Блюстители Тёмных Знаний. Предисловие
Шрифт:
Палач наблюдала за мужчиной со сломанной ногой, который громко стонал, пытаясь удержаться за стену, и не только он один. Все, у кого не нашлось места в гамаке отчаянно цеплялись за что угодно, что было ближе всего к ним, в том числе дуг за друга. Палач же лежала, безуспешно стараясь абстрагироваться от происходящего в ожидании когда всё закончится.
Сколько времени прошло? Час? Два?
Пока Палач лежала она слышала, как люди вопили и читали молитвы и как к ним спускался какой-то матрос, чтобы успокоить паникующих и заявить, что всё под контролем: «Буря скоро утихнет», — уверил он после чего убежал обратно наверх. Это не помогло, крики и шум не стихли ни на сколько. Время напряжённо шло, Палач ощущала каждую его чрезвычайно долгую секунду. Бесконечность. Так бывало и раньше, когда в смертельно опасной
Палач, убеждая себя в том, что испытывать подобное ей чуждо, почувствовала, как к груди подступила желчь, а во рту стало мокро от избытка слюны — рвотные позывы, как нельзя кстати, окатили её неожиданной волной. Долго бороться с ними она не сумела и в сумбурном наплыве эмоций ничего другого, кроме как встать и побыстрее отбежать куда-нибудь ей в голову не пришло. Да ей было и не до раздумий, куда там, когда даже мыслей своих не слышишь будто и нет их совсем.
Палач кое-как смогла слезть с гамака ухватившись за его тросы, пол ходил ходуном под её ногами, держать равновесие стало тяжело даже для неё. По стеночке она отбежала в более-менее безлюдное место, и всё что подошло ей к глотке в тот же миг вырвалось наружу. Палач вытерла рот тыльной стороной руки и дала себе немного “прийти в себя” и задать вопрос: «Зачем же я слезла с гамака?». Пока она оглядывалась по сторонам и оценивала обстановку корабль резко перешёл в вертикальное положение и хоть Палач и держалась обеими руками за висевшую на стене сеть, ноги её скользнули вниз и на секунду ей показалось, что она повисла в воздухе, но почти тут же упала на пол одновременно с тем, когда корабль снова вернулся в свою горизонталь. Из лежачего положения она неспеша привстала на корточки, по-прежнему держась за сеть, и осталась стоять так в полуприседе, для лучшего баланса. Упала далеко не одна она, как Палач заметила, и досталось некоторым похуже чем ей, в том числе зверью. Как ни странно, но на ногах она почувствовала себя даже увереннее и безопаснее чем лёжа в подвесной койке, так создавалась иллюзия, что от неё сейчас хоть что-то да зависело. Ей следовало теперь перебраться в более безопасное место, пока судно снова не перевернулось к верху дном. Палач аккуратно встала на ноги и приметила новое место, пробежав по наклонной на другую сторону палубы она забилась в угол крепко сжав протянутую поверху верёвку. Около неё находилось ещё несколько человек прижавшихся к полу, глаза их источали неистовый страх, за всю свою жизнь Палач насмотрелась таких вдоволь, но не думала, что вновь увидит их уже так скоро. В голове мелькали какие-то мысли, которых сейчас Палач сама не понимала, она только и делала, что инстинктивно бегая глазами подмечала малейшие детали во всей мешанине происходящего. Затем судно опять толкнуло, да только сильнее прежнего. Но в этот раз ноги её устояли, и почему-то в этот самый миг она наконец заметила, что тросы бочек, закрепленных прямо напротив неё, еле болтались. Мгновенье спустя последовал второй толчок. Тяжеленные бочки полетели прямо на неё.
Раздался грохот.
***
Тишина.
Первое что она почувствовала — это боль в голове, совсем не ту что прежде, а потом и в остальном теле. Она тяжело открыла глаза и обнаружила себя заваленной бочками и ещё каким-то человеком, находящимся без сознания.
«Настало утро?»
Палач попыталась сдвинуть в бок одну из бочек от чего в руку стрельнуло так будто она была вывихнута, затем спихнула с себя бессознательное тело. Как ночью уже не качало. Шторм закончился? Похоже на то. Палач поднялась и облокотилась о стену. Голова не прекращала болеть, она прислонила ладонь ко лбу — маска по-прежнему была задрана после того как её вырвало, — и дала себе прочувствовать последствия столкновения с бочками.
«Ударилась головой… повезло же… Уф — в руку снова стрельнуло».
