Боевой дракон
Шрифт:
Еще несколько секунд с неба сыпались обломки металла и перегретых камней.
Релкин и Джак судорожно кашляли от пыли, набившейся в легкие, и даже Полосатик фыркал и чихал в своем мешке, но каменные стенки щели все же защитили мальчишек. Крэхинцев, прорвавшихся на позицию, уничтожило полностью.
Теперь можно было встать. Релкин понес свою свечу обратно к костру. Он был разбросан. Кусок металла величиной с тело Релкина воткнулся в землю посреди кострища, словно гигантский нож.
Некоторое время парень лихорадочно искал какого-нибудь огня, потом наконец нашел крошечную головешку, подбежал с ней к уцелевшей трубе и запалил фитиль.
— Беги,
Релкин бросился следом, но поскользнулся на окровавленной земле.
Мгновение спустя позади рванула труба, ударная волна сбила парня с ног. Что-то тяжелое ударило его по голове в затылочную часть шлема, и он уже не чувствовал, как приземлился.
Глава 48
Командор Вулворд изо всех сил старался не допустить паники. Ситуация была очень трудной, а если говорить честно — просто кошмарной.
Поначалу их отступление казалось поистине тактической удачей. Орудия врага были уничтожены серией ужасных взрывов, все добровольцы, кроме двоих, успели укрыться. Легионы, сумев сберечь обоз, дошли до западных высот. Кавалерия выбрала очень удачную позицию для защиты — два соседних холма возвышались словно башни, прикрывая пространство между собой. Здесь легионеры и поставили лагерь, нарубив в небольшом лесочке деревьев, чтобы выстроить вал. Затем они разгрузили повозки, ненадолго распрягли волов и натянули палатки.
Пока они возводили укрепления, крэхинцы просочились через лес, и назойливый дождь из стрел стал мешать работе. Легионные лучники и драконопасы прилагали все усилия, чтобы ответить на этот огонь, но противник значительно превосходил их числом. Драконы построили что-то вроде заграждения из камней против вражеских лучников. Но все же враги временами лезли и через эту стену, выкрикивая имя своего Пророка под ритмичный грохот барабанов.
Легионеры старались не обращать на них внимание, пока ели и пытались хоть немного отдохнуть. Крэхинцы не выказывали наклонности рисковать, штурмуя легионные укрепления, уже уразумев, как хорошо обороняются регулярные войска. Ситуация снова стабилизировалась. Люди распределили часы вахты и отдыха, высвободив некоторое время для еды и сна. Им пришлось пережить долгий, изматывающий день. И несмотря на опасное положение, они заснули мертвым сном.
Барабаны же продолжали греметь, и стрелы летели из тьмы, находя все новые и новые жертвы. Врачи при помощи колдуний не покладая рук трудились над тяжелоранеными, но работы было невпроворот. Да еще не прекращался поток людей со свежими ранами.
После того как оказали помощь наиболее пострадавшим, Лессис извинилась перед врачами и вышла из палатки вместе с Лагдален, чтобы осмотреть позиции. Где бы ни проходила Серая Леди, настроение людей поднималось и оставалось таким еще долгое время спустя. Это происходило не потому, что люди любили ее больше, чем других колдуний. Наоборот, они ко всем ведьмам относились с подозрением, особенно к главной из них. И не потому, что она привела сюда армию — этот поход мало кому доставил радость, он был сер, как ее одежды. И все же, когда она проходила мимо с легкой улыбкой на устах и в честных серых глазах, мужчины чувствовали себя лучше, сильнее и были готовы драться с любым врагом, независимо от того, что он выставит против них.
Лессис изучила ситуацию, потом
— Ну, леди, каково положение в палатках врачей? Измученный Вулворд выглядел как человек, находящийся на пределе своих сил и возможностей.
— Ничего хорошего, командор. Очень много людей» которые не смогут двигаться.
— Ладно, им и не нужно будет этого делать в течение нескольких часов, но боюсь, что им придется встать перед зарей.
Лессис кивнула, чувствуя облегчение от того, что командор понимает, что произойдет:
— Враг ночью передвинет орудия.
— Да, леди, и нападет на нас перед утром. Мы должны уйти отсюда раньше.
— В каком направлении вы собираетесь двигаться?
— Думаю, отсюда на юго-запад. Территория там в основном похожа на здешнюю, но в тех местах есть действующая дорога, которая проходит в восьми милях отсюда к юго-западу. Нам придется пройти миль пятьдесят в этом направлении.
— Вы предполагаете убрать раненых с поля боя и отвезти их в место, недоступное вражеским орудиям?
— Как первый шаг, да.
— А потом вы возобновите атаку? Вулворд замялся:
— С такими потерями, я не уверен, что мы сможем это сделать.
— Нас еще тысячи. Мы должны идти вперед. Мы должны остановить врага, обезопасить себя от производства такого оружия в будущем.
Вулворд долго хранил молчание, потом пожал плечами:
— Ну ладно, что бы мы ни собирались делать, но должны сначала отступить и обеспечить оборону. Наши раненые должны оказаться в безопасном месте.
Лессис согласилась с планом Вулворда и постаралась поднять его настроение с помощью заклинаний средней силы. Запрет на магию в военных условиях распространялся только на изменение решений командного состава магическим путем. Улучшение же настроения запрету не подлежало.
Подкрепившись келутом у костра походной кухни, колдуньи снова вернулись в палатки врачей. Они взялись за тазы, полотенца и бинты и приступили к тяжкой работе, этому муторному осадку, в который выпадает война.
У Лагдален были печальные новости. Релкин из Куоша пропал во время отступления. Он был в числе добровольцев, вызвавшихся подорвать вражеские трубы, и не вернулся после взрыва. Сердце дракона со сломанным хвостом разбито.
Лессис вздохнула. За пять веков своей жизни она повидала многих мужчин и женщин. Они приходили и уходили. Много безвременных и незаслуженных смертей пришлось ей видеть. И все же она разделяла скорбь дракона. Мальчик Релкин был близок и ее сердцу. Один раз он спас ей жизнь. Это было в катакомбах Туммуз Оргмеина. Он много сделал для Аргоната, и потеря его невосполнима для друзей. Лессис из Валмеса почувствовала, как скорбь уколола ее в сердце при известии об этой утрате. Юный плут из глухой деревушки со смешным именем служил для Великой Ведьмы воплощением самого Аргоната.
«Парад» раненых все продолжался, хотя самые тяжелые были уже позади. Их перенесли в фургоны, которые выйдут утром второй волной. К тому времени первый эшелон хоть немного наездит путь, чтобы смягчить неизбежную тряску на каменистой почве.
А раненые шли и шли — люди с порезами и ушибами, сломанными конечностями и ребрами — этот поток не имел конца.
Около полуночи события получили новое развитие, что взволновало каждого. Крэхинцы неожиданно стали стрелять огненными стрелами. Сначала огоньков было немного, потом все больше и больше. Стрелы начали втыкаться в деревья на территории лагеря, поджигая их.