Бледная немочь
Шрифт:
И Элинор дернула вожжи, направляя Урагана в данном направлении. Конь оказался понятлив, угадывая ее мысли. Он слегка ускорил бег, потом встал на дыбы, едва не сбросив девочку, и играючи перемахнул через ограду. Не останавливаясь на достигнутом, он резвым галопом помчался вперед. Элинор была в полном восторге.
Конюх, очнувшись от столбняка, вылетел за ворота, ругаясь на чем свет стоит.
— Я так и знал! — громкогласно сетовал он, стуча себя кулаком по бедру и невзирая на отсутствие зрителей, — я ведь чувствовал, что этим закончится! Ох,
Девочка вернулась лишь к ужину, усталая и довольная. Она отдала Урагана конюху, превратившемуся в неподвижную фигуру, полную немого укора, подмигнула ему и побежала к себе переодеваться.
Кэролайн, которой доложили о случившемся уже час назад, с трудом дождалась прихода племянницы и тут же стала ей выговаривать:
— Элинор, как ты могла! Я ведь предупреждала тебя, что Ураган — очень норовистый конь. Он мог тебя сбросить.
— Ну, он меня не сбросил, — отозвалась Элинор, — все в порядке, тетя.
— Если это называется порядком, — пробормотала та и продолжала пенять своевольной племяннице, — почему ты выехала за ворота? Ведь тебе запретили это делать.
— А я вовсе и не выезжала за ворота, — фыркнула девочка, — я перепрыгнула через забор.
— Ох-х, — Кэролайн закрыла глаза и покачала головой с таким видом, словно вот-вот расплачется.
Пустая трата времени — упрекать Элинор за совершенные проступки. Хоть бы раз она сделала вид, что виновата и воспринимает упреки как следствие своих поступков. Но нет, девочка вечно переворачивает все так, будто она ни в чем не виновата и тетя, как обычно, просто сотрясает воздух, отдавая дань своей природной ворчливости. Кэролайн никогда не пыталась с этим бороться, понимая, что это целиком и полностью ее вина. Но уж очень Элинор напоминала ей брата в такие моменты. Тот тоже никогда не считал себя виноватым и переворачивал все так, будто виноваты все кругом, кроме него.
— Что, не слушается? — съязвил Джефф, — кто бы мог подумать!
Женщина одарила его тяжелым взглядом, но ничего не сказала.
— Не расстраивайся, тетя, — сказала Элинор, — Ураган не пострадал. Напротив, ему очень понравилось.
— Разумеется, — хмыкнула леди Фэнтон, — я в этом и не сомневаюсь. Как и в том, что ты тоже была в восторге.
— Это так здорово! — подтвердила племянница.
— Господи, и зачем я тут разоряюсь? — вздохнула Кэролайн, — кто меня слушает!
Ужин подошел к своему логическому завершению, и Элинор покинула столовую в отличном расположении духа. На него в достаточной степени повлияла прогулка верхом и легкая пикировка с тетей. Девочка чувствовала себя сытой и приятно усталой. Все-таки, этот день прошел не зря.
Она добралась до середины лестницы, как чьи-то сильные пальцы крепко схватили ее за ухо. Чьи-то? Неужели, она сомневается в том, кто это?
— Не думай, что все сойдет тебе с рук, — веско заметил Джефф, — пойдем со мной.
— Не пойду, — Элинор замерла на месте, хотя ухо ощутимо болело.
— Не
— Ну и отрывайте, все равно не пойду.
— Полагаешь, я не сумею дотащить тебя, негодница? — разозлился он, — за ухо или за что другое?
— Что здесь происходит? — послышался встревоженный голос Кэролайн.
Джефф тут же опустил руку и повернулся к женщине.
— Ничего, Кэрол.
— Ничего? Думаешь, я ничего не вижу? — она подошла в племяннице, — Элинор?
Ухо у девочки горело, она прикрыла его волосами и улыбнулась так, что никто не смог бы догадаться, что у нее на душе.
— Да, тетя?
— Что ты здесь делаешь?
— Поднимаюсь по лестнице.
— А ты, Джефф?
— То же самое. Почему нельзя?
Кэролайн переводила взгляд с одного на другую, но ничего не могла прочесть по их невозмутимым лицам.
— Ну, хорошо, — пробормотала она, отступая.
Элинор повернула голову и посмотрела на Джеффа глазами, полными ярости. "За это ты поплатишься, — говорили они, — клянусь Богом, это тебе, точно, не сойдет с рук".
Джефф ответил ей не менее яростным взглядом. И думал он примерно тоже самое.
— Пора спать, Элинор, — заметила леди Фэнтон, дотрагиваясь до ее плеча.
— Конечно, тетя, уже иду, — улыбнулась ей девочка.
Она повернулась к обоим спиной и продолжала свое восхождение.
— Невозмутимая маленькая пакостница, — прошипел Джефф себе под нос.
— Что ты сказал? — насторожилась Кэролайн.
— Ничего, Кэрол.
— Но я слышала. Джефф, мне это не нравится.
— Неужели? — съязвил он неприкрыто, — у меня нет слов, Кэрол, чтобы выразить, как это не нравится мне. И потом "не нравится", это не то выражение, которое бы я употребил.
— Избавь меня от выражений, которые ты бы употребил, — нахмурилась она, — ты ведешь себя некрасиво, Джефф.
— Вот как? Почему бы тебе не заняться воспитанием своей племянницы, а не меня? Я уже вышел из этого возраста.
— Странно, почему-то этого не заметно, — язвительно проговорила женщина, — вместо того, чтобы вести себя так, как подобает взрослому, умному мужчине, ты вступил в войну с подростком и еще хочешь, чтоб все тебе сочувствовали.
— Ну, знаешь ли, Кэрол! — разозлился он, — ты тоже могла бы поступать, как человек, который несет ответственность за воспитание своей гадкой племянницы и не позволять ей творить все, что взбредет в голову.
— Я не позволяю!
— Да? Я этого не вижу. Ты только и можешь, что лепетать: "Ах, Элинор, как это некрасиво!" По-твоему, это производит на нее впечатление? Да с нее как с гуся вода! Ей наплевать на твои воспитательные меры!
— Прекрати на меня кричать! Элинор меня слушается!
— Ха — ха, слушается!
— Да, слушается! Ты сам виноват!
— Конечно, я долго ждал, когда ты это скажешь. Значит, я сам во всем виноват, так? А не ты ли поощряешь ее в отвратительных выходках?