Бог войны. Назад в нулевые!
Шрифт:
— Слышь, а ты что благородный? Магия только у аристо бывает. Их в такие обезьянники не закрывают, — вдруг сказал главный мачо.
— Вопросы здесь задаю я! — быстро заткнул ему рот. — Вот ты мне как раз и ответишь. Иначе завалю твоих дружков, а потом тебя вместе с ними.
Несмотря на слабое тело и не самый мужественный голос, придурки поддались на угрозы. Еще бы, ведь я перед этим болтал с ними на «языке жестов», который лучше всего доносит всякую информацию.
Парнишка посмотрел
— Нам это… Угрожали короче. Сказали тебя прессануть, иначе нам жопа будет. Мы не хотели сильно.
— Да, просто чисто пугнуть, да и все, — промямлил другой член банды, который быстро растерял свою крутость.
— Хмм так и думал, — с досадой цежу сквозь зубы, а после обращаюсь к подонкам. — И как по-вашему называется человек, помогающий ментам прессовать других арестантов?
Малолетки стыдливо переглядываются между собой. Один из них, не поняв моего намека, произнес слово «Вафлер?».
— Нет! Кондитеры тут ни при чем. Я знал многих изготовителей вафель, они и то так не поступали, — поучительно говорю пацанам.
Но судя по выражениям рож, нравоучения тут не помогут. Да и я привык Воевать, а не читать долгие лекции школоте.
— Ты! — резко обращаюсь к лысому главарю, от чего тот вздрагивает, разевая широкий рот. — Как твое имя, солдат?
— Че? Ну это… Болт, — испуганно выдает он.
— Нормальное имя, смертный! — недовольно ведя бровью, повторяю вопрос.
— Ну, так это… Болдин Николай Павлович, — нехотя выдавливает он, будто говорит что-то подлое и дурное.
— Так вот, Николай Павлович, — одобрительно киваю ему. — Сейчас расскажешь мне все о жизни в империи. Чем живет страна, что вообще происходит? Понятно? А вы… Вы будете помогать ему с лекцией. Начинаем.
Троица вытаращилась на меня снова, считая, что я точно свихнулся.
— Это, а ты чего