Боевые искусства Ветрогорья
Шрифт:
Уиф указал ей направление. Но юная всадница не собиралась уходить:
– Вы книгу читаете? – с удивлением спросила она, не очень вежливо тронув хлыстом томик в руках Уифа. – Зачем?! Есть же отличные хоморидеры!..
Грузный эквивал всем видом изобразил желание, чтобы собеседница как можно скорее убралась, но она не отставала:
– Я недавно купила шикарный ридер: приятный баритон, отличная дикция, память на триста романов. Симпатичный такой, курносенький. Есть детективы, есть фантастика… – щебетала всадница, дружелюбно улыбаясь.
– У вас всё? – раздражённо спросил Уиф, всем видом показывая
Он так резко поднялся с лавочки, что случайно сбил кепку ДГ-29. Девушка удивлённо уставилась на лоб осознанца, потом медленно перевела взгляд на книгу, и её приветливая улыбка моментально исчезла. Она бойко вскочила на спину своему вороному; тот подхватил её под коленки и, пришпоренный, резво поскакал по аллее.
– Попались мы, Юр! – тревожно проговорил эквивал. – Уходить надо! Сдаст с потрохами нас эта всадница. Чёрт, этого опять ломает не вовремя! «Лениво и бездумно, будто гуляющие без цели, стоят подоблачные дубы, и ослепительные удары солнечных лучей зажигают целые живописные массы листьев…»
Через пару минут осознанец пришёл в себя, и беглецы рванули к Северным воротам – в сторону, противоположную той, куда ускакала наездница. Теперь уже не до маскировки, поэтому они летели во весь опор. Уиф сшиб подростка, неудачно подвернувшегося им под ноги. Паренёк слетел с хомобайка и довольно сильно ударился о тротуар: падать было высоко, поскольку он сидел на плечах своего хомоноида. А Юр, оглянувшись на упавшего, едва не налетел на малыша. Хомоноид, у которого на спине сидел ребёнок, катал его на четвереньках, поэтому юный эквивал сумел ловко перескочить через такое невысокое препятствие.
У Северных ворот скучковалась немногочисленная публика. Зеваки глазели на свежую инсталляцию: десятка два спортивного вида хомоноидов выстроились хитрой пирамидой и застыли в красивых позах. Зрители аплодировали. Уиф выругал себя. Он совсем забыл, что в это время администрация парка частенько забавляет редких посетителей живыми хомоконструкциями. Странное искусство не пользовалось большой популярностью у горожан, но некоторое число поклонников всё же собирало.
Беглецы с разлёту врубились в кучку зевак и, расшвыривая, начали продираться к выходу. Но, к сожалению, им не удалось покинуть парк: у осознанца начался новый приступ ломки. Он резко остановился и, скорчившись, упал на тротуар. Уиф наклонился над ним и завопил наизусть:
– «Серые стога сена и золотые снопы хлеба станом располагаются в поле и кочуют по его неизмеримости…»
– Осознанец! – выкрикнул кто-то из толпы зевак, указывая на упавшего ДГ-29.
Хорошо одетый благообразный мужчина подбежал к небольшому хомоноиду, стоящему возле ворот, и сильно нажал ему на нос. Тот немедленно подал сигнал тревоги во всю лужёную глотку, и два воротных хомоноида богатырского сложения, сцепившись руками, тут же заблокировали выход. Тревожный хомоноид продолжал голосить на весь парк.
– Да где же Служба контроля, наконец?! – возмущались в толпе.
Побледневший Юр вдруг сел наземь и закрыл лицо руками.
– Нас поймают, Уиф! Поймают! – лопотал он, пытаясь съёжиться и стать незаметным.
– Уходим, Юр, быстрее! – Эквивал затормошил соучастника за плечо, сам не зная, где им теперь спрятаться.
А из глубины парка к ним
12. Остаться в облаках
Он ощутился в вожделенном и загадочном мире чистых идей. Где не было липких нескладных тел, которые нужно питать, высыпать и отдыхивать. Где не существовало материи, сковывающей свободный полёт духа инерционностью, метрикой и причинностью. Там не наблюдалось раздражающих упругости, вязкости, трения и электрического сопротивления. Только бестелесные законы, правила, судьбы, события и замыслы.
Он сам был судьбой. Абстрактной судьбой идеализированного воина, не воплощённой ни в одной реализации и не требующей носителя. Ему не нужны потные-жрущие-спящие двинянины-гедвины-двинге. Здесь у него имелись теоретические наставник, родители-порожденцы и хозяин. Ещё у него была абстрактная подруга, а, может, даже чуть больше чем подруга. Его окружали метафизические враги и бестелесные соперники. Здесь ему уютно и не хотелось нигде реализовываться, ни материально, ни квазиматериально. Его судьба не нуждалась в воплощении.
Но он знал, что это будет продолжаться недолго. Не может судьба существовать без реализующей её личности. Но он продолжал изо всех сил цепляться за абстрактный мир, не желая конкретизироваться.
* * *
Уифа грубо втолкнули в кабинет начальника отдела дознания городского управления Службы безопасности. Хозяин кабинета, в сиреневой форме с погонами контролёра первого ранга, обернулся на звук и приветливо, точно доброму другу, кивнул:
– Здравствуй, эквивал! Давно не виделись!
– Давненько, Алм! – горестно усмехнулся в ответ Уиф. – Ещё бы столько не видеться…
– Твоим другом Юром занимается контролёр по несовершеннолетним, – сообщил контролёр. – Осознанец временно деперсонирован… Так что за них не волнуйся. А я пока с тобой побеседую.
Уиф демонстративно отвернулся к окну.
– Жарко сегодня, не правда ли? – продолжил светскую беседу начальник. – Ты весь в мыле.
Алм подошёл к стоящему в углу хомоноиду-вентилятору и легонько пнул его. Вентилятор встрепенулся и судорожно замахал опахалом.
– Вижу, ты не изменился, – заметил хозяин кабинета. – Такой же толстый и по-прежнему ерундой занимаешься.
Отнекиваться было бессмысленно.
– Занимаюсь! – с вызовом ответил эквивал. – И буду заниматься!
– Переделывать хомоноидов в людей? – скептически скривился Алм.
– Именно!
– А их ты спросил, хотят ли они стать людьми? – посерьёзнел контролёр.
Он подошёл поближе к собеседнику.
– Спроси их, хотят ли они покинуть свой эскапический мир грёз и ощутить реальность? В воображаемом мире они герои, императоры и спасители человечества. Они соблазняют красавиц, топят корабли, летают к другим планетам, побеждают драконов и монстров. Зачем им наша скучная серая действительность? Где нужно ежедневно думать о том, каким образом прокормить семью, не попасться под горячую руку начальнику, куда пристроить своего бездарного ребёнка? Как в одной очень старой книге сказано, ибо живущие по плоти о плотском помышляют, а живущие по духу – о духовном.