Близится буря
Шрифт:
Скорость на дороге не выросла, берегли Макара, но хотя бы разговаривать можно стало. Я опять пристроился рядом с Анисимом, ехали стремя в стремя.
— Это Никон был? — спросил я его.
— Так я же не видел, — малость удивился он вопросу.
— Здоровый, сильно здоровый, морда красная, — кратко описал я командира преследователей.
— Может, Никон. А может, и Лаврентий, его брат младший. Они почти как близнецы, только сблизи и видно, что Лаврушка помоложе. И Лаврушка рыжий, а этот какой был?
— Рыжий вроде, — припомнил я.
— Если
Я немного озадачился. Потом уточнил осторожно:
— А могло быть так, что Лаврентий в погоню отправился, а Никон дома остался?
— На хозяйстве, что ли? — опять усмехнулся Анисим, потом, подумав, сказал: — Нет, вряд ли такое будет. Никон злой и злопамятный, это все знают, он никогда ничего никому не прощал.
— Тогда где сейчас Никон?
Анисим внимательно посмотрел на меня, потом просто сказал:
— А я не знаю.
— Это плохо, Анисим. Это очень плохо.
Где бы я был, если бы был Никоном? И если бы за нами следовал отряд под командованием младшего брата? Я бы попытался перехватить нас на какой-то дороге. На какой? Где?
Если следили за Анисимом, то времени, чтобы зайти вперед, было достаточно — вся ночь. Но вот как предсказать наше направление? А никак, максимум, до чего можно догадаться, так это до того, что мы попытаемся пересесть на судно. Но таких мест много на берегу, и по большому счету даже бухта не нужна, лодка много куда может подойти. Правда, берег на той стороне острова обрывистый, и если Никон знает, что Макар ранен тяжело, то догадается… о чем догадается? Учитывая, что силы его все же ограничены.
Если по карте смотреть, то с той стороны острова есть еще дорога, повторяющая береговую линию. Не по самому берегу идет, а как раз по краю леса. И вот эту дорогу он, пожалуй, может патрулировать. Стараясь держаться ближе к тем местам, которые он считает самыми удобными для погрузки на судно.
— Анисим, Никон нас у какой бухты ждал бы? Как думаешь?
— У Рыбной, — ответил он уверенно. — Там лес к самому берегу подходит, а сама бухта глубокая, любая шхуна зайдет. Я поэтому решил идти к Зимнему лежбищу. — Достав из сумки карту, он развернул ее и показал мне: — Смотри, вот Рыбная. Зимнее лежбище от нее далеко. На его месте я бы все же здесь ждал.
— Или патрулировал дорогу.
— Или патрулировал, — согласился Анисим. — Но здесь в каждую сторону часа два.
— И еще два пункта, удобных для встречи с судном, так?
— Ну да, так.
— То есть если патрулировать, то может и получиться что-то, — заключил я.
— Я бы на его месте вообще вчера морем пошел. Сразу за тобой, — сказал мой собеседник.
— Пойти не проблема, можно. — Я постучал пальцами по луке седла, словно пытаясь задать ритм мысли. — Но у него и яхта меньше, и пушки слабее наверняка. Что толку, если он даже «Аглаю» где-то засечет? В бой ведь не вступишь.
— Можно на абордаж, — предположил Анисим. —
— Не получится, — усомнился я. — Канониры все равно есть, и если из носовой пушки, да еще и сблизи влепят, уже никакого абордажа не захочешь. Потопят к бесу.
— Расчет можно прижать огнем, — возразил он. — Можно даже саму пушку из крепостного ружья повредить, так?
— Можно, это верно. А по численности людей у него как?
— Может и не хватить, — чуть подумав, сдал Анисим на попятный. — Не мог он целый отряд под ружьем столько времени держать, а если они погнались за нами потому, что кто-то про лошадей им стукнул, — не было бы времени людей собирать. Не было.
— Значит, на морской бой он рассчитывать не будет, попытается перехватить сушей. Но яхту послать мог, для того чтобы «Аглаю» обнаружить. И тогда они дадут сигнал и…
— А где твоя яхта сейчас? — насторожился Анисим.
— На дистанции видимости ракеты, которую Леонтий везет. Это им будет сигнал идти в нашу сторону. Ладно, я к головному дозору, предупредить их надо.
И с этими словами погнал лошадь вперед. Час от часу не легче, а я уже было расслабился. Рано, получается. Зря.
Прошел еще час пути, вновь объявили привал. Макар был заметно плох, растрясло его по-черному, беспощадно. Анисим вколол ему болеутоляющее, сильное, вроде немного отпустило.
— Последний рывок, а дальше кум королю поедешь, — попытался я его приободрить. — А затем врачи и всякие радости, починят в лучшем виде. Продержись еще чуток.
— Да куда я денусь? — вроде как даже удивился он вопросу. — Продержусь, ты за меня не беспокойся. Помру разве что.
— Ладно, ладно, не каркай, чуть-чуть осталось. — Я поднялся с корточек и пошел к Леонтию, собиравшему сигнальные ракеты.
Напоминали они большие китайские игрушки для фейерверков, которые я покупал на Новый год и запускал на даче у приятеля, где мы обычно праздник справляли. Летели они так высоко, что их вспышки терялись в облаках, я потом от таких больших отказался, но здесь никаких облаков нет, и сами ракеты еще больше, так что разглядеть вспышки можно будет очень издалека.
— Запускаем? — спросил Леонтий.
— Погоди секунду. Отряд, по коням! Давай, не спим и подпруги не забываем подтягивать. Леонтий, — повернулся я к гранатометчику, — ты пока лошадь подготовь, потом пускаешь — и смываемся. Понял? Чтобы даже секунды не потерять.
Понял он, так и сказал.
Лошадей отвели по дороге чуть дальше, потому что не знали, как они отреагируют на запуск ракет. За деревьями зашипело так, словно ведро воды плеснули на гигантскую раскаленную сковородку, и в небо стремительно метнулась первая ракета, оставляя за собой узкий серый след порохового дыма, который сразу начал расплываться. И где-то совсем высоко рвануло ярко-красным, неожиданно сильно и громко, ну никак не ожидал такого эффекта.
— Ну что, теперь все понятно, откуда мы появимся, — негромко сказал Анисим.