Ближе к истине
Шрифт:
В 1939 году окончил без отрыва от производства Краснодарский аэроклуб и на общественных началах работал инструктором — планеристом.
В 1940 году был направлен на учебу в Центральную летную школу инструкторов. После окончания школы работал летчиком — инструктором в Бийском, а затем Барнаульском аэроклубе Алтайского края.
В 1942 году призван в ряды Красной Армии и был направлен в систему военных учебных заведений ВВС готовить пилотов для фронта.
В 1958 году уволен из рядов Советской Армии по состоянию
Первые рассказы В. Иваненко были опубликованы в 1957 году в газете «Советская авиация».
Первая книга «Валька из Ростова» вышла в 1963 году в Краснодаре. Затем вышли его книги «В долине Коп- сан», «Угол атаки», «Перехватчики». О сельских тружениках «Январь в станице», «Встречи в степи», «Страда».
Член Союза писателей СССР с 1968 года. Неоднократно избирался ответственным секретарем Краснодарской краевой писательской организации. Был депутатом краевого Совета народных депутатов.
Награжден девятью медалями, знаком министра обороны «За шефство над Вооруженными Силами», дипломом первой степени Краснодарского отделения Союза журналистов.
Живет в Краснодаре.
ВЗЛЕТ
(Об Иваненко В. Т.)
Три четверти века прожил человек на земле. Да какого века! Самого прогрессивного в истории человечества
и… самого бездушного. Века взлета и падения Человечества. Ни в одну из эпох, даже в эпоху жесточайшей инквизиции, человечество не платило такую страшную дань жизнями людей, какую заплатил Двадцатый. Около ста миллионов человек унесли только войны. Империалистическая, гражданская, Великая Отечественная… Это в Европе и России! Плюс кровавая жатва в Азии, Африке, Южной и Латинской Америке. На Ближнем Востоке… А теперь вот Афганистан, Чечня… Невероятно, но мы, дети века, очевидцы, как Человечество бьет себя на взлете.
И все-таки взлет. И все-таки прогресс. От конной телеги до космического корабля. От гоголевской Диканьки со свиньями в лужах на улицах до многомиллионных мегаполисов, одетых в асфальт и бетон. От «прорубленного» окна в Европу до кругосветных путешествий и полета на Луну…
И, в то же время, от всемирного признания милосердной матери Терезы до культа насилия и головорезной телерадиоромантики; до многосерийных фильмов, смакующих безнравственность. Как совместить эти противоречия в развитии Человечества? Чем объяснить небывалый триумф и одновременный позор века?!
Об этом — боль и муки русского человека, русского поэта и писателя. Ибо поэт и писатель во все времена на Руси был олицетворением души и совести нации. Об этом — боль кубанского писателя Виктора Иваненко. Особенно в последних его работах, опубликованных в «Советской России» и в «Литературной Кубани».
Мы знаем давно друг друга. Лет тридцать пять, наверное. Начинали в литобъединении при Доме офицеров в Краснодаре. Там оттачивали свои будущие писательские перья.
Передо мной старенькая фотография тех времен. На ней Виктор Трофимович, Кронид Обойщиков, Владимир Стрекач (теперь живет в Саратове), покойный Иван Савченко, я и Леонид Пасенюк.
Пасенюк был уже членом Союза писателей. Мэтр! А мы еще салаги. Четверо из этих «салаг» теперь профессиональные писатели. Члены СП.
Как давно это было! Как недавно…
В молодые годы велика была тяга к летной профессии. Правдами, а иногда неправдами стремились молодые люди в летчики. Почти каждая группа была с перебором. Крепкие, здоровые ребята. Запомнился один. По фамилии Сер
геев. Молодец во всем. А вот учебная посадка
— Много их прошло через мои руки, — вспоминает Виктор Трофимович, — а вот запомнился почему-то больше всех этот Сергеев. Интересно, как сложилась у него судьба?..
Такие вот дела!
Полеты, самолеты, виражи, и вся жизнь позади.
Капитаны пятого океана, как правило, романтики. Не минул сего жребия и Виктор Трофимович. И его можно понять: кто видел нашу прекрасную Землю с высоты птичьего полета, тот не может не спеть ей гимн. А те, кто хоть раз побывал на Алтае, не станут спорить, что край этот сильно похож на Кубань: цветущая предгорная равнина, по которой катит светлые воды красавица Катунь. А вдали — снежные вершины Саян.
Нетрудно представить себе, что испытывал молодой летчик, паря над этой дивной красотой. С каким напутствием он провожал своих выучеников на фронт. Как завидовал им, улетающим на защиту Родины. Сколько потом накопилось в душе невысказанного. И как томилась душа желанием излиться, исповедаться о прожитом и пережитом.
Говорят, неисповедимы пути Господни. В творческом самовыражении тоже. Виктор Трофимович пришел в литературу. Видно, душа романтика продолжала парить над Землей.
О первых муках творчества он не склонен вспоминать. Оно и понятно — в этот период больше мук, чем творчества. Публикации появились в 1957 году. Сначала в газете «Советская авиация». Потом в «Красной Звезде», «Советской России», в «Литературной газете»…
Рассказ «Тишина на аэродроме» на Всесоюзном литературном конкурсе, посвященном 50–летию Советской Армии, получил первую премию.
Это уже признание.
Первая книга «Валька из Ростова» вышла в 1963 году. В Краснодарском книжном издательстве. Это было во времена наших творческих исканий в Доме офицеров.
Хорошо помню, как все мы были приятно ошеломлены выходом книги нашего коллеги. Как мы завидовали ему по — хорошему. И как вырос в наших глазах Виктор Иваненко.
Они с Кронидом верховодили в литературном объединении. Оба производили приятное впечатление. Поэт и прозаик. Всегда рядом, всегда вместе. Молодые, энергичные, целеустремленные. Участливые. Кронид полиричнее. Иваненко пожестче. Кронид — душа — парень. Иваненко — по натуре лидер. Они возглавляли бюро литературного объединения при Доме офицеров. Вдвоем вели занятия наши. Мы читали свои рассказы, стихи. И разбирали «по косточкам». Почти каждый раз разборы превращались в настоящие творческие баталии.
С тех пор я хорошо знаю характер Виктора Трофимовича. У него есть одна особенность — придавать всему, что он говорит, значимость и романтический привкус. Иногда говорит простейшие вещи. А над мыслью его тихо мерцает этакий светлый ореол. Так и в книгах своих. Вроде пишет о простых житейских вещах. Но вдруг на какомто абзаце тебе в сознание легонько так войдет тихое озарение и обнимет душу призрачной радостью.
Вот кусочек из романа «В долине Копсан»: «Хороши в долине ночи — чистые, прохладные, звездные. Приволье самолетам. Падай, где хочешь, лишь бы на три точки. А потом пробег сколько хочешь. По траве до пояса. На сотни верст трава. И триста солнечных дней в году».