Благословенный. Книга 4
Шрифт:
Глава 7
Я давно уже решил установить дипломатические отношения с Североамериканскими Соединёнными Штатами, о чём сразу после моего воцарения в Филадельфию было отправлено официальное письмо. К этому времени элита молодого американского государства уже успела продемонстрировать завидную политическую гибкость: после долгого Союза с Францией, позволившего американцам завоевать независимость, они легко и непринуждённо перешли к союзу с Англией, развязав против французов необъявленную войну на море. Более того: в этом государстве очень скоро появилась неформальная, но очень влиятельная группировка англоманов, стремившегося
Но, так или иначе, новое государство появилось; игнорировать его было бы крайне легкомысленным делом. Наша мальтийская эскадра, действовавшая против пиратов, встретила в Средиземном море два американских фрегата, занятых тем же делом. Командоры вскоре договорились о совместных операциях, и действия эти, направленные против триполитанцев, оказались очень успешны. Это послужило поводом написать в Конгресс послание с предложением установления межгосударственных отношений.
Получив моё письмо, американцы крайне возбудились, и отправили ко мне, ни много ни мало, — вице-президента Томаса Джефферсона. И весною 1798 года в Кронштадте появился красивый, высокомачтовый фрегат «Конститьюшн» с вице-президентом на борту. И вот, господин с двухдолларовой купюры, проделав путь в десять тысяч миль, предстал передо мною.
— Ваше Величество! Пользуюсь этой возможностью, чтобы выразить крайнее удовлетворение по поводу того, что за тот короткий срок, в течение которого Вы находитесь на троне своего государства, я явился свидетелем множества решений Вашего правительства, в которых я увидел проявление лежащих в их основе высоких достоинств и мудрости. Не могу не отметить что мы в Америке очень высоко оценили ваши первые шаги на троне: отмена рабства, отделение церкви от государства и введение религиозной свободы. Выраженное вами желание установить дипломатические контакты ещё раз подтверждает сию мысль! И вот я здесь, счастлив и рад искать вашего расположения!
— Под «мудрыми решениями правительства», вы, очевидно, имеете в виду отмену крепостной зависимости? — уточнил я. — А когда ваша страна соберётся отменить рабство?
Господин вице-президент изящно развёл руками.
— Это непростое дело, Ваше Величество. Южные штаты решительно против такой отмены. Сейчас мы обсуждаем возможность существования в одной федерации как рабовладельческих, так и аболиционистских штатов. Но вы правы — это один из вопросов, разрывающих нашу страну на части!
— Ну, собственно, это ваше внутреннее дело, — я не стал развивать дальше эту тему. — Нас же очень интересуют торговые связи, особенно виргинский табак и хлопок. Всей душой надеюсь, что рост торговли между Соединёнными Штатами и Российской империей будет способствовать всё более тесным связям.
Джефферсон расплылся в улыбке.
— Конечно же, так всё и будет. Разрешите заверить вас, что российский флаг встретит в наших гаванях гостеприимство, свободу,
— Очень на это надеюсь, — ответил я. Ну а что я на этот счёт подумал, я не могу привести в публичном произведении.
— Также не могу не отметить, — продолжал Джефферсон, — ваши старания к установлению мира в Европе!
— Да, эта несчастная война длится уже слишком долго. Мир и процветание — вот то, к чему мы стремимся; мы много раз пытались примирить враждующие стороны, но пока не достигли успеха. Когда-нибудь, возможно, уже при жизни нашего поколения, все нации и страны объединятся под одним знаменем, и тогда войны уйдут в прошлое…
— Вы говорите о Всемирном государстве? — с неподдельным интересом спросил Джефферсон. Очевидно, он никак не ожидал такой космополитической идеи от русского монарха!
Надо сказать, что идеи единого общемирового государства обсуждали уже многие — и Жан-Жак Руссо, и Иммануил Кант, и все высказывались примерно в том духе, что, мол, было бы, конечно, неплохо устроить единое государство, не будет войн, и всё такое… но увы, это недостижимо.
— Всемирное государство? И да, и нет. В виде единой страны это навряд ли достижимо, но нечто вроде конфедерации государств, как это представлял себе Руссо — вполне реалистично!
— О, если ваша страна начнёт поддерживать такой подход — это было бы замечательно! — осторожно произнёс Джефферсон, видимо, раздумывая, не сошёл ли русский царь с ума.
— Конечно, Томас, сейчас это кажется невероятным; но когда Европа, наконец-то, устанет от этих безумных и разорительных войн, идеи такого рода приобретут необоримое очарование для измученных людей. Впрочем, это дело будущего — надеюсь, когда-нибудь мы ещё вернёмся к этому разговору. Давайте вернёмся к торговым вопросам. Вы знаете, что мы сейчас организуем Лигу свободной торговли, дабы защищать негоциантов от пиратов и каперов. Я знаю, что вы уже сталкивались с этой напастью. Отчего бы нам не объединить свои усилия, в частности, на Средиземноморье?!
Джефферсон понимающе кивнул.
— Да, наша торговля испытывает серьёзные проблемы: нашим бизнесменам изрядно досаждают французские каперы, а пуще того — алжирские и триполитанские пираты. Полгода назад ваша эскадра на Средиземном море нанесла сильнейшее поражение алжирскому дею; вы вдохновили нас сопротивляться насилию, и наши флоты объединенными усилиями одержали убедительные победы над варварийцами!
«Да уж, объёдинёнными. Пахали двое — я и лошадь» подумалось мне. Но вслух я ответил совсем иное.
— Послушайте, может быть, я скажу что-то странное, но не могли бы вы изложить ваше мнение о перспективах наших взаимоотношений в виде памфлета? Я бы хотел, чтобы ваши идеи сохранились для следующих поколений. Томас охотно согласился.
Затем мы довольно быстро договорились о совместном патрулировании Средиземного моря — американцы обязались постоянно держать один фрегат и два брига с базированием на Мальту и применять их для борьбы с корсарами. Если по каким-то причинам эти суда будут отозваны, американцы обязались выплачивать четыре тысячи долларов в месяц в виде расходов на охрану американских купцов. Также мы договорились о возможности использовать флаги друг друга для провоза различных материалов и грузов в условиях блокады и каперской войны.