Бочка порядка, ложка хаоса

Гуркало Татьяна Николаевна

— Спятить, — сказал Максим, решив не говорить, почему он не знает. А может и знает, просто эти знания пока заперты.

— Тебе это не грозит. Ты и так, того… — вздохнул равновесник. — Испытали, называется.

— Что испытали? — подозрительно спросил Максим.

— Тебя, — махнул рукой равновесник.

Максим моргнул, потом ругнулся, потом обозвал всех идиотами и поинтересовался, почему его решили испытывать? Оказалось, кого попало в их школу не берут и все без исключения ученики должны пройти испытание на храбрость. И раз Максим

попался на заинтересованности видом своей чаши, то зачем придумывать что-то еще? Был бы пугливым, спускаться в пропасть не рискнул бы.

Испытуемому после этих слов только и осталось покачать головой и попроситься домой.

Ребята взяли с него слово, что он будет приходить в их школу, пусть даже не каждый день. Ежедневно там мало кто ходит. Потом объяснили, что со здоровьем у него на данный момент некоторые проблемы, поэтому от срезков лучше держаться подальше. Полюбовавшись выражением его лица, подхватили под руки и отправились искать транспорт.

— А степь там почему? — вспомнил о своем вопросе Максим.

— Она тебе нравится, — добродушно улыбнулся равновесник. — Чаша всегда выглядит так, чтобы нравиться. Превращается в то, на что ее хозяину приятно смотреть.

— Понятно, — вздохнул Максим.

И никакой тебе загадки.

Степь Максиму нравилась, особенно такая, прожаренная летним солнцем. Море тоже нравилось, но изображать воду чаша, наверное, не хотела. Земная твердь, она надежнее.

Домой ехали долго и нудно. Давно успел закончиться день, пришла ночь, а они все так же уныло тряслись на скрипучей телеге управляемой неунывающим дедком. К городу транспортное средство доехало глухой ночью. Зевающие стражи ворот после недолгих переговоров пропустили путешественников. Максима довели до его квартиры, посоветовали хорошо поесть и отоспаться, после чего с чистой совестью разошлись.

А утро встретило Максима радостной вестью о том, что его ждет Серая Кошка. И явиться он должен немедленно.

Пришлось вставать и, зевая изо всех сил, идти.

Тетя Айра смотрела на Максима, как он в свое время на подкованную блоху в музее миниатюр. Только микроскопа и не хватало. А так один в один. На лице смесь любопытства, брезгливости и капельки восхищения. Руки за спиной. Видимо тоже хочется потрогать экспонат.

Даже интересно, с чего такая честь?

— Что ты творишь? — торжественно спросила Серая Кошка.

Максим пожал плечами. Мало ли что она имеет в виду. Сейчас начнешь объяснять и окажется, что именно об этом проступке дама ничего не знает. Папа в свое время ловил на этом детей.

— Думаешь, зачем я тебя отправила слушать лекции по истории города? — задала следующий вопрос тетушка, поняв, что каяться во всем подряд племянник не станет.

— Чтоб у меня было меньше свободного времени, — выдал самую вероятную, по его мнению причину.

Серая Кошка задумчиво хмыкнула.

— И это тоже, — кивнула и мрачно добавила. —

Но не только и не в первую очередь.

Максим потер пальцем переносицу и выдал следующее предположение:

— Чтобы показать меня горожанам.

А что? На лекции тащиться далеко, уйму людей по дороге встречаешь.

Тетушка совершенно по-кошачьи фыркнула.

— Ты не рыжая обезьянка, чтобы тебя демонстрировать.

Парень дернул плечом и помимо воли улыбнулся. С обезьянкой его до сих пор не сравнивали. Но то, что не демонстрируют, как диковинку, почему-то греет.

— Чтобы я историю изучил? — с сомнением сказал, немного подумав.

Тетушка покачала головой.

Максим и сам в эту версию не верил, поэтому опять улыбнулся и уставился Серой Кошке в лицо, пытаясь изобразить наивность и искренний интерес.

— Весь в отца, — проворчала Айра. — Терпению и сдержанности тебе нужно научиться, — объяснила ядовито. — Иногда жизненно необходимо смолчать, не отреагировать, сделать вид, что не заметил того, что тебя пытаются задеть.

— Ага, — жизнерадостно закивал Максим, ощущая себя дрессированным слоном. — Но все запомнить и отомстить, когда не ждут.

Тетушка покачала головой.

— Можно не мстить, можно просто попросить расплатиться в тот момент, когда этим людям что-то от тебя нужно. Точнее, не попросить, а намекнуть. Намекнуть так, чтобы они до последнего сомневались, что это был намек. Так веселее.

Максим кивнул. Так действительно веселее. Только у него вряд ли получится. Не умеет он запоминать разные глупые обиды. Проще сразу врезать по роже и пойти дальше своей дорогой. Блокнотик что ли завести? И записывать все. А потом тратить кучу времени на чтение его содержимого. Чтобы не дай бог не забыть кому-то и на что намекнуть, когда время придет.

Выражение лица у парня было скептическое.

Айра опять покачала головой и велела:

— Садись!

Максим неторопливо подошел к шикарному креслу у стены, сел на краешек и приготовился слушать.

Тетушка его не разочаровала. Выносить мозг она умела не хуже отца.

— Ты! — яростно рявкнула она, перестав расписывать глубину падения рода после того, как в него влился сын ее непутевого братца. — Прошло совсем немного времени, а ты уже успел побывать в тюрьме, тебя видели нетрезвого ночью на выходе из города, ты устроил драку чуть не со всеми своими соучениками.

— Это они устроили, — справедливо возразил Максим. — И вообще, я рядом с этими избранными детьми великого народа деградирую. И мне это не нравится.

— А ты не деградируй! — велела Айра. — Тебе что, заняться больше нечем?! Только и осталось подстраиваться под кучу балбесов, перевоспитать которых уже не надеются даже их семьи? Подумай головой! У тебя во время лекций куча свободного времени, главное лицо заинтересованное держать. И тебя там видит уйма народа, так что в случае чего никто не заподозрит, что ты занимался чем-то предосудительным!