Палач ощупала её.
«Нет, не вывих и не что похуже, значит
Она озарилась по сторонам, по всей видимости буря прошла совсем не давно потому как люди, как и она, только начали приходить в себя. В одно мгновенье она подумала о том много ли кого погибло и посмотрела на лежащего под ногами мужчину, которого она спихнула.
«Дышит…»
Но больше её волновало, то в каком состоянии теперь находится корабль и смогут ли они теперь доплыть до берега. Завидев матроса, помогающего пострадавшим Палач сразу же направилась к нему дабы узнать наверняка. Слегка прихрамывая она приблизилась к нему.
— Что с кораблём? Надеюсь, дела не слишком плохи? — спросила она.
Матрос не отрываясь от дела устало ответил:
— Всё в порядке, обошлось незначительными поломками. Можете не волноваться.
Всё. Это всё что ей нужно было знать. Матрос ещё что-то говорил, но Палач его уже не слушала, она отошла в сторону села на пол и расслабилась. Всё накопившееся напряжение спало. Больше ей думать, пока, не хотелось ни о чём.
19 октября. Северный океан.
Очередное нелёгкое утро на борту треклятого судна… С самого пробуждения её беспокоило головокружение. Палач ссылала всё на тот случай с бочками, что не давало ей покоя, но её внимание не обошло то, что с остальными людьми всё было куда хуже в плане головокружения, и это не давало ей покоя ещё больше. На всю команду и пассажиров напала какая-то хворь, причину которой никто не знал. Но забивать ей голову Палач сейчас не желала.
Пассажирам разрешалось не убирать гамаки по утрам, так что Палач решила, что вставать куда-то ей не обязательно и осталась полёживать в легонько раскачивающейся койке, тем более что сил двигаться у неё всё равно не было, ведь хворь также сопровождалась бессилием от чего все вокруг выглядели как кисельные. Пока Палач лежала она размышляла на разные темы, связанные как с заданием, так и с текущими обстоятельствами, периодически она слышала стоны и кряхтения замучившихся болезнью людей.
— Только бы дожить до прибытия… — слышалось чье-то причитание.
— Думаешь, крякнешь от этой хворобы? — спрашивал его собеседник.
— Не знаю, но ты видел в каком состоянии сейчас Гарольд? Лекарь так и сказал, что ему только хуже становится, ни о каком выздоровлении речи нуту тут…
— Да-а, Гарольд, конечно… хох… — тяжело вздохнул мужчина. — Н-да, если эта болячка настолько опасна, то я даже не знаю… Плохая была затея плыть заграницу, по всей видимости. Сперва шторм, теперь ещё и это… И чего нам дома не сиделось, чёрт бы его побрал! А нам ведь с таким трудом достался этот пропуск…
— И не говори… Боги явно не на нашей стороне.
— Какие Боги? Они нас вон чуть не убили несколько дней назад, Сферы проклятые!
— Тише ты, не гневи их за зря! Да я и не про них говорил, мало Богов что-ли.
Палач отвернулась чтобы чужие разговоры не сбивали её с толку, хотя думать о чём-то важном у неё всё равно не получалось.
— Энто как этот недуг подкосил всех, конечно. Мы же все в одной лодке плывём, помрёт один значит помрут и все, — доносилась чья-то болтовня, с другой стороны.
— Да не каркай ты, и так тошно.
«Это точно…»
Ещё недолго полежав Палач набралась сил и встала чтобы как обычно проветриться наверху. Она накинула сверху свой старый плащ и вышла навстречу холодному океанскому ветру. Погода сегодня была холодна. Палач прижала к себе тяжёлый плащ плотнее и подошла к краю судна. Как и пассажиры члены команды были озабочены напастью, несколько мужчин недалеко от неё как раз говорили на эту тему, сейчас все только об этом и говорят.
— Может одного из пассажиров прокляли Мор, а мы все заразились от него? Что же это ещё может быть? — спрашивал моряк у товарища.
— Хороший вопрос… знать бы ещё на него ответ…
— А я вот тоже подумал, что это может быть из-за вампира, — говорил третий моряк.
— О чём ты?
— Ну знаете, что если среди нас затесался Мифим? Они же как раз питаются человеческой силой жизненной.
— Да ну, вряд ли. Все пассажиры прошли тщательную проверку, не может такого быть. Его бы точно по зубам нашли, я тебе говорю.
— А может животные?
— Животные?…
— И животных проверяли, всех проверили, так что не, я так не думаю.