Бог Боли
Шрифт:
Шансы убедить его в этом близки к нулю.
Я говорю Крейтону, чтобы он отвез меня к себе домой. Я выгляжу так, будто только что трахалась, и если мы вернемся в паб, все нас просто закидают дерьмом.
Крейтон рад этому, так как он не хотел никуда идти сегодня вечером.
Но вместо того, чтобы ехать в особняк Элиты, он останавливается у продуктового магазина. По пути внутрь я спрашиваю:
— Зачем мы здесь?
— У меня заканчиваются веревки.
— Ничего
— Только для тебя. — Он переплетает свои пальцы с моими.
Я не могу не усмехнуться, потому что знаю, что он не из тех, кто лжет.
— Интересно, что подумают твои родители, если узнают о твоих наклонностях. — Говорю я.
— Папа за то, чтобы исследовать себя, так что он не будет против. Мама... лучше, чтобы она не знала.
— Я так понимаю, твой папа открытый человек?
— Самый лучший. Ничто не является слишком неправильным или слишком правильным. Он поощрял меня, Илая и Лэндона добиваться того, чего мы хотели.
— Это звучит круто. Я бы хотела, чтобы мой папа был таким же. Я имею в виду, он классный, просто слишком строгий, я думаю. Как Джереми. Вот почему я хотела найти фальшивого парня, понимаешь. Чтобы отец не выдал меня замуж за первого встречного.
— Этого не случится. Теперь у тебя есть я.
Мое сердце чуть не разорвалось.
— Значит ли это, что ты мой парень?
— Если ты хочешь наклеить этот ярлык.
— Как бы ты меня назвал?
— Моя девочка.
— Мне это нравится. — Я улыбаюсь. — Тогда ты мой мужчина.
— Твой мужчина, да?
— Да, звучит круто и подходит твоему ворчливому характеру. Я с гордостью однажды представлю тебя своей семье. Папа и Джер не будут указывать мне, что делать.
Его ресницы опускаются, когда он смотрит на меня.
— А как насчет твоей мамы? Она такая же, как они?
— Нет. Мама самая милая и постоянно служит мне броней против папы и Джера. Они не могут бросить ей вызов. — Я смеюсь. — Женщины рулят.
— Мне нравится твоя мама. Она похожа на мою.
Я ухмыляюсь.
— Да?
— Маме удалось приручить льва, он же мой отец, и это суперсила. Видишь ли, папа самый безжалостный в нашей семье, не считая дедушки Джонатана и дедушки Агнуса, но если мама нездорова, папа выглядит так, будто готов сжечь весь мир.
— Твоя мама болеет?
— У нее больное сердце. Большую часть времени она — этот шар энергии, способный сделать все, но иногда ее хроническое заболевание дает о себе знать, и папа становится дьяволом. На самом деле ничего серьезного, просто головокружение, и миллион нанятых им врачей даже подтвердили, что это не угрожает ее жизни, но он не понимает этого.
Мое сердце теплеет.
— Это потому, что он любит ее.
— Это больше, чем любовь. Мы с Илаем знаем, что если она умрет, он присоединится к ней, без вопросов.
—
— Такая хорошая девочка, моя Анника.
Я застонала, чувствуя, как мое тело нагревается.
— Ты не можешь называть меня так на людях. Теперь я хочу тебя поцеловать.
— А почему не можешь? — он берет мою руку в свою, притягивая меня к своей груди, а затем его губы находят мои.
Я обхватываю его руками и ногами, практически задушив его, чтобы обрести равновесие.
Поцелуй крадет мое дыхание и все мои мысли. Все, что я могу сделать, это влюбиться в этого мужчину еще сильнее и быстрее.
Больше, чем я ожидала.
Больше, чем я думала, что это возможно, когда впервые встретила его.
Он ставит меня на ноги и толкает к ближайшей полке, чтобы поглотить меня.
В тот момент, когда я думаю, что поцелуй никогда не закончится, меня оттаскивают назад за локоть и я врезаюсь не в кого иного, как в своего брата.
Глава 23
Крейтон
Когда кто-то вырывает Аннику из моих рук, моя первая мысль — убить ублюдка.
Вторая мысль — избить его до неузнаваемости и мольб о смерти.
Я останавливаюсь, сжимая руку в кулак, когда узнаю человека, который помешал мне.
Джереми.
Анника слегка вздрагивает, румянец на ее коже медленно исчезает, пока ее лицо не становится совсем белым.
Она выглядит такой маленькой рядом со своим братом, и это не только физически. Как будто его присутствие затмевает ее. Анника сказала мне, что ей всегда нравились девчачьи вещи и нравилось быть девочкой, потому что хотя бы в этом она отличается от Джереми.
И она отчаянно хочет отличаться от него, потому что, хотя она любит его, она понимает, какой путь ему предстоит пройти — стать лидером мафии.
Анника никогда не любила эту часть своей семьи, что доказывается снова и снова, когда избегает этой темы, используя все уловки.
Проявлением этой жизни на острове является никто иной, как ее брат.
— Джер. — Шепчет она, глядя на него большими, невинными глазами.
Несмотря на то, что он крепко держит ее за локоть, он не смотрит на нее. Все его пристальное внимание падает на меня, капая с каждым намерением причинить боль. Его лицо закрыто, глаза нечитаемы.