Благородный воин

Гарвуд Джулия

– Приговариваю себя к поцелую, милорд, – с притворной обреченностью проговорила она.

– И только-то?

Элизабет не ответила, продолжая смотреть на мужа, но от этого взгляда его страсть полыхнула громадным пожаром и опалила бедра. «Не спеши, – сказал он себе. – Не спеши ради нее!»

– Поцелуй меня, Элизабет. Но сначала скажи «Джеффри», – прошептал он.

– Зачем? – удивилась она и, приподнявшись на локте, заглянула в глаза.

– Потому что я люблю твой голос, и ты никогда не произносишь моего имени.

– Как тебе угодно, Джеффри, – прошептала Элизабет прямо в ухо

и, увидев, что муж улыбается, спросила:

– А теперь я тебя поцелую. Можно?

– Можно, – ответил муж.

– Тогда иди ко мне, милорд, – она застыла в ожидании.

Джеффри не шелохнулся. Элизабет принялась барабанить пальцами по его груди, но и это не возымело действия.

– Я слишком устал, – пробормотал он. – Иди ты ко мне.

– Настолько, что не в состоянии даже повернуться? – Элизабет изо всех сил старалась изобразить раздражение.

– Именно настолько. И приходить всегда должна ты. – Голос Джеффри окреп и зазвучал требовательно, а она никак не могла сообразить, что он хочет сказать.

Недоумевая, она села в постели и забросила за плечи волосы. Джеффри удержался, чтобы не коснуться жены. Ему почему-то хотелось, чтобы на этот раз инициативой завладела она. Но барон не знал, как ей это объяснить, поэтому просто лежал, подложив под голову руки, и улыбался.

Предвкушение ласк возбуждало Элизабет, но она старалась не показывать вида: если Джеффри поймет, что жену к нему тянет, то получит еще одно оружие против нее. Этому не бывать, решила она. Пусть сначала распалится сам, разожжет в себе такое же желание.

Элизабет склонилась к мужу так, что губы ее почти слились с его губами, но в последний миг, передумав, она поцеловала его в подбородок. Джеффри давно не брился, и жесткая щетина уколола кожу. Элизабет улыбнулась и поцеловала его снова, но теперь уже в грудь. Джеффри не проронил ни звука, но его дыхание участилось, и Элизабет поняла, что он не остался к ней равнодушен. Губы скользнули ниже, зарылись в жесткие кудри, отыскали на груди розоватые кружочки, язык обвел каждый. Муж вздрогнул, но опять не сказал ни слова. Элизабет гортанно рассмеялась. Она ощущала себя соблазнительницей и нимфой, обладавшей над мужчиной абсолютной властью – он повиновался любому ее порыву, и это чувство было упоительно.

Но вот ладони Джеффри коснулись ее щек, слегка сжали, приподняли голову.

– Так где же мой поцелуй? – раздался низкий, бархатный голос.

– Куда ты хочешь, чтобы я тебя поцеловала? – кокетливо спросила она. – Сюда? – палец невинно дотронулся до губ. – Или сюда? – уперся в подбородок. – Или, может, туда, – рука оказалась у него ниже пояса.

Элизабет поняла, что муж вот-вот потеряет самообладание, которое она отнимала у него по крупинке. А Джеффри, в свою очередь, поражался ее откровенной игре. Разум продлил бы представление дольше, понаблюдал бы, как поведет себя жена, но над телом уже властвовало всепоглощающее желание, которое с каждой секундой становилось болезненнее и сильнее.

– Целуй сейчас же. – Он погладил плечи жены, стараясь смягчить хрипоту в голосе.

– Как тебе угодно, Джеффри, – прошептала Элизабет.

Она больше не улыбалась. Тесно прижавшись к нему, потянулась ко рту. Поцелуй

прерывал игру обеих сторон. Губы Элизабет раскрылись, готовые принять язык мужчины. Искорки страсти вспыхнули ярким пламенем, и в голове у нее помутилось. Ей казалось, что поцелуем напиться невозможно, и чтобы удержать мужа в этом сладостном плену, она обхватила его голову руками.

Не прерывая поцелуя, Джеффри перевернул Элизабет на спину. Сладостный вкус жены в сочетании с ароматом эля, возбудил жажду остального. В спешке руки грубо ласкали тело, а когда оказались у бедер и ощутили влагу, барон понял: жена на той же вершине страсти, что и он.

Ждать больше не было сил. Элизабет раздвинула ноги и выгнула спину. Она жаждала принять мужа в себя. А он дышал так тяжело, что не мог выговорить ни слова, и одни только стоны свидетельствовали, как она ему угодила и насколько велико его желание. Одним могучим рывком Джеффри оказался глубоко внутри. Элизабет, закричав, попыталась освободиться.

– Мне больно, Джеффри.

Он тут же застыл, приподнялся на локтях и увидел, что по щекам Элизабет струятся слезы.

– Ну-ну. – Голос прозвучал успокаивающе. – Скоро все кончится. Боль пройдет.

Он потянулся поцеловать жену, но Элизабет отвернулась.

– Подожди, мне больно, – повторила она и зарыдала от раздирающих ее противоречивых ощущений. – Но я хочу, чтобы ты продолжал!

Остановиться Джеффри не мог. Он хотел ей об этом сказать, но понял, что жена слишком невинна и его не поймет. Судорожно вздохнув, он перевернулся вместе с ней на бок и, крепко придерживая за ягодицы, не позволил освободиться. Потом, всеми силами подавляя порыв, положил ее ноги себе на бедра и стал нашептывать ласковые слова.

– Вот так лучше, – обрадовался он, когда услышал, что всхлипывания прекратились, и долгим поцелуем попытался сломить ее сопротивление и снова разжечь страсть.

Через некоторое время Элизабет стала отвечать, руки больше не упирались в грудь, а гладили мужа. Боль прошла или ее заглушило чувство.

– Ну как? – спросил Джеффри, сознавая, что дольше не способен оставаться недвижимым.

Элизабет в ответ застонала, и ее бедра дернулись. Мужу этого оказалось достаточно. Поцелуем он заглушил ее стон и притянул к себе. Попытался сдержаться и не спешить, но не смог и с каждым разом проникал все глубже и глубже в ее лоно. Снова, услышал крик, но остановиться уже не мог, пока извержение не опрокинуло его с высот, на которые он так упорно восходил. Элизабет содрогнулась, и только тут Джеффри сообразил, что снова опрокинул ее на спину и ноги жены с силой сжимают его тело.

Придя в себя, Джеффри приподнял голову:

– Тебе хорошо?

Жена кивнула, и, барон облегченно вздохнув, прижал ее к себе.

– Тебе действительно со мной хорошо? – озабоченно переспросил он.

– Очень, – прошептала она в ответ, и в голосе послышались и восторг, и томная нега.

Элизабет поняла, что волновало мужа, и ее захлестнула теплая волна чувств. «Скоро, – думала она, – скоро Джеффри поймет, что я для него значу. И настанет день, когда он выразит это словами».

– А тебе со мной хорошо? – проговорила она, хотя сердце ее уже подсказывало ответ.