Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Благодать

Янси Филип

Шрифт:

В Академии Изящных Искусств в Венеции висит картина кисти Паоло Веронезе, картина, из-за которой у него были неприятности с Инквизицией.

Картина изображает Иисуса во время трапезы с учениками, там же, в углу, играют римские солдаты, в другом углу изображен человек, у которого из носа идет кровь, с другой стороны болтаются бездомные собаки, несколько пьяниц, тут же карлики, чернокожие и — анахронизм — варвары. Когда Веронезе вызвали на суд Инквизиции, чтобы он объяснил свою непочтительность, он защитил свою картину, доказав на примерах из Евангелия, что как раз с подобными людьми и общался Иисус. Шокированные судьи заставили его изменить название картины и сделать эту сцену скорее

мирской, чем религиозной.

Поступая подобным образом, инквизиторы поступали как фарисеи во времена Иисуса. Их также шокировали мытари, полукровки, иностранцы и женщины с плохой репутацией, которые общались с Иисусом. Им также было трудно переварить мысль, что это те люди, которых любит Бог. В тот самый момент, когда Иисус покорял толпу своими притчами о благодати, фарисеи стояли в толпе, ворча и скрипя зубами. В притче о блудном сыне Иисус специально вложил в уста старшего брата легко объяснимое недовольство тем, что отец поощряет безответственное поведение. Какие «ценности семьи» защищал отец, устраивая праздник для такого отступника? Развитию каких добродетелей это способствовало? (Современный проповедник Фред Крэддок, чтобы подчеркнуть этот момент, однажды подменил некоторые детали притчи. В одной из его проповедей отец надевает кольцо и одежды на старшего брата, затем закалывает откормленного теленка в честь его верности и послушания. Женщина из задних рядов крикнула: «Вот так это и должно было быть написано!»)

Евангелие — это не та книга, которую мы можем принять самостоятельно. Я бы, например, скорее относился с уважением к добродетельному человеку, чем к транжиру. Я бы предположил, что мне следует очиститься от грехов, прежде чем допускать мысль о встрече с Господом Богом. Но Иисус говорил о Боге, который игнорирует религиозных учителей, возомнивших о себе, и обращается к обыкновенному грешнику, который умоляет: «Боже! Будь милостив ко мне грешнику!» Во всей Библии Бог действительно оказывает явное предпочтение «реальным» людям по сравнению с «хорошими» людьми. Говоря словами самого Иисуса: «Сказываю вам, что так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, чем о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии».

Одним из последних деянии Иисуса перед смертью было прощение разбойника, висящего на кресте, хотя он и отлично знал, что разбойник уверовал исключительно из страха. Этот преступник никогда не изучал Библию, никогда не посещал синагогу или церковь и никогда не имел желания исправить зло, причиненное другим людям. Он просто сказал: «Иисус, помяни меня». Иисус обещал: «Ныне же будешь со Мною в раю». Это было еще одно шокирующее напоминание о том, что благодать зависит не от того, что мы сделали для Бога, а, наоборот, от того, что Бог сделал для нас.

Спросите у людей, что они должны сделать, чтобы попасть на небеса, и большинство ответит: «Быть добрыми». Притчи Иисуса противоречат этому ответу. Все, что нам нужно сделать, это крикнуть: «Помоги!» Бог приглашает вернуться домой всех, кто его об этом попросит, и кто, в действительности, уже сделал первый шаг.

Большинство специалистов — врачи, адвокаты, консультанты по вопросам семьи — считают себя важными персонами и ждут, пока клиенты придут к ним. Бог поступает по-другому. Как пишет Серен Кьеркегор: «Когда речь идет о грешнике, Он не просто стоит, раскрывает свои объятия и говорит: «Иди сюда!» Он стоит и ждет, как отец ждал блудного сына, или, скорее, Он даже не стоит и ждет. Он отправляется на поиски, как пастух искал потерянную овцу, как женщина искала потерянную монету. Он идет — или нет, Он ушел, но бесконечно дальше, чем любой пастух или любая женщина, на самом деле. Он прошел бесконечно долгий путь от бытия Бога до превращения

в человека, и этот путь Он прошел в поисках грешников».

Кьеркегор затрагивает, наверное, самый важный аспект притч Иисуса. Они были не просто приятными историями, рассказанными с целью привлечения внимания слушателей, или литературными источниками, в которых содержалась теологическая истина. На самом деле, они были отражением жизни Иисуса на земле. Он был пастухом, который променял безопасную овчарню на темноту и опасность царящей снаружи ночи. На свои трапезы он приглашал сборщиков налогов, распутников и блудниц. Он пришел ради больных, а не ради здоровых, ради неправедных, а не ради праведников. И тем, кто предал его (особенно ученикам, которые оставили его в час великой нужды), Он ответил как любящий отец.

Теолог Карл Барт, написав тысячи страниц в своей «Церковной догматике», пришел к следующему простому определению Бога: «Тот, кто любит*.

Недавно я разговаривал с одним знакомым пастором, который сражался со своей пятнадцатилетней дочерью. Он узнал о том, что она пользовалась противозачаточными таблетками, и несколько ночей она вообще не осмеливалась появляться дома. Родители попробовали применить различные формы наказания, ничто не помогло. Дочь лгала им, выкручивалась и нашла способ свалить вину на них: «Это ваша вина, потому что вы были такими строгими!»

Мой друг рассказал мне: «Я помню, как стоял перед зеркальным стеклом окна в моей гостиной, пристально глядя в темноту, ожидая, когда она вернется домой. Я был так зол. Я хотел быть таким же, как отец блудного сына, но я был вне себя от того, как дочь манипулировала нами, как держала камень за пазухой, чтобы причинить нам боль. И, конечно, она причинила больше вреда себе самой, чем кому-либо. Тогда я понял те места из Книг пророков, где описывается гнев Божий. Люди знали, как ранить его, и Бог испускал крик от боли.

И все же, должен сказать тебе, когда моя дочь вернулась домой той ночью, или, точнее, на следующее утро, я больше всего на свете хотел обнять ее, чтобы любить ее, чтобы сказать ей, что я хотел сделать как лучше. Я был беспомощным, томящимся от любви отцом».

Теперь, когда я думаю о Боге, я представляю себе этот образ томящегося от любви отца, образ, который бесконечно далек от того сурового монарха, которого я раньше представлял себе. Я вспоминаю моего друга, стоящего у окна, который с болью, не отрываясь, глядит в темноту. Я вспоминаю, как Иисус описывает Ждущего Отца, с болью в сердце, оскорбленного, но жаждущего больше всего простить и начать все заново, радостно объявить: «Ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся».

В «Реквиеме» Моцарта есть одна прекрасная строчка, которая стала моей молитвой, которую я произношу все более уверенно: «Помни, милосердный Иисус, что я причина Твоего пришествия».

Глава 5

Новая арифметика благодати

Если бы не эта деталь, не эта мелочь, танца бы не было, но, между тем, существует только танец.

Т. С. Элиот

Новая арифметика благодати

Когда в журнале «Христианство сегодня» появилась моя статья под названием «Жестокая арифметика Евангелия», я быстро понял, что никто не оценил этой сатиры. Мой почтовый ящик был завален письмами с резкой критикой. «Филипп Янси, твой путь лежит далеко от Бога и Иисуса! — писал один рассерженный читатель. — Эта статья — позор». Другой осуждал мою «антихристианскую, заумную философию». Еще один читатель окрестил меня «сатанистом». «У вас что, не хватает обозревателей в штате, чтобы искоренить эту вызревающую заразу?» — адресовал он свой вопрос главному редактору.

Поделиться:
Популярные книги

Идеальный мир для Лекаря 9

Сапфир Олег
9. Лекарь
Фантастика:
боевая фантастика
юмористическое фэнтези
6.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 9

Не верь мне

Рам Янка
7. Самбисты
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Не верь мне

На границе империй. Том 9. Часть 4

INDIGO
17. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 9. Часть 4

Лекарь

Первухин Андрей Евгеньевич
1. Лекарь
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
альтернативная история
7.50
рейтинг книги
Лекарь

Менталист. Конфронтация

Еслер Андрей
2. Выиграть у времени
Фантастика:
боевая фантастика
6.90
рейтинг книги
Менталист. Конфронтация

Найденыш

Шмаков Алексей Семенович
2. Светлая Тьма
Фантастика:
юмористическое фэнтези
городское фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Найденыш

Сердце Дракона. нейросеть в мире боевых искусств (главы 1-650)

Клеванский Кирилл Сергеевич
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
боевая фантастика
7.51
рейтинг книги
Сердце Дракона. нейросеть в мире боевых искусств (главы 1-650)

Студиозус

Шмаков Алексей Семенович
3. Светлая Тьма
Фантастика:
юмористическое фэнтези
городское фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Студиозус

Попаданка для Дракона, или Жена любой ценой

Герр Ольга
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.17
рейтинг книги
Попаданка для Дракона, или Жена любой ценой

Шайтан Иван 2

Тен Эдуард
2. Шайтан Иван
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Шайтан Иван 2

Шайтан Иван 3

Тен Эдуард
3. Шайтан Иван
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
7.17
рейтинг книги
Шайтан Иван 3

Мастер 6

Чащин Валерий
6. Мастер
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Мастер 6

Сын Тишайшего 4

Яманов Александр
4. Царь Федя
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Сын Тишайшего 4

Законы Рода. Том 11

Андрей Мельник
11. Граф Берестьев
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Законы Рода. Том 11