Блюз «Джесс»

Баркли Лина

Это происходит на самом деле? — соображала Джесси, погружаясь в бездонное, долгожданное счастье.

— Эд? — с дрожью пролепетала она.

— Шшш, — прошептал он.

Его поцелуи стали медленнее, глубже, чувственнее, Джесси просто плавилась. Руками он ласкал ее шею, грудь, с силой прижимая ее бедра к своим. Даже сквозь одежду она ощущала упругость бунтующей мужской плоти, под натиском которой сладостная истома охватывала все ее тело.

Где-то в комнате пробили часы. Не выпуская девушку из своих объятий, Эдди обернулся, потом неохотно оторвался

от нее.

— Нам пора, — с сожалением в голосе произнес он.

— О, Эдди… — Она коснулась его влажных губ дрожащими пальцами. В ответ он ласково поцеловал ей ладонь. — Я не могу поверить. Этого не должно было случиться.

— Джесси, детка, это уже случилось.

8

Репетиция оркестра в тот вечер прошла для нее как в тумане. Оглушенная происходящим в ее душе, она не замечала лиц вокруг, не слышала даже звуков собственной флейты. Несколько минут неудержимой страсти к Эдди поставили ее перед дилеммой: что дальше? Следующего шага Джесси, с одной стороны, ждала, а с другой — боялась. Не самой физической близости, а того будущего, которое ее ждет с Эдди Палмером. Она не хотела бы еще раз обмануться…

— Ну, Эдди, теперь мы, похоже, не увидимся до концерта. — Джесси делала вид, словно ничего не произошло, будто просто желает спокойной ночи одному из коллег.

Нахмурившись, Эдди с силой сжал ее руку.

— Давай пройдемся.

Джесси оглянулась на их машины, припаркованные на другой стороне улицы. Это она предложила ехать на репетицию порознь, чтобы не было лишних разговоров. Он захохотал тогда над ней, но спорить не стал, только махнул рукой.

Свои инструменты они заперли каждый в своей машине и направились к освещенным витринам центральной улицы. В это время все уже было закрыто, тротуары пустынны, сквозь туман едва просвечивали рождественские гирлянды на голых ветвях деревьев. Тишина. Пустота. И, казалось, лишь шаги двоих во всей Вселенной.

— Эдди, я сожалею о том, что было дома. — Джесси механически произнесла заранее заготовленную фразу. — Это ошибка. Думаю, мы оба понимаем это. Я бы предпочла сделать вид, будто ничего не произошло.

Эдди замедлил шаги.

— Но так случилось, Джесс, и от этого уже не уйти, как и от того, что мы пережили девять лет назад. Нам с этим придется считаться.

— Зачем?

— Разве тебе не интересны причины и куда они в конце концов ведут?

— Я-то знаю, — парировала она. — Поэтому и стараюсь избежать повторения.

Бровь Эдди иронически изогнулась.

— Жаль, если я… — он чуть замялся, — чисто по-мужски однажды пришелся тебе не совсем по вкусу.

Джесси покраснела.

— Не идиотничай и не пытайся быть циником, Эдди. Ты не хуже меня знаешь, что случилось с нашей дружбой, когда мы…

Палмер уставился на празднично принаряженный манекен в витрине и потер рукой в перчатке подбородок.

— Я вот подумал… — осторожно заговорил он, — может, сейчас, когда мы повзрослели, у нас получится лучше?

Джесси уставилась ему в лицо, возмущенная

его нахальством. Каким-то загадочным образом она умудрилась пробудить в нем физическое, чисто сексуальное влечение, и он, видите ли, возжелал удовлетворить его, не задумываясь над последствиями.

— Я не настолько искушена, чтобы оценить приобретенный тобой за эти годы опыт.

— Теперь ты говоришь, как циник. Тебе не идет!

Наверное, не идет, подумала Джесси. Но где ему это понять! Для него их занятие любовью было не больше мимолетного физического контакта, притом не очень-то и важного.

— Скажем так, Эдди, ты никогда не был особенно серьезен с девушками. Не перебивай, а то придется напомнить поименно… Возможно, ты и влюблялся, но тебя хватало ненадолго. Или ты сознательно избегал ответственных отношений. — Джесси сделала паузу.

— Продолжай.

— Возможно, боялся испортить себе будущее, карьеру на музыкальном поприще. Или в тебе говорил прирожденный охотник? Ты всегда начинаешь скучать, как только добиваешься своего. Так было и так будет, потому что ты такой… А я не хочу стать твоей очередной милашкой. Не хочу быть… пустячком.

— Пустячком? Ты полагаешь, я считаю тебя пустячком?

— Определенно. Мне место в разряде «временное развлечение». Если «развлечемся», мы уже ни за что не сможем оставаться друзьями.

Они дошли до конца квартала, пересекли улицу и зашагали в обратном направлении. Туман уплотнился и осел серебряными капельками на волосах насупившегося Эдди.

— Но сейчас-то мы вроде друзья, хоть и были когда-то любовниками.

— Чтобы забыть, у меня ушло девять лет. Повторись все еще раз, боюсь, возврата к дружбе уже не будет.

— Ты права, — вздохнул Эдди. — Во всем права, черт побери.

Джесси остановилась как вкопанная.

— Вот как?

— Мне чертовски не хочется потерять тебя снова. — Он привлек ее к себе и поцеловал в намокшую макушку.

У Джесси ослабли коленки.

— Что? Уж не ослышалась ли я?

Эдди улыбнулся.

— Я должен рассказать тебе одну историю. Так ты лучше поймешь меня. Это случилось однажды ночью, лет пять назад, когда я гастролировал еще с маленьким оркестром. Дело было в Вене. Далеко за полночь, когда мы отыграли концерт, я разбирал постель. Вот тут-то мой приятель-музыкант и сосед по гостиничному номеру спросил меня, с кем я разговариваю. Я ответил, что ни с кем. Он рассмеялся и сказал — либо я сумасшедший, либо гастроли доконали меня.

В ту ночь я долго лежал без сна и наконец сообразил, с кем разговаривал вслух. С тобой.

— Со мной?

— Угу. Я рассказывал о дворце пятнадцатого века, в котором мы играли, о еде и фантастических фонтанах в парке. Я так давно и постоянно вел мысленный диалог с тобой, что уже не замечал сам. Это стало привычкой. Мой день был неполным, если я не поделился впечатлениями с тобой. Разговор с Джесс придавал ему законченность. Теперь ты знаешь, о чем я говорю?

Огни гирлянд вдруг расплылись в слезах, навернувшихся на глаза девушки.