Блондинка в бегах
Шрифт:
Хэл осмотрел камбуз, гальюн, душ, койки и даже в холодильник нос сунул. После чего проинспектировал ящики и коробки. Потом взглянул на меня с хитрой улыбкой - в его глазах стоял немой вопрос: чем же это я, интересно, занимаюсь. И выпалил:
– Контрабанда?
– Все в прошлом. Какая там контрабанда в наши-то дни?
– Я передал ему стакан и взглянул на часы. По правде сказать, я собирался отплыть с отливом всего лишь с целью сэкономить горючее.
– Направляешься обратно в Майами?
– Его взгляд все ещё шарил по каюте. Наконец он остановились на фотографии Роуз над моей койкой. Я запечатлел её бегущей в бикини по пляжу.
– Нет!
– коротко ответил я, ожидая нового его вопроса. Но внутренний голос посоветовал мне больше не говорить ни слова и переменить тему.
Он подался вперед, чтобы получше рассмотреть снимок.
– Гавана?
Я покачал головой.
– Я ведь мотаюсь повсюду, по всем островам на Карибах.
– Ах Мики, баловник, пляжный пострел!
– В его голосе прозвучали саркастические нотки.
– Какой уж есть!
– Наверное, именно его сарказм и заставил меня позабыть о всякой осторожности.
– А это моя жена, между прочим.
– Не-ет! Не верю!
– Тут Хэл шагнул вперед и буквально прилип к фотографии.
– Ого!
– Он обернулся ко мне: его лицо приобрело озадаченно-тревожное выражение. Он рывком расстегнул воротничок.
– Ты что, разыгрываешь меня?
– Хочешь посмотреть наше брачное свидетельство?
– Боже, Мики, как такая красавица сподобилась выйти замуж за такого урода?!
– Она оценила мои душевные качества.
– Небось, польстилась на твои деньги
Я хмыкнул.
– У неё своих довольно.
– Такая яхта и такая женщина... И давно все это у тебя?..
– Слушай, ты задаешь что-то очень много вопросов!
– Мики, прости, я не хотел показаться любопытным...
– Надеюсь.
– заметил я, размышляя, что если расскажу ему чуток о Розу большой беды не будет, а в это время мой внутренний голос приказывал мне захлопнуть пасть.
Я наполнил стаканы по новой. До начала отлива у меня ещё оставалось добрых двадцать минут. Я открыл коробку сигар - лучших гаванских.
– Надеюсь, ты об этом никому больше не расскажешь, - начал я.
– Даже Колетт!
– воскликнул Хэл. И я понял, что он сказал это совершенно искренне. Он никогда не страдал излишней болтливостью. В то же время я понимал, что сам уже наговорил много лишнего и что лучше бы мне все спустить на тормозах и прикусить язычок.
Наступила пауза, во время которой я отчаянно пытался придумать какую-нибудь фигню, какой-нибудь дурацкий повод, чтобы тихо-мирно уйти от разговора. Хэл снова уставился на фотографию Роуз.
– Ну давай, Мики, приятель, я все ещё не верю тебе. Рассей мои сомнения.
Я клюнул на его приманку, точно глупая рыбка, и все ему выложил:
– Однажды мне осточертело в Майами. Эти чартерные рейсы совсем сдохли и у меня осталось только трое или четверо постоянных клиентов. Мне удавалось зарабатывать всего-то по пятерке с носа, причем в основном это были дамы, страдающие от морской болезни и... Словом, я уплыл в Ки-Уэст, на острова, и решил там малость расслабиться.
– А я ещё помню, как мы с тобой мотались на яхте по всему побережью и на острова!
Я кивнул в знак согласия, а сам подумал, что не стоило бы говорить ему про острова - и надо бы поскорее как-то вывернуться и придумать что-то другое.
– В Ки-Уэсте было полно яхт, моторок, катеров - чего хочешь, вот я и отправился на Багамы, и осел на крохотном тихом островочке. Клочок песка и парочка кустов. Жилья нет, да и попасть
На душе у меня полегчало - уж больно гладким получался мой рассказ. Я даже убедил себя в том, что изменив место действия и некоторые детали, я себя обезопасил от...
– Но ведь ты сказал, что это был всего лишь клочок песка! Как же она там оказалась?
– недоуменно прервал меня Хэл.
– Погоди, Хэл. не торопись, дай мне рассказать. Я вышел на палубу и стал за ней наблюдать. А сам про себя подумал: ну как же это ей удалось сюда попасть? Ведь вокруг ни кого! Не говоря уж о лодке. Она, естественно, меня заметила, но притворилась, будто ничего не видит. Потом она малость поплавала - и хорошая пловчиха оказалась! Она вышла на этот крошечный пляжик, натерлась кремом для загара, надела темные очки и улеглась загорать. Словом, вела себя так, точно находилась на частном пляже дорогого отеля где-нибудь в Майами-Бич. Я прыгнул с кормы в воду, поплескался, но она опять ноль внимания. Тогда я вылез на берег и прямо к ней. "Привет, говорю, это что, частный пляж?" - "Понятия не имею!
– отвечает она.
– Я тут просто позагорать и поплавать приехала. А вы?" Хэл, представляешь, у неё даже голос оказался низкий, чуть хрипловатый, который как нельзя лучше соответствовал её роскошной внешности. Мда, ну я тоже корчу из себя крутого, говорю: "И я тоже сюда поплавать приехал".
Мы посидели молча. У неё была довольно-таки бледненькая кожа, наверное, она вообще в первый раз в том году оголилась на пляже. И мало того что эта девица была неземной красоты, так на лице у неё ещё была печать, знаешь, такой суровости, не подступись! В свои тридцать-тридцать пять она, сразу было видно, много чего в жизни повидала. Эта девица, знаешь, из тех крутых телок, которая чуть что схватится за свою сумочку, вытащит "пушку" и влепит тебе промеж глаз, не задумываясь. Да что там холстинка была такая тонкая, что ей и открывать сумчонку не надо было, чтобы выстрелить, - могла на спусковой крючок нажать прямо через ткань. А сумчонку-то она из рук не выпускала.
Ну словом, сижу я, думаю о своем. Ты же меня знаешь, я ни за что не стану приставать к девке, если знаю, что нарвусь на отпор. И минут через десять я обратно в воду полез. Начался прилив, но у берега глубина была не больше пяти футов и я пехом добрался до "Морской принцессы" и решил наловить устриц. Я сварил...
– Это ты говоришь о нашей старушке?
– перебил меня Хэл.
– Ну да, о моей старушке.
– ответил я. Его замечание насчет "нашей" яхты меня просто взбесило.
– Так вот, я сварил кофе, сделал яичницу, помыл посуду. И в её сторону даже ни разу не взглянул. И тут она мне кричит: "А я сегодня не завтракала. Не покормите меня?"