным налобным ремешком. Судя по одежде, житель какой-нибудь из восточных теней Пальмовой Дороги. Ар-Исаан скорее всего…

Алият шагнула, всмотрелась.

–  Кажется, мы где-то с тобой встречались… - озадаченно произнесла она.

Что до незнакомца, то он, судя по всему, узнал ее сразу же. Ошеломленно потряс головой и, как бы опасаясь за целость своего рассудка, коснулся пальцами лба.

–  Госпожа… - шепнул он, округляя глаза.
– Да… Мы встречались однажды… Это было в тени Ар-Нау, но… - Он уставился поверх плеча Алият.
– Но это же не тот Шарлах…

На беду, Горха расслышал его шепот.

–  Кто не тот?
– взревел он, снова подаваясь вперед.
– Да за не того, знаешь…

–  Тихо!
– оборвала его Алият.
– Давай быстро на «Самум» и скажи Айче…

–  Айча в городе.

–  Хорошо? Скажи Ард-Геву, чтобы к вечеру собрал всех людей на борт. Так что пусть посылает за ними уже сейчас.

–  Так мы же… - Горха не договорил, тупо поморгал, потом, видать, сообразил, что дело, кажется, серьезное. Ринулся было прочь, но тут же остановился.
– Хозяин!
– рявкнул он.
– За дюжину кофе и два кувшина!

Хозяин, вышедший на крыльцо еще в самом начале ссоры, с неожиданной для своей комплекции ловкостью поймал брошенную издалека золотую монетку, поблагодарил посетителя глубоким кивком и снова с надеждой воззрился на знаменитого Шарлаха: не удостоит ли тот его своим посещением…

Ставший за два дня легендарным разбойник

хмурился и норовил отвернуться. Все только на него и смотрели. Алият это было на руку. Она увлекла встревоженного незнакомца в сторонку и, обернувшись к Ар-Шарлахи и Лако, жестом попросила их подождать.

–  Ничего не бойся, - понизив голос, торопливо предупредила она.
– Отвечай все как есть. Ты видел его в Пьяной тени?

–  Да, госпожа… Он пришел туда с добычей… на почтовой каторге…

–  Где он ее взял?

–  Да говорили, вроде здесь купил…

–  Добыча большая?

–  Не очень. Разбил какого-то торгаша в Таллане…

–  Куда он собирался дальше? Не знаешь?

–  Нет… Откуда?..

–  Так… - Алият помедлила, чуть опустив веки. Вконец сбитый с толку незнакомец ждал вопроса.

–  Кто с ним?
– Алият произнесла это, едва шевельнув губами. Во всяком случае, прикрывающая лицо повязка не шелохнулась.

– Госпожа…

–  Я же сказала: ничего не бойся, - напомнила она, по-прежнему не поднимая ресниц.
– Как зовут?

–  Не знаю…

–  Возраст. Лицо.

–  М-молодая… Лицо?.. Ну, что сказать?.. Красивое, круглое…

Алият медленно, словно через силу, подняла веки. Темные глаза ее показались мужчине невероятно усталыми.

–  На, возьми, - безразлично сказала она и вложила в руку незнакомца несколько золотых монет с профилем Улькара.

–  Дай вина!
– потребовала Алият, стоило им с Ар-Шарлахи переступить порожек каюты.

Тот удивленно приподнял брови, но беспрекословно достал из шкафчика запечатанный кувшин и, сорвав воск, вынул пробку.

–  Что это с тобой сегодня?
– подозрительно спросил он, доставая пару чашек и сбрасывая повязку с лица.
– Что-нибудь еще случилось?

Не отвечая, она приняла у него из рук полную чашку и долго угрюмо на нее смотрела. Потом решительно сорвала повязку и сделала большой глоток.

–  Ненавижу… - прошипела она и снова отхлебнула.

–  Чего ж пить, если ненавидишь?
– подивился он, привычно смакуя глоток за глотком и неуверенно поглядывая на странно себя ведущую Алият.
– Или ты не про вино?..

Та через силу прикончила чашку и нахохлилась, опустив голову. Потом вскинула темные, беспощадно прищуренные глаза, устремленные сквозь Ар-Шарлахи куда-то вдаль. И, должно быть, кому-то не по себе стало сейчас в этой самой дали.

–  Идем в Пьяную тень!
– срывающимся голосом объявила ни с того ни с сего Алият и вдруг скрипнула зубами.
– Ну, дай только добраться!.. Я ее, тварь, «Самумом» перееду!..

–  Э! Э!
– наконец-то встревожился Ар-Шарлахи.
– Ты о ком?

Алият не слышала.