Блокадные будни одного района Ленинграда
Шрифт:
До войны в Ленинском районе проживала 201 000 человек. К весне 1942 г. эта цифра сократилась ровно в десять раз [638] .
Итоги участия жителей района в кампании по уборке города в устах первого секретаря Ленинского райкома звучали (спустя два года) так: «На очистку города выходило до 21 тыс. одновременно. <…> Явка всегда превышала наши ожидания» [639] .
Подводили итоги первой блокадной зимы и в горкоме ВКП(б).
638
ЦГАИПД СПб. Ф. 4000. Оп. 10. Д. 848. Л. 8.
639
Там
5 марта 1942 г. заведующий инструкторским отделом и инструктор направили на имя четырех секретарей горкома на трех страницах «Справку о состоянии политико-массовой работы в домохозяйствах» двух районов Ленинграда, но – по тексту – она касалась и остальных районов города [640] .
Авторы справки, ни словом не упомянув, в каких условиях выживали ленинградцы, констатировали, что в период декабря 1941 – января 1942 гг. эта работа «резко ослабла, а во многих домохозяйствах совершенно прекратилась. Собрания среди населения по различным хозяйственно-политическим вопросам и по вопросам текущего момента, а также беседы и читки газет, как правило, не проводятся. Собрания коммунистов и комсомольцев по месту жительства не созываются. Стенные газеты, боевые листки и бюллетени в большинстве домов не выпускаются. Помещения красных уголков находятся в запущенном состоянии (нет света, холодно, грязно и т. д.).
640
Там же. Ф. 25. Оп. 2. Д. 4447. Л. 6–8.
Райкомы ВКП(б) политорганизаторами руководили от случая к случаю. Значительную часть их растеряли. <…> Оставшаяся часть политорганизаторов семинаров и инструктажей в райкоме не проходит, а сами [они], как правило, прекратили работу с населением. <…>
Большинство партийных организаций предприятий и учреждений в прикрепленных домохозяйствах политико-массовой работы не проводили, не контролировали работу агитаторов и беседчиков <…> внимание коммунистов не направляли, а многие и сейчас не направляют на активное участие в хозяйственной и общественной жизни дома. Партийные и хозяйственные руководители предприятий и учреждений сами с докладами в домохозяйствах не выступают, бесед с населением не проводят. <…>
Однако, положительный опыт работы с населением не становится достоянием большинства домохозяйств и предприятий районов».
Через четыре дня бюро горкома вынесло постановление по этой справке. Документ из трех пунктов, все традиционно: «Признать…», «отметить, что…», «обязать райкомы…» [641] .
«Я все время старалась ходить. <…> Искала в разрушенных домах чего-нибудь. Если находила из вещей, носила их» [642] .
641
Там же. Л. 2.
642
Зинаида Кузнецова. Воспоминания. С. 29, 31.
В начале апреля 1942 г. районными органами власти были закреплены предприятия за конкретными домохозяйствами и домами [643] .
За домами с № 1 по № 20 по Бумажной улице, № 2 на Березовом острове, № 1/29, 3 и 9 по Нарвскому проспекту закреплялась артель «Швейник» № 2. В документах военного времени она называлась «швейная фабрика № 2», располагалась на Калинкинской площади (дом № 3/5), в марте 1942 г. на ней работало около 200 человек. Домами четной стороны Лифляндской улицы занимался завод имени Степана Разина, № 13 и № 15 Молвинской улицы – завод Резиновых технических изделий. Объединение «Металлист» курировало пять домохозяйств Нарвского проспекта. За домом № 154
643
ЦГА СПб. Ф. 4900. Оп. 2. Д. 170. Л. 24, 113–118.
18 апреля 1942 г. райисполком на свое заседание отдельным вопросом вынес: «О парке Культуры и Отдыха им. I-е Мая» [644] .
Пункт первый решения гласил: «Признать нецелесообразным дальнейшее существование парка Культуры и Отдыха им. 1 Мая как самостоятельной хозяйственной единицы».
Другими пунктами территория парка передавалась в «эксплуатацию» Конторе коммунального обслуживания «на правах открытых садов общественного пользования». В связи с чем предписывалось расходы Конторы «производить в пределах ассигнований из районного бюджета»
644
Там же. Оп. 1. Д. 67. Л. 161.
«на операционные расходы по озеленению района». Райфинотделу надлежало произвести расчеты с работниками парка «в связи с его ликвидацией», директору Конторы – в срок до 1 мая «произвести элементарную уборку и навести порядок на территории парка».
Этим же решением «для учета имеющихся в парке основных средств (зданий и сооружений) инвентаря, оборудования, материалов и др. материальных ценностей» создавалась комиссия из пяти человек. В нее вошли, кроме директора Конторы, представители парка, районных отделов народного образования и финансового, а также детского дома.
22 апреля, не дожидаясь, когда все списки инвентаризованного в парке комиссией будут предоставлены в райисполком, была начата передача инвентаря парка другим организациям. В этот день решением райисполкома Отделу социального обеспечения передавалось: «стульев разных – 30, штор на окна – 8, два канцелярских шкафа, три письменных стола, пять бухгалтерских счетов и пять графинов, десять стаканов, четыре ковра, одна „столовая салфетка“, четыре письменных прибора и две вешалки» [645] .
645
Там же. Л. 169.
27 апреля «во временное пользование» дошкольному районному детскому дому отошел «весь имеющийся мягкий инвентарь»: вафельные полотенца, белая, красная и зеленая материи, скатерти, детские одеяла, простыни, халаты и миткаль.
Кроме этого, детский дом из инвентаря парка получал «олово для лужения посуды», детские настольные игры и велосипеды, диваны, столики и вату медпункта, стаканы, «машинку для стрижки волос», ковры, «портреты», баки для воды, мыло, умывальники, ведра, шезлонги и посуду [646] .
646
Там же. Л. 187.
В течение мая 1942 г. двумя решениями райисполкома из инвентаря парка передавалось во временное пользование для организации столовых: школе № 274–200 стульев и госпиталю № 94 – 100. Районный детский дом получал «физкультурные костюмы» [647] .
В июне того же года с помощью предоставленного Трестом очистки автотранспорта по адресу: Нарвский пр., 9 очищали «выгребной колодец» [648] . Напротив дома, на пустыре, «Водоканал» запланировал пробурить одну скважину для пожарных гидрантов.
647
Там же. Д. 68. Л. 10, 43.
648
Там же. Оп. 1. Д. 79. Л. 56.