Блеск и будни

Стюарт Фред

— Почему?

— Я должен тебе за то, что ты меня поддержала.

— Но это же не стоит пятидесяти долларов.

— Ну, я подумал, что ты, может быть, купишь что-нибудь нарядное себе. Во всяком случае, они твои. А теперь, иди собирай вещи. Я отвезу тебя на плантацию «Феарвью».

— Может быть, я не хочу туда ехать.

Клейтон взял ее руку и поднес к своим губам.

— Дулси, пожалуйста, — прошептал он. — Я скучаю по тебе. Мой тесть уехал, он не сможет тронуть тебя.

Пожалуйста, поедем.

Ее глаза прищурились.

— Ты странный человек, Клейтон. Но твоей жене не понравится, если она увидит меня поблизости.

— Моя жена заболела. Не думаю, что она поправится. Доктор Купер не понимает, что с ней. Пожалуйста, поедем, Дулси. Я достану тебе еще денег.

— Я больше не работаю шлюхой.

— Я не имел в виду это…

— Становись на колено — я сказала на колено — и проси меня.

Клейтон поморщился от боли.

— Тебе придется помочь мне.

Она улыбнулась.

— Тебе не придется делать это. Я просто хотела знать, согласишься ли ты.

— Дулси, я сделаю для тебя все, что угодно.

— Клейтон, ты что, влюбился в меня?

— А что если и влюбился?

— Ты навлекаешь на себя большие неприятности.

— Мне все равно. Моя жизнь без тебя настоящий ад, а с тобой она… — Он облизал губы. — Просто рай.

— Ха. Красиво. Клейтон, ты не только симпатичный, но и поэт. Иди и жди меня в коляске. Я соберу свои вещи.

Улыбнувшись ему самой страстной улыбкой, она направилась на кухню.

Они приехали на плантацию «Феарвью» как раз перед заходом солнца.

— Вот, значит, где ты живешь, — протянула Дулси, вылезая из коляски и оглядываясь вокруг.

— Да, — отозвался Клейтон, которому помогал один Элтон. — Тебе здесь нравится?

— Неплохо. Но не так чисто и красиво, как на плантации «Эльвира».

— Жаль, что разочаровываю тебя. Элтон, проводи Дулси на кухню. Скажи Саре, что она будет жить в соседней с мисс Шарлоттой комнате, с тем чтобы всегда быть под рукой.

— Да-са, масса Клейтон. — Старик направился к задней двери дома.

— Под рукой для мисс Шарлотты? — шепнула Дулси с озорной ухмылкой. — Или же для тебя?

Она засмеялась и поспешила за Элтоном.

— Зах! — воскликнул Клейтон, увидев младшего брата, который только что вышел из дома на веранду. На нем было довольно грязное солдатское обмундирование. — Когда ты приехал?

— Сегодня утром. Получил увольнение на три дня. — Он сбежал со ступенек навстречу ковылявшему на костылях Клейтону.

— Ты выглядишь молодцом, Зах! — воскликнул он, пожимая ему руку.

— Устал, как собака! Последнюю неделю мы ничем другим не занимались,

только копали траншеи. Янки захватили Фредериксбург. Но больше не стали ничего делать, лишь сидели и таращили на нас глаза. Мы думаем, что этот Бернсайд трусливый или дурашливый, не знаем, что именно. — Он взглянул на дом, потом понизил голос. — Клейтон, скажи, твой тесть не прислал сюда на прошлой неделе сундук?

— Прислал. Мы поставили его в подвальное помещение. Он набит наличными деньгами — там, наверное, сотни тысяч долларов. Где он достал их?

— Генерал Уитни выдает лицензии на всю торговлю с армией. Торгаши наживают огромные суммы, продавая нам все, начиная от бэкона и кончая канцелярскими принадлежностями, заламывают несусветные цены. В лагере говорят, что твой тесть берет с торгашей взятки.

— Это меня не удивляет. Пинеас — хитрый старый ублюдок. Ну, вот тебе и «Славное дело». Какая страшная трата сил и средств во всей этой глупой войне. Пойдем в дом, Зах. Пора обедать, я умираю с голоду.

Опершись на свои костыли, он заковылял к дому.

Зах задержал его, взяв за руку.

— Клейтон, — спросил он, — ты серьезносказал это?

— Что сказал?

— Что война — это пустая трата сил и средств.

— Ты понял это дьявольски правильно. Я сказал это вполне серьезно.

— Но мы же воюем за родную землю!

— Может быть, наша родная земля не стоит того, чтобы за нее драться. Пошли. Я проголодался.

Он запрыгал по ступенькам на веранду, но Зах за ним не пошел. Он стоял и смотрел на старшего брата, как будто не мог поверить тому, что тот сказал.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Сибил лежала в кровати и читала роман, когда в дверь спальни постучали.

— Да? — откликнулась она. Они вместе с Адамом и двумя сыновьями приехали в расположенный к северу от Лондона Понтефракт Холл на рождественские праздники. Дверь отворилась и в спальню вошел довольно грязный незнакомец. Сибил вся напряглась.

— Кто вы такой? Немедленно убирайтесь!

Испугавшись, она протянула руку к бечевке звонка к своей горничной, когда услышала знакомый голос:

— Ты что же, не узнаешь своего собственного мужа?

— Адам? — неуверенно спросила она.

Он снял с головы рабочую кепку и подошел к ее кровати, широко улыбаясь.

— Прости, если я напугал тебя, — сказал он. — Но я решил проверить на тебе свое новое переодевание. Нравится оно тебе?

Она уставилась на него. Он нарядился нищим, надел длинное черное пальто, грязное и поношенное.

— Нравится мне? — переспросила она. — Это должно мне нравиться?