Бочка наемников

Корбин Макс

– Эй, кто там остался? – прокряхтел Вольф, подымаясь на ноги. – Бросай оружие, выходи, убивать не стану. Устал.

– А не пошел бы ты!

– Я бы с радостью. Знаешь, как мне жрать охота? Слушай, сейчас охранник вызовет подмогу…

– Не вызовет.

– Понятно, связь вы блокировали. Тогда так, вы все, - Вольф указал стволом на заложников, - выметайтесь нахрен. Вызовите копов и скорую парню.

– Никто никуда не пойдет, иначе я грохну заложника!

– Выметайтесь, если он грохнет заложника – у него останется только один, а у вас появится шанс на повышение. Толпа с гомоном и стуком каблуков ломанулась к выходу. Банковские сотрудники и их клиенты толкались, тягали друг друга за одежду только бы выти первыми.

–

Ты же говорил, там может быть их человек, - сказал охранник. Он уже снял наручники, но никуда не рвался, просто зажимал рану на боку одной рукой, а второй держал пистолет-пулемет налетчиков.

– В таком случае мы от него избавились, - возразил Вольф. – Жаль сразу не сообразил. У меня еще не было опыта освобождения заложников. Эй ты, я тебя еще долго ждать буду?

– Иди нахрен.

– Понял. – Вольф направился к месту, где уронил кексы. Двое выкатились из пакета, но брезговать Вольф не стал, просто отряхнул, обдул и отправил в рот. – Так, значит будем ждать полицию? – спросил немец с набитым ртом.

– Не стреляй, - я отпускаю заложников.

– Валяй. – Вольф поднял ствол и направил его на лестничный пролет. Дробно стуча каблуками по лестнице взбежала женщина, а сразу за ней по пятам следовал мужчина в пиджаке. Рука мужчины была заведена за спину.

– Бандит! – крикнул охранник, и Вольф оттолкнул женщину телекинезом вправо. Мужчина попытался достать из-за спины руку с пулеметом. Вольф не стал стрелять. Вся эта ситуация здорово его разозлила, поэтому он решил воспользоваться телекинезом. Запястье грабителя с хрустом вывернулось на сто восемьдесят градусов. Пистолет-пулемет полетел на землю, а бандит завопил как девчонка, схватившись здоровой за травмированную руку. Вольф от всей души швырнул урода головой на стену и тот сложился как куча мусору.

– Эй, кто там остался?

– Й-я-а. Только я заложник, честное слово. Не стреляйте. – Вольф глянул на охранника и тот кивнул.

– Выходите.

Мужчине, показавшемуся на лестнице, было за пятьдесят, но он сохранил свое тело в хорошей форме, поэтому Вольф с ходу задал вопрос.

– Хранилище открыли?

– Д-да…

– Хорошо. Обезоружите, и тащите туда этих двоих. Они даже, если очнуться – сопротивление оказать не смогут. Только быстро. Справитесь? – мужчина неуверенно кивнул. – Я наверх, у меня там товарищ переживает.

Вольф оставил первый этаж и вскоре уже стоял перед знакомым кабинетом. На двери красовалась жженая отметина. Немец постучал, позвал, но никто не открыл. Тогда он просто выбил дверь ногой и влетел в него как герой боевика. Два трупа лежало под стеной, а Ник заливал кровью ковер.

– Нет, нет, парень! – Вольф грохнулся на колени. – Стоп… - сказал он сам себе. Голова Ника была немного вывернута. Левый висок полностью залило кровью из длинной раны проходящей над полосой грибов. Обычного круглого отверстия не было, пуля прошла вскользь. Вольф, затаив дыхание, приложил два пальца к шее парня. – Ну слава тебе Господи! – Пульс был. – Никки, - Вольф аккуратно ударил парня по щеке. – Просыпайся.

Голова гудела как колокол и раскалывалась как ясеневое полено. Мне что, топором врезали?

– Не-не-не, - Вольф перехватил мою руку, - не трогай, еще инфекцию занесешь. Сейчас тебя доктор глянет.

– Какой еще доктор?

– Какой приедет. Сирен еще не слышно. Ты идти можешь?

– Могу, - сказал я, но уже поднявшись на ноги был не так уверен в своих силах. Вольфу даже пришлось меня поддержать.

На первый этаж мы спустились одновременно с сиренами копов. Сначала нас грубо обыскали, у Вольфа вновь отобрали ствол и пустую упаковку от кексов, и только потом пустили врачей. Рану на виске мне промыли, забрызгали какой-то едкой фигней и залепили длинным пластырем. Спасением стала крупная таблетка, что сняла головную боль. Я все еще ощущал себя пожеванным и разбитым, но уже с целой головой.

После скорой помощи нас отвезли в полицейский

участок. Вольф оказался гвоздем программы, но моему допросу, а также допросу разбежавшихся заложников тоже уделили некоторое время. По дороге я успел залезть в сеть и прочитать несколько заголовков статей о марионетках. Расстрелы, зверства, теракты, эксперименты и это не всегда марионетки, иногда такое делали с ними – мне хватило, чтобы определиться. Пока листал страницы Интернета, на мизинце и ребре правой ладони заметил едва видимое пятнышко крови. Попросил у копа влажную салфетку, уже намеревался стереть, но тут до меня дошло – я не касался головы. Кроме того, рана над левым виском, а пятно мало того, что на правой руке, так еще и на ребре. Я сжал ладонь в кулак и пятно образовало круг. Точно! Этой рукой я держал ручку, когда всадил ее в бедро болтливому, но кровь тогда не пошла. Или я просто не заметил? В любом случае я решил подождать до участка. Ни влажной салфеткой, ни водой с крана стирать пятно я не стал. Я хотя и заучил несколько формул, которые регулярно с умным видом декламировал клиентам, но в химии не разбирался и как подействуют на кровь спирт с хлоркой, или что тут используют, я не знал. Поэтому перед тем, как отпросится в туалет, прихватил с собой бутылку минералки с автомата. Запершись в кабинке, я аккуратно смочил руку минералкой и стер пятно бумажным полотенцем. Сложив, его в несколько раз, я с трудом запихнул бумагу под чехол телефона и отправился на допрос.

Детективу я сочинил красочный рассказ о том, как три мужика в одинаковых костюмах пытали менеджера на предмет личных данных вкладчиков. О том, что пробил одному ногу – умолчал, а детектив об окровавленной ручке не спрашивал, что значило – бандиты забрали ее с собой. Копы такую улику пропустить не должны. Мне самому история казалась полной чушью, но копы поверили. Эти уроды оказывается действительно пытали еще одного менеджера до того, как зайти ко мне, даже оставили его в живых, чтобы он подтвердил мою историю. Ад закончился уже глубокой ночью. Вольф был зол и голоден, я превратился в инертную массу, банковские служащие начинали истерить по второму кругу, а копы устали от допросов и сбились с ног ища в городе троицу сбежавших бандюков. Канат давил местное начальство толстыми связями и гадким характером, так что нас отпустили.

– Ну и везучий же ты парень! – злобно сказал мне дед. – Вот как можно вляпаться в две передряги за такое короткое время? – Я устал, поэтому, чтобы не послать ускоглазого, просто молчал. – Собирайтесь, поедем на Бочку.

– Да пошло оно все! Не хочу! – неожиданно выпалил я, сам не понимая, что творю. Просто достали уже эти приказы. Я сам ничего током не решал с момента прибытия в этот мир.

– Сейчас это самое безопасное место. – Вольф перешел в режим папочки и его слова стали мягче. – Подумай, вдруг это ограбление – тоже не совсем ограбление.

– Нет, это ты послушай. Даже если у кого-то были какие-то планы они провалились. Ну, или их исполнили. Позняк метаться. Сейчас нам уже точно ничего не угрожает. Я хочу расслабится. Пива уже целую вечность не пил. Есть в этом мире хорошее пиво?

– Я думал ты не пьешь, - сказал Канат.

– В том мире я пил пиво по субботам. Не много – пара бутылок, но мне хватало охмелеть.

– А почему по субботам? Это как-то с религией связано? – спросил Вольф.

– Нет! – Он таки сумел выбить из меня улыбку. Мне вспомнилось как в студенческие годы я ходил с соцопросами и на автовокзале нарвался на адвентиста седьмого дня. Он мне тогда целую кипу брошюр втюхал, а потом на моих глазах нарвался на свидетелей Иеговы. При чем бравый адвентист не струхнул и продолжил агитацию, а я едва не удавился смехом, даже их чрезвычайно доброжелательный и культурный диспут, полностью выходящий за границы добра и зла, не дослушал. – Это сейчас у меня тренировки каждый день, а в том мире я только в тренажерку ходил трижды на неделю по будням. Ну а суббота – день после тренировки и день до.