Бог тебе судья
Шрифт:
Вот ведь козел упертый! Вопросы ему, видите ли, не понравились!
– Хорошо, – сказал Рождественский. – Давайте все начнем сначала. Итак, первый вопрос, который адвокат обязан задать: вы понимаете, в чем вас обвиняют?
– Да, в убийстве троих людей и в надругательстве над телами умерших.
– Верно, – ответил Рождественский. – Вы понимаете, к какому наказанию вас может приговорить суд?
– Я читал обвинительное заключение, скорее всего, к максимальному – пожизненному лишению свободы.
– Верно. Теперь следующий вопрос: вы виновны в убийствах, в которых вас обвиняют?
– Нет.
– Как
– Зачем?
– Чтобы вас не посадили пожизненно. Этого мало?
– Я полагаю, что работа следствия – доказать вину обвиняемого и далее в суде защитить свою позицию. Я невиновен в принципе, если суд не установит обратного. У следствия есть доказательства моей вины в убийствах? Прямые?
– Не уверен, что это можно истолковать однозначно…
– Отчего же? Отпечатки на телах жертв не свидетельствуют о том, что я их убивал. Я использовал их тела для получения материалов для написания картин. Все об этом знают, это преступление, и я готов за него ответить. В моей квартире нашли фрагменты тел? Правильно. Как бы я сделал краски без них? Задача была написать картину именно такими красками.
– Следствие может это перевернуть несколько иначе, – мягко заметил Рождественский. – Например, вы специально все устроили так, чтобы оправдать и отпечатки на телах жертв, и наличие крови и фрагментов тел в вашей квартире. Зачастую наличие крови на одежде подозреваемого означает, что убил именно он. Есть экспертиза, которая может установить способ попадания крови на одежду, и доказать что-то обратное будет сложно. Поэтому я и прошу вас сказать, как мы можем доказать вашу невиновность.
Роберт откинулся на спинку стула и сказал:
– Я скажу вам то же самое, что сказал своему предыдущему адвокату. Расслабьтесь, они ничего не докажут, потому что убил этих людей не я. И скоро все это поймут.
– Как?
– Потому что они взяли не убийцу. Убийца на свободе, и он не остановится. Следующая жертва уже выбрана. Она тоже станет частью произведения искусства.
В тот бы момент мне понять, что ситуация стремительно выходит из-под контроля. Но я, как обычно, пропустил все сигналы и теперь несся на всех парусах прямо в пропасть.
Автомобиль Рождественского остановился возле леса в нескольких километрах от Москвы, там, где были обнаружены трупы Лизы Елизаровой и ее детей.
– Только не говорите мне, что мы будем играть в сыщиков и искать улики, которые просмотрели криминалисты, – сказал я.
– Нет, не будем, – ответил Сергей Юрьевич. – У меня другая идея. Сиди здесь.
Он вышел из машины и зачем-то открыл багажник. Через пару минут вернулся в спортивном костюме и кроссовках и бросил на сиденье кучу тряпья.
– Мой старый костюм, – сказал босс. – Надевай.
– Зачем?
– Я же сказал, у меня есть идея.
Знаю я ваши идеи, Сергей Юрьевич! Если Рождественскому пришло в голову выдоить из камня воду, будьте уверены, засухе не бывать. Что он собрался делать в лесу в половине шестого вечера? Да, пусть на дворе июнь, тепло и солнечно и до заката солнца достаточно далеко, но мне не хотелось бы провести несколько незабываемых
Но Рождественский ждал и нетерпеливо пофыркивал, глядя, как я неловко меняю одежду. В конце концов я плюнул, вышел из машины и быстро переоделся. Чему быть, того не миновать – проще смириться с затеей босса, чем пытаться как-то его вразумить.
Из багажника появился рюкзак, который Рождественский накинул себе на плечи.
– Идем. Делай вид, что ищешь грибы.
– Какие грибы в июне?
– Обычные. Делай вид, искать их на самом деле не нужно.
Боже мой, что в голове у этого человека? Как-то раз он потащил меня на Истринское водохранилище, где был обнаружен труп молодой изнасилованной девушки. Несколько часов мы ходили по берегу и что-то высматривали, причем я – с особым старанием, потому что не понимал, что именно мы ищем. Вы удивитесь, но вскоре подъехали водолазы и целая бригада криминалистов. Дно водохранилища внимательно исследовали и обнаружили еще три трупа молодых девушек, которые были привязаны к бетониту. Экспертиза установила, что трупы пробыли в воде больше месяца и все были утоплены. ДНК, обнаруженная в сперме при исследовании трупов каждой девушки, была одинаковой. Нашему подсудимому дали пожизненное, но еще три семьи обрели покой – пропавшие без вести девушки были найдены.
У Рождественского нюх на трупы.
Сергей Юрьевич сверился с картой и компасом на своем телефоне, указал в какую-то неведомую чащу и с энтузиазмом туда двинулся. Я поспешил за ним, ломая ветки и наступая на что-то противно хрусткое, словно птичьи кости. Шли по бездорожью мы долго, но в конце концов появилась тропинка, которая вывела нас на небольшую поляну, где остались следы работы криминалистической бригады. Оборванные ленты, пакеты из-под реактивов или чего там они рассыпают всюду, чтобы что-то высветить? Валялись даже перчатки и бахилы. В земле под большой липой была вырыта яма, а рядом небольшие ямки подкопов, которые делают, чтобы определить, есть что-то в земле или нет. Судя по хорошему залеганию земли и ровному пушистому моховому ковру, искать в земле нечего.
– Смирнов – псих, – сказал Рождественский, – но он не убийца. И если бы ты дал себе хоть минуту подумать, что, впрочем, мало бы к чему привело, но все же, ты бы понял, что нам нужно всего лишь найти еще тела и связать их каким-нибудь общим основанием, чтобы доказать, что Смирнов не имеет отношения к убийствам.
Ой, ну как же ты меня достал, умный ты наш! Я, между прочим, и сам об этом почти подумал.
– Или насобирать для следствия доказательств, которых им не хватает, чтобы упрятать нашего клиента за решетку. Вы так умеете.
– Не язви, – огрызнулся Рождественский. – Я не мог игнорировать то, что было очевидно всем, кроме следователя. Трупы нужно находить и извлекать из мест, где их бросили. Живые имеют право проститься с родными. А наш подзащитный и так признал вину, но не говорил, где искать еще его схоронки. Хуже я не сделал, тайну адвокатскую не нарушил.
– У адвокатской палаты было другое мнение на сей счет, – напомнил я.
– Палата может засунуть свое мнение куда подальше и постараться его переварить тем местом.