Блефовать, так с музыкой
Шрифт:
– Все, хватит! – мистер Икс решительно пресек скулеж Ангелочка. – Полеты потом разбирать будем. Если Палтуса и правда взорвали, нам лучше отсюда сматываться. Уходим, уходим! – скомандовал мистер Икс и поднялся со стула. Оказалось, что росточек у него более чем средний. По крайней мере, в положении сидя он производил более солидное впечатление. – А ты пока останешься, – это относилось к Борькиной зазнобе, скучающей на диване. – В случае чего знаешь, как действовать…
«Пипетка» спокойно кивнула, словно речь шла о чем-то само собой разумеющемся.
– Вы тоже собирайтесь, поедете с нами, –
Вы, наверное, удивитесь, но то обстоятельство, что он собирался отнять у меня письмо Парамонова, потрясло меня в большей степени, нежели нескрываемое намерение безраздельно распоряжаться моей дальнейшей судьбой.
Я схватила письмо и спрятала за спиной:
– Ни за что! Не отдам!
Ангелочек, которому, вероятно, не терпелось реабилитироваться перед боссом за свои недавние проколы, набросился на меня сзади и стал выкручивать руки, пытаясь вырвать письмо. Мне было больно, но я терпела, сцепив зубы намертво. Как бы ни поступил со мной Парамонов и что бы я к нему ни чувствовала, это письмо мое и только мое. Они вырвут его у меня только вместе с руками.
– Кончайте этот детсад! – заорал мистер Икс.
– Она не отдает! – заскулил Ангелочек.
– Ну пусть у нее будет, если ей так хочется, – махнул рукой мистер Икс, – никуда оно не денется.
– Эй ты, пошла! – Ангелочек толкнул меня в спину.
Я сразу отлетела к противоположной стене.
– Поаккуратней давай, без синяков, – поморщился мистер Икс.
– Пусть не упирается. – Ангелочек не скрывал, что имеет на меня «зуб». Я ведь ему здорово насолила: первый раз, когда сбежала от него с Самуилом, и второй, когда, сама того не ведая, обвела вокруг пальца, переодевшись в туалете Курского вокзала.
Зажав в ладони дорогое письмо, я бросилась в прихожую, но Ангелочек меня перехватил уже у самой двери и ухватил за шиворот:
– Ах ты, зараза!
На этот раз ласковый мистер Икс защищать меня не стал, только посетовал с притворным сожалением:
– Зря вы так, Галина Антоновна, мы не собираемся причинять вам вреда.
– Ах да, чуть не забыла, вы же мои друзья, – усмехнулась я, вцепилась в дверную ручку и объявила:
– Я отсюда никуда не пойду.
Пусть попробуют меня отодрать! Ангелочек так рассвирепел, что чуть не переломал мне руки, и, что самое ужасное, он все-таки отнял у меня письмо Парамонова. Я не выдержала и разревелась самым позорным образом.
– Я же сказал, зря вы так. – Мистер Икс панибратски потрепал меня по плечу.
А потом они с Ангелочком подхватили меня под руки и выволокли наружу. Ни на лестнице, ни у входа нам никто не встретился.
У подъезда стоял «Мерседес» с тонированными стеклами. Сейчас я его узнала – тот самый, что уже привлек мое внимание однажды. В тот первый день, когда вся эта заваруха только начиналась. Помните, я возвращалась от Алки, и мне показалось, что из «Мерседеса» за мной наблюдают. И как я его не разглядела раньше, может, я догадалась бы, что история с лежащим при смерти Борькой – блеф? Впрочем, после звонка «Люсеньки» я была в таком состоянии, что и слона бы не заметила. Боялась, что не застану Борьку в живых, а теперь, попадись
– Прошу вас, – мистер Икс галантно распахнул передо мной заднюю дверцу «мерса».
– А если я заору? – задумчиво поинтересовалась я, с тоской посмотрев на окна своей бывшей квартиры.
– Я думаю, вы этого не сделаете, потому что, несмотря на развод, с нежностью относитесь к Борису Анатольевичу. – Мистер Икс провел ладонью по своим ухоженным, с красивой проседью волосам.
Это была первая угроза из его уст, но, как я догадывалась, не последняя.
– Индюк, – пробурчала я себе под нос, когда Ангелочек затолкал меня на заднее сиденье.
– Помалкивай, – огрызнулся он, усаживаясь рядом со мной.
Многоуважаемый мистер Икс сел впереди, рядом с водителем, которого я толком не рассмотрела, но его бритый затылок позволил мне составить о нем кое-какое представление. Честно говоря, не самое благоприятное.
«Мерседес» плавно тронулся с места, в последний момент я оглянулась и посмотрела на дом, с которым было связано так много. Может, я больше никогда его не увижу, как не увижу уже Парамонова.
Ехали мы довольно долго, часа полтора, дорога была мне незнакома, да я к ней особенно и не приглядывалась. Хотя стоило, наверное. Просто я была как во сне. Слишком много на меня свалилось за последние двадцать четыре часа, чтобы я могла на равных бороться с обступившей меня со всех сторон жестокой реальностью. Мне срочно нужен был тайм-аут, поэтому я закрыла глаза и привалилась спиной к кожаной обивке сиденья. Потом пусть будет, что будет, а сейчас покой, покой…
Меня и правда никто не тормошил. Мистер Икс и Ангелочек помалкивали, машина шла плавно и почти бесшумно. Возможно, я бы даже задремала, если бы «мерс» не въехал во двор двухэтажного дома, смахивающего на дачу. Не очень большую и без особенных наворотов, какие любят «новые русские», с высоким крыльцом и стеклянной верандой.
Мистер Икс выбрался из тачки первым и сладко потянулся:
– Какой воздух, ах, какой воздух! А потом, наклонившись, заглянул в машину и подмигнул мне:
– Все, моя милая, приехали.
Вот именно, подумала я.
Обстановка внутри дома тоже была вполне демократичной. Ничего особенного: простая, хоть и добротная, мебель, из «излишеств» только камин. По крайней мере, в большой комнате на первом этаже, видимо служившей гостиной, а что наверху, было мне неведомо.
– Располагайтесь и чувствуйте себя как дома, – артистичный мистер Икс успел примерить на себя новую маску – гостеприимного хозяина. – И ничего не бойтесь, никто не собирается вас обижать.
Я молча приземлилась на ближайший стул.
– А сейчас мы попьем чайку, не возражаете?
Я смотрела на него немигающими глазами. Так трехлетний ребенок смотрит на жирафа в зоопарке, не зная, радоваться ему или пугаться.
Кстати говоря, насчет чая он меня не обманул. Поднос с двумя чашками, сахаром, печеньем и джемом в маленьких упаковочках на один бутерброд принес водитель, тот самый, с бритым затылком, оказавшийся специалистом самого широкого профиля.
Я не стала ломаться, взяла чашку и с жадностью отхлебнула горячего крепкого чая.