Блокада. Книга пятая

Чаковский Александр Борисович

Отзвуки этих боев почти не доносились до Ленинграда. И уж совсем не предполагали ленинградцы, находившиеся в блокадном кольце, что войска Ленинградского фронта внесли значительный вклад в дело разгрома немцев под Москвой.

Но это было именно так.

В зимних боях 1941/42 года еще раз наглядно проявилась неразрывная связь судеб Москвы и Ленинграда. Наступление советских войск на Тихвинском и Волховском направлениях намертво сковало силы группы армий «Север» и воспрепятствовало подкреплению за ее счет немецких войск, терпевших поражение под Москвой. В то же самое время

провал немецкого наступления на Москву не позволил Гитлеру привести в исполнение его захватнические планы в отношении Ленинграда.

И все же Ленинград оставался в блокаде. Вражеская артиллерия продолжала терзать его израненное тело. Надо было еще раз предпринять самые решительные действия для полного избавления от блокады.

Именно такую задачу и выдвинула теперь Ставка перед Ленинградским и только что созданным на базе тихвинской победы Волховским фронтами. Взаимодействуя с правым крылом Северо-Западного фронта, они должны были уничтожить группировку противника в районе станции Мга. Одновременно войскам Северо-Западного фронта предстояло овладеть Старой Руссой, а затем ударом на Дно и Сольцы отрезать немцам пути отхода со стороны Новгорода и Луги.

…Если бы этой директиве Ставки суждено было осуществиться, группа армий «Север» перестала бы существовать как боеспособное объединение. Но чаша испытаний еще не до конца была испита ленинградцами, да и всем советским народом.

Первый удар по противнику нанесли изнутри Ленинграда войска 55-й армии. В конце декабря они перешли в наступление на Красный Бор с намерением отбить затем юго-восточный пригород Тосно и выйти в тыл мгинской группировке.

Подумать только! Меньше пяти километров отделяли их от этой цели, и все-таки она оказалась недостижимой. Войска 55-й армии сумели выйти лишь к Красному Бору и захватить его северную окраину.

В январе перешел в наступление Северо-Западный фронт. Вначале ему сопутствовал успех. Оборона противника была прорвана, и началось стремительное продвижение к Старой Руссе, где совместно с одной из армий Калининского фронта удалось окружить так называемую демянскую группировку немцев в составе семи дивизий. Однако все попытки уничтожить ее оказались безрезультатными.

13 января развернули активные наступательные действия войска Волховского фронта и 54-й армии под командованием генерала Федюнинского. Волховчане продвинулись в направлении Любани примерно на 75 километров. Что же касается 54-й армии, стремившейся соединиться с ними, то единственным результатом ее январского наступления был захват населенного пункта с мрачным названием Погостье.

Ставка торопила Хозина. Ему было приказано усилить ударную группировку 54-й армии и не позднее первого марта возобновить решительное наступление на Любань. В то же время и Мерецков наносил удар по Любани силами пяти стрелковых дивизий, четырех стрелковых бригад и кавалерийской дивизии при поддержке танков, артиллерии и авиации.

С Любанью связывались теперь такие же светлые надежды на избавление от блокады, какими осенью 1941 года было озарено слово «Синявино». Однако исход получился не более счастливым, чем прежний. В конечном счете окруженной окажется

не любанская группировка противника, а 2-я Ударная армия Волховского фронта…

Пройдут годы. Десятки военных историков и видных военачальников станут анализировать причины этой неудачи. Причин будет названо множество: прочность долговременной обороны противника, непреодолимость лесисто-болотистой местности в условиях рано наступившей весенней распутицы, предательство Власова, просчеты командующих фронтами — им не удалось четко организовать взаимодействие, они недостаточно маневрировали войсками в ходе боя, редко применяли обход и охват противника, увлекались фронтальными ударами. Подверглись критике и издержки в управлении боевыми действиями со стороны Верховного главнокомандования — запоздание с директивой о начале наступления Волховского и Ленинградского фронтов, а затем, уже в апреле, неоправданное слияние этих двух фронтов.

Что ж, очевидно, все эти причины существовали в действительности. Все, и еще одна: Красная Армия пока не достигла технического превосходства над противником, уступала ему в подвижности.

К весне 1942 года героическим защитникам Ленинграда удалось свершить немало славных дел. Был прегражден путь голоду. Была сорвана попытка окружения города вторым кольцом блокады. Ленинград помог выстоять Москве и выстоял сам.

Но прогнать врага от своего порога, разгромить его и уничтожить защитники города были еще не в силах.

И какие бы вопросы ни вставали тогда перед руководителями ленинградской обороны, в первую очередь перед Ждановым, — восстановление ли промышленности, подготовка ли летней навигации на Ладоге, прокладка ли нефтепровода по дну озера и десятки других жизненно важных проблем, — ничто не могло заслонить главного: необходимость ликвидировать блокаду. Полностью и навсегда.

9

Выехавший на Смольнинский аэродром генерал-майор Гусев позвонил оттуда по телефону Жданову и произнес только три слова:

— Прибыл, Андрей Александрович.

Этого было достаточно, чтобы Жданов вздохнул с облегчением.

— Подождите у телефона, — приказал он Гусеву и, не кладя трубку, прислушался, слегка наклоняя голову в сторону зашторенных окон. Там было тихо. Но Жданов взял трубку другого аппарата, задал кому-то короткий вопрос, выслушал ответ и вновь обратился к Гусеву: — Задержитесь на аэродроме. Некоторые районы города под обстрелом.

— Доложу, — ответил Гусев и секундой позже сообщил: — Принято решение все же ехать.

Это было произнесено подчеркнуто официальным тоном, обезличенно. Тем самым начальник штаба как бы давал понять Жданову, что не может не подчиниться тому, кто находится там сейчас рядом с ним.

— Тогда осторожнее!.. — уступил Жданов и повесил трубку лишь после того, как в ней раздался щелчок.

Потом он посмотрел на часы. Была половина шестого вечера. Итак, через тридцать, самое большее через сорок пять минут ему предстоит увидеть человека, которому Ставка доверила руководство боевыми действиями армий, сосредоточенных непосредственно под Ленинградом.