Body-Бог, или Месть неандертальца

Деринг Геннадий

Винюсь, и по утру и на ночлеге

Я шкурные молитвы о съедобном возносил Тебе.

Зато, Отец, Ты, в свою очередь,

Имел отличное жильё в моём ковчеге

(Из дерева ситтим Тебе построил я

Переносной комфортный ящик),

И Ты являлся мне терновником горящим,

С небес солил густую манну – амен! –

Которую я ел, смешав её с грибами.

А то, указывая путь

В текущие сгущёнкою и мёдом страны,

Передо мной столпом бежал туманным…

За

всё шалом сказать хочу!

Так продолжалось лет, пожалуй, с тысячу…

(Иаков грустно замолкает.)

РАСЧЁТЫ ПО ДОГОВОРУ

БОДИ-БОГ (тряхнув головой).

Ещё вопрос у прокурора?

Суд просит исторических избегнуть бредней.

ЛЮЦИФЕР.

Вопрос конкретный и последний.

Подсудимый, на гениталиях имея знак,

Галаху вы соблюдали, или как?

ИАКОВ (вздохнув).

Да было бы тебе известно,

О друг мой сизокрылый,

Мироправитель лжи,

Я лишь Законом Моисея жив!

Снедаю исключительно кошерное, согласно перечня:

Орехи, смоквы, злаки, травку перечную.

Вкушаю жвачных с раздвоёнными копытами.

Свиньи же зубом не испытывал:

Хотя копыта у чухни раздвоены, как у овна невинного,

Но жвачки не жует проклятая скотина!

(Боди-Богу.)

Меня послушай, Господи, о горе, горе!

С младых ногтей живу, как саддукей, по Торе!

По договору давнему, вопросов не изобретая вздорных,

Я десятину приношу к стопам Твоим покорно.

Заметь, Отец избранного народа,

Не от лукавой прибыли, но от реального дохода!

(Боди-Бог многозначительно смотрит на Исиду.

Исида понимающе кивает.)

Смекни теперь и то, Сладчайший:

Шаббаты соблюдаю я строжайше,

В субботу даже пальцем я не шевельну.

Когда бы не реле,

Сидел бы я во мгле!

Единого Тебя я знаю Бога,

Хотя бы пустовала синагога.

По осени, на новый год, на Пасху,

Под вой пурги и капель звень

Пою псалмы во благознаменитый день!

Я на мечеть, на церковь и на синагогу

Бабла отстёгивал всегда помногу.

Намедни иерарху Иринарху –

Без лишних слов! –

Зелёных триста отвязал кусков!!!

ЛЮЦИФЕР.

Поправка: сто.

ИАКОВ.

Друг мой, как ты пронюхал сумму?

ЛЮЦИФЕР (поднявшись за

столиком, важно).

Я – прокурор. Запомни это, умник!

Все твои культовые беспорядочные связи –

Источник аморальной грязи.

(Боди-Богу).

Ответ зачтён-с.

Мы удовлетворён-с.

Мы показанья сверили

И убедились в версии своей:

Кругом злодей!

(С торжествующим видом усаживается в кресло.)

БОДИ-БОГ.

На редкость дело крепко сшито.

Есть ли вопросы у защиты?

ИСЧЕЗНОВЕНИЕ ВСЕВЫШНЕГО

ИСИДА (Иакову).

Вернемся к вашим показаниям о боге.

Вы оборвали их на полдороге.

ИАКОВ.

Мне трудно вспоминать этом

Без выделенья слёзного секрета,

Без воплей и рыданий, горьких кличей…

Что тут скрывать?

(Обращаясь к Боди-Богу.)

Отец, Ты отвернулся от меня,

Едва забегал я попрытче.

Возможно, мы, заняв Ерусалим

И окопавшись в нём безбедно,

Прониклись психологией победной,

Плодились и молились не вполне усердно

По Моисееву Закону

И вообще давали шороху и звону.

Однако же, когда свирепый Тит

Пришел под стены Храма,

Мы встали под единый щит

И бились, не считая ран!

Зараза, голод, неприятельские стрелы –

Мы всё прошли на страшном том пути,

Сражались, точно львы в пустыне,

И каждый шаг к Иеговой святыне

Враг нашими телами замостил.

Мы бились так, что римский Хам

Возовопил: "Солдаты, стойте!

Тушите пламя, сохраните Храм!"

Но поздно! Римская сандалия

В ковчег Завета засандалена.

Святая скиния пуста,

Кругом – ни одного нарочито горящего куста,

Кругом горело всё взаправду…

Напрасно призывал я Бога правого!

Я звал Тебя, Отец, покуда голос не сорвался.

Поспешно Ты, видать, ретировался…

БОДИ-БОГ (согласно кивая, с тяжёлым вздохом).

Я мыслил узко в тот роковой момент,

Я был нетерпелив в экспериментах.

Я был разочарован в выборе своём, признаться,

А вы мне дали повод сомневаться.

Вы, избранные Богом шмули,

От Бога сами отвернули,

Вослед язычника Ваала устремились,

К наживе сладкой повлеклись,

Осуетились, вознеслись,

Возвысились, разбогатели,