Блэк и Блу
Шрифт:
Оглядываясь назад, без боли потери, он видел, что пара только пыталась помочь, делая все возможное, чтобы позволить ему исцелиться.
– Почему бы тебе не спросить Майкла, что он думает в следующий раз, когда ты его увидишь?
– спросил Блу, используя свой самый нежный тон.
– Ответ мог бы удивить тебя.
Темные глаза исследовали его, будто ища ответ, который он не мог дать ей. Она предложила ему маленькую, сладкую улыбку.
– Спрошу. Спасибо.
– Всегда пожалуйста.
– Он вернулся к делу, прежде чем сделал что-нибудь глупое, как, например,
– Мы должны узнать все, что можем о клубе «Счастливый Рог». Если зажигалка принадлежит Поджаренному Парню, а не Майклу, мы сможем установить его личность.
– Предполагаю, что Поджаренный Парень - это тот человек, который пытался сжечь тебя.
– Да. Если мы установим его личность, то сможем найти его друзей. Друзей, которые могут знать, где находятся Майкл, Джон и Соло.
Она испустила вздох ужаса.
– У меня такое чувство, что это включает персональную экскурсию.
Блу кивнул, изумленный количеством ужаса внутри него, который поднялся от мыслей об этом здании. На этот раз у него не было желания, быть изученным голыми стриптизершами. Он просто хотел...
Ничего.
– Пошли, - рявкнул он.
Пять часов спустя Эви вторглась в «Счастливый Рог», требуя столик только рядом со сценой.
А Блу был самым новым стриптизером клуба.
Они узнали, что там была открыта вакансия, и он настоял, что она туда обратилась.
– Да пошло оно все!
– сказала она.
– Ты хочешь, чтобы кто-то внедрился. Таким образом, ты - ответственный. Я не собираюсь трясти задницей. Кроме того, один из нас должен вытащить информацию из покровителей, и чем больше людей увидят твое лицо, чем более вероятно, что кто-то тебя узнает. И давай будем честными, на сцене, никто не будет смотреть выше паха.
Он только и делал, что пыхтел в течение нескольких минут.
– Кто-то пытается либо похитить тебя, либо убить. Значит, тебя надо замаскировать. Что может быть лучше, чем прикрытие стриптизершей?
Не плохая попытка.
– Дай мне всего один час, и я покажу тебе маскировку покруче.
И она показала!
Прямо сейчас, ее волосы были такими светлыми, почти белыми с прядками розового цвета. Глаза были ярко-синими, а грудь - пышной, благодаря силиконовым вставкам в бюстгальтер.
Блу взглянул на нее только раз и неодобрительно покачал головой. Она не понимала, почему он не одобрял. Никто не узнает ее, да еще она соответствовала типажу его женщин.
Но кроме осуждения, он продемонстрировал отсутствие эрекции. Ее отсутствие разочаровало Эви.
Ло-бо-та-мия.
Блу был нанят с первого раза даже со шрамом и пирсингом. Ни у кого не было тела, как у него. Вырезанного из гранита. Никто не мог двигаться так, как он. Каждое действие было чувственным призывом к спариванию.
Теперь, надеясь, что она казалась в восторге от своего окружения, она осматривала клуб. Темные стены, темный ковер. Тусклое освещение, кроме как на сцене. По
Один из покровителей пихнул купюру в ее коробку... и, ох, коробка не была эвфемизмом. Мужчинам не разрешали касаться товара, пока они не заплатят, набив деньгам фактически коробку на краю сцены. Купюры отключили ограждающую линию, позволив девушке дойти до покровителя и поставить ботинок на высоком каблуке ему на плечо, давая ему прекрасный обзор на то, за что он заплатил.
Подошла обнаженная до пояса официантка и спросила, что Эви будет заказывать.
– Пиво в бутылке. Не снимайте крышку.
– Не было никакой причины думать, что кто-то попытается отравить ее, но она не стала рисковать.
Брюнетка закончила свое шоу, и хриплый голос пролился из интеркома.
– А теперь, дамы и господа, мы с гордостью представляем вам наше новейшее дополнение к семейству Счастливый Рог. Встречайте, жесткий и рогатый... Джек Хаммер!
Это был он! Неспособная сдержать свое волнение, Эви хлопнула в ладоши и подпрыгнула на стуле. Иногда быть агентом - имело свои привилегии.
Занавес в глубине сцены разошелся, и вышел Блу, на нем не было ничего, кроме угрюмого вида и пары черных кожаных трусов.
Вот это да. У нее перехватило дыхание. Она ожидала, что удивиться ему в этой ситуации, но она была необъяснимо возбуждена. Он был горой мышц. У него была бледная, как и у всех Аркадианцев, кожа, мерцающая золотым оттенком, будто на него просыпалась пыль падшего ангела. Он выглядел диким. Опасным.
И, ладно, мертвенно-бледным.
Пришла официантка с пивом, и Эви отмахнулась от нее.
– Вы загораживаете мне обзор.
Как всегда, от него лилась сила. Кто-нибудь еще чувствовал это?
Он стоял неподвижно, как статуя, когда играла музыка. Кто-то засвистел. Кто-то бросил в него чипсы. Пытаясь пробить его оболочку.
– Давай посмотрим твои лучшие движения, Мистер Хаммер!
– Эви сунула два пальца в рот и свистнула.
– Да, малыш. Да! Покажи Мамочке, что господь дал тебе!
Так или иначе, он нашел ее в темноте и ярко улыбнулся. Затем за одно мгновение тон его яркого взгляда изменился. От гнева до ожидания.
Ой-ей. Что случилось?
Он пошел в ее направлении, и ее руки начали потеть. На краю сцены он вытащил купюру из-под резинки трусов... как если бы какая-то шалава за кулисами засунула ее туда... и опустил ее в горячую коробку, опуская щит.
Он спрыгнул со сцены. Толпа восторженно смотрела.
Конечно, он не станет сокращать дистанцию между ними.
Но он сделал это.
Наклоняясь к ней, он положил руки на подлоколники ее стула.