Боевой устав эльфа
Шрифт:
Даже Хино угомонила свой ветер, чтоб присоединиться к купающимся. Помывка удалась на славу, избежать ее не удалось даже хроническому грязнуле Цаво. И одежду заодно постирали.
Траппа осталась далеко позади. Воинство поднимало целые облака черно-рыжей пыли, в которую превратилась местная растительность, и сухих пепельных чешуек. Широкая расселина, по которой обычно текла небольшая речушка, сейчас полностью высохла. В спину армию подгонял жаркий ветер, и всем хотелось поскорее выбраться на открытое пространство.
Федор залез под панцирь черепахи в попытке укрыться от пылевых облаков, но все без толку. Бани
Ближе к вечернему привалу «небесный» свод резко поднялся, впереди посветлело – и авангард разразился криками восторга. С перевала открылся великолепный вид на море Донигартен. Небо над ним было усеяно россыпями крупных светящихся кристаллов, будто маленьких лун.
Дроу-ополченцы, гоблины и прочие дети Паучьей Королевы в восторге уставились на ландшафт – никто не бывал так далеко от родных краев.
– Прежним порядком, глядим под ноги! – приказала Фундис и направила раптора под уклон.
Федор уперся ногами в край люка, чтобы не скатиться под черепашьи лапы. У подножия склона лежала крошечная долина, обычно заполненная водой, но сейчас только в самом ее центре сохранилась мелкая лужа с грязью. На левом краю долины – то есть залива в обычное время, – у берега моря лежал поселок сектантов Гауна. Приземистые каменные бараки, уродливая башня в честь их божества, узкая пристань с двумя килботами и десятком шмаков на привязи.
– Что говорят эльфийки об этой дыре? – поинтересовался Федор.
– Жалеют, что мало чистыми побыли, – охотно отозвался Маггут. – А наши гоблины и рады! Тут правит верховный жрец Гаунадара – древнего бога слизи и грязи. Радуйся, что сейчас засуха, грязь берегут для боев. А то бы сразу вымазали с ног до головы от счастья. Гости-то тут редко бывают.
– Каких еще боев?
– В грязных лужах, естественно!
– Точнее, в Яме Кровавой слизи, – пояснил Жрадк, который уже предвкушал развлечение и поживу. Карлик-полудроу шагал рядом со штабной черепахой. – Ставки смехотворные, но бьются всерьез, хотя и не до крови. Ручаюсь, без славного побоища разговаривать с нами о делах никто и не станет.
Цветом и консистенцией грязь напоминала малиновое варенье, а пахла как дешевый «цветочный» дезодорант – то есть чем угодно, но только не цветами. Бороться в ней следовало либо голышом, либо в коротких атласных шортах с помочами наподобие детсадовских штанишек.
Открыл праздник, объявленный главным адептом Гаунадара по случаю прибытия гостей, бой ветеранов – неторопливый как в замедленной съемке. Затем в борьбу вступили дети и отроки. Смотреть на их барахтанье было забавно, но быстро надоедало. К счастью, продолжалось эта комедия недолго – место на арене заняли мужчины селения Гауна и солдаты ополчения. Невысокие и худенькие, темные эльфы напоминали скорей тринадцатилетних подростков, чем взрослых мужей, однако боролись на редкость здорово. Каскады бросков, подсечек, болевых приемов – все это выглядело бы впечатляюще, проходи где-нибудь в другом месте. Но скользкая грязь мешала захватам, а ноги оступались в самый неподходящий момент, мешая выполнять приемы. Падения, сопровождаемые многочисленными брызгами, вызывали веселый смех у зрителей, и особенно зрительниц.
Время от времени к эльфам присоединялись гоблины-золотоискатели. Техника борьбы у них была аховая, зато упорства и задора – хоть отбавляй. К месту пришлись и широкие ступни, цепкие руки, закаленные в походе мышцы. Да и специфическое покрытие «арены» напоминало этим блудным детям Даггоша о далекой родине и ее народной покровительнице,
Среди гоблинов также выявились лидеры. Одним из них стал тысячник шаманского призыва, крепкий и проворный Боксугр, владеющий вдобавок приемами гоблинского боевого гопака. А вторым несколько неожиданно – обозник Нуггар. За время путешествия он прилично отъелся, а постоянные упражнения с тяжелыми армейскими котлами развили в нем богатырскую силу. Сейчас он напоминал сумоиста. Менее массивные соплеменники разлетались от него, как мячи.
Не устояли ни пузатый Рож, ни Цаво, склонный к подлым ударам в пах. Ни Минджуку, вышедший на борьбу с благословления отшельника Волосебугу, ни коварный Квакваса, любитель бросать грязью в глаза. Дольше всех держался верткий Онибабо, только и он после хорошего толчка повалился на спину, проехался на неразлучной доске, словно на санях, и врезался в ограждение.
Наконец свершилось ожидаемое – под бодрящий свист толпы Нуггар схватился с Боксугром. Симпатии зрителей разделились примерно пополам. Одним нравилась необоримая мощь, другим – техничная ловкость.
– Макни его в грязь! – верещали болельщики.
– Пузом, пузом толкай!
– Дай ему в глаз!
– Заставь его рыдать от боли!
Боксугр наскакивал на соперника со всех сторон, пробовал подсечки и захваты, скольжения и подкаты, удары ногами и хлопки ладонями по ушам. Нуггар, грязный точно скала после схождения селевого потока и такой же непоколебимый, выжидал момент для единственной победоносной атаки. И он его дождался.
Бывший тысячник, отчаявшись в обычных приемах, применил сложнейший “гремлинский гвоздодер”. Разбежался, с гортанным криком вспрыгнул Нуггару на плечи, обхватил его шею ногами, крепко сжал и рывком послал собственное тело вниз, чтоб сковырнуть соперника, как поганку. Ему это вполне удалось, да только обернулось худо. Нуггар пошатнулся и полетел лицом вперед, крепко обхватив вырывающегося Боксугра ручищами. Оба плюхнулись в грязь – Нуггар сверху, Боксугр под ним. Выбраться из-под обозника бывший тысячник не сумел. Тот вытащил его сам – перепачканного как выкидыш плодоносного чрева Матери Грязи и яростно плюющегося. Поднял и швырнул обратно. Грязь громко хлюпнула, а оглушенный Боксугр остался лежать. Сосчитав до двенадцати, его утащили с «арены» за ноги. Он скользил на спине, размахивал руками и громогласно благодарил судьбу за такого могучего соперника, как Нуггар.
Похоже, бывший тысячник был безумно рад вернуться в собственную бесшабашную юность, когда он только начал свой путь наемника у Черного Шамана и рвался к власти всеми способами.
Следующим против непобедимого здоровяка-гоблина вышел Куузатт Мореход – очень высокий и широкоплечий по меркам дроу мужчина. Чемпион Гауны выступал нагишом, чем сильно порадовал женскую часть публики, а также патиссоновода Цаво. На спине у Куузатта был наколот корабельный якорь, а на животе – парусник.
Однако радость зрителей была недолгой. Нуггар обошелся с Мореходом без почтительности. Сгреб в объятия и давай макать в грязь. То головой, то ногами, то беззащитными причиндалами, то ягодицами, то левым боком, а то правым. Очень скоро чемпион стал похож на грязевую сардельку. Тогда гоблин перехватил его за поясницу, раскрутил и запустил по «арене», как Онибабо. Хоть у чемпиона и не было доски на спине, но проехался он с такой же скоростью, как предшественник.