Боевыми курсами. Записки подводника
Шрифт:
Гарантийный ремонт шел полным ходом. Круглосуточно трудились бригады рабочих Николаевского судостроительного завода и флотских отделов и управлений. Вся команда подводной лодки и прикомандированные краснофлотцы со строящихся крейсеров работали не покладая рук. Конечно, уставали чертовски, но силы не покидали нас, никто не жаловался, ибо каждый чувствовал серьезность создавшейся обстановки.
Внутренний распорядок дня на период гарантийного ремонта был построен заново. После завтрака личный состав отправлялся на судостроительный завод, куда затем доставляли обед и ужин, потому что команда находилась там неотлучно. Только поздним вечером люди возвращались в казарму, где дополнительно организовали вечернее питание и чай.
По вечерам, приходя в казарму, я составлял план
Команда с глубоким пониманием важности дела, самоотверженно и с беспримерным воодушевлением выполняла многочасовую тяжелую работу на заводе. Помимо своевременного выполнения ремонтных работ и устранения выявленных недостатков, а также приведения оружия и технических средств в полную боевую готовность, личный состав использовал разборку и сборку оружия для углубленного изучения технической части. [37]
В пятом отсеке работа всегда шла дружно. В разноголосом рокоте выделялся бас старшего моториста Степана Васильева. Своим богатырским спокойствием он всем внушал доверие. Если у моториста Антропцева что-то не получалось с притиркой клапанов, тут же появлялся Васильев и помогал товарищу.
– Ну что, дружище, не получается, что ли? Давай помогу.
Антропцев смущенно уступал место Васильеву, и работа вновь закипала.
Как правило, основная тяжесть любого ремонта падала на личный состав электромеханической боевой части, что вполне понятно, так как в этой части самое сложное и большое хозяйство. Здесь работы хватало всем.
Командиры боевых частей весь день находились вместе с личным составом и не уходили с завода, продолжая следить за сроками и качеством выполнения ремонтных работ. Они старательно проверяли соблюдение технических условий, правил и инструкций по вскрытию и закрытию механизмов, следили за весовой нагрузкой подводной лодки, состоянием технических средств. Кроме того, они сами производили предварительную приемку отремонтированного оружия и технических средств.
Отдельно хочу отметить Григория Никифоровича Шлопакова. Он был уроженцем Ленинграда и свято чтил лучшие традиции ленинградцев. Осенью 1939 года мы вместе получили назначение на подводную лодку «С-31». Оба были участниками заводских и государственных испытаний. Высокограмотный и требовательный инженер, он смело вступал в неравную борьбу с руководством Николаевского судостроительного завода и представителями государственной комиссии по приемке корабле ВМФ, требуя устранить недоделки завода, выявленные личным составом. Благодаря его заботе и вниманию подводная лодка не имела поломок и аварий по некомпетентности личного состава. Его успехи были замечены, и он заслуженно стяжал славу лучшего и самого грамотного инженера-механика бригады.
В сжатые сроки гарантийного ремонта мы уложились. Окончательная приемка оружия, вооружения, технических [38] средств и лодки в целом была осуществлена на ходовых испытаниях специальной флотской комиссией.
После гарантийного ремонта новое назначение получил старшина группы радистов мичман Сафон Петрович Джус - он стал помощником флагманского связиста бригады. Вместо него был назначен главстаршина Ефимов, тоже опытный, знающий свое дело специалист. Сафон Петрович оставил прекрасных воспитанников - Миронов, Тертышников и Лауэр были одними из лучших в дивизионе…
В апреле 1941 года из Николаева мы возвратились в Севастополь. Приняв все необходимые запасы, подводная лодка «С-31» закончила свое становление и вместе с другими кораблями Черноморского флота находилась в состоянии повышенной боевой готовности. [39]
Глава 2.
Нашествие врага
Последний мирный день. Начало войны. Митинг.
В июне 1941 года боевая подготовка кораблей Черноморского флота была в разгаре. Подводная лодка «С-31» успешно сдала огневые задачи.
18 июня на флоте закончилось большое учение. Корабли эскадры возвратились в главную базу - Севастополь. Мы в это в это время уже несли боевое дежурство на базе.
В субботу 21 июня на всех кораблях флота, как обычно, шла большая приборка. Ничто не предвещало грозы…
Наша подводная лодка, как и все корабли флота, находилась в повышенной боевой готовности. На лодку приняли и погрузили все необходимые для выхода в море и боевых действий запасы: боевые торпеды, артиллерийский боезапас, соляр, масло, патроны регенерации, кислород, воздух высокого давления, пресную воду и продукты (кроме скоропортящихся). Заряд аккумуляторной [40] батареи поддерживали на уровне не менее 80 процентов. Все механизмы и оружие находились в исправности.
Мы с боцманом распланировал предстоящую большую приборку корабля, намеченную на этот день. Нужно было помыть не только все помещения внутри подводной лодки, но и верхнюю палубу, борты, трапы и надстройки, а также почистить орудия и все технические средства.
Боцман Емельяненко, рьяный поборник чистоты и главный мой помощник в вопросах приборки, всегда четко организовывал корабельные работы и зорко наблюдал за их выполнением. В порядке внутренней службы ему подчинялись все старшины команд и матросы. Нужно отдать ему должное, он никогда не принуждал матросов, а умел увлечь их своей кипучей энергией, вдохновенным порывом в любом деле. Постоянная собранность, быстрота в организации авральных работ, отличное знание устройства подводной лодки и умение великолепно управлять ею под водой были отличительными чертами нашего боцмана.
По общему мнению командования, боцман Емельяненко был одним из лучших боцманов бригады, а его рулевые - лучшими в дивизионе. Благодаря его рвению наша подводная лодка была гораздо чище и опрятнее других. А его педантичность в регулярном проведении ночных занятий по азбуке Морзе с сигнальщиками положительно сказалась на их подготовке: в соревнованиях по визуальным средствам связи наши сигнальщики всегда выходили победителями.
После завтрака команда из береговой казармы отправилась на подводную лодку, которая стояла у плавучего пирса на восточной стороне Южной бухты, и с утра закипела авральная работа.
Краснофлотцы, босые, в одних трусах, терли щетками борта подводной лодки, а затем со смехом и криками обильно смывали пену забортной водой из брандспойта и небольших парусиновых ведер. Борта быстро высыхали под палящими лучами летнего севастопольского солнца. Краснофлотцы вывешивали по бортам подводной [41] лодки маленькие беседки{4} и старательно прокрашивали борта. Рулевые вдохновенно подкрашивали борта и надстройки красным свинцовым суриком, терли медь рынды{5} и поручней мостика.
Во всех помещениях началась настоящая битва за чистоту и порядок. Из жилых отсеков на пирс вынесли постельные принадлежности и разложили просушить под солнцем. В концевых отсеках торпедисты усердно протирали трубы торпедных аппаратов и чистили кремальеры задних крышек. Трюмные самозабвенно натирали мелом резиновые прокладки переборочных дверей, а потом, вскрыв паел{6}, мыли и подкрашивали трюмы, полировали наждачной бумагой штоки клапанов на колонках воздуха высокого давления. Мотористы старательно наводили порядок на своих дизелях и линиях валов. Электрики возились с главной станцией электромоторов и убирались в ямах аккумуляторной батареи. Связисты не отставали от товарищей: на их мощных длинноволновых и коротковолновых передатчиках не осталось ни пылинки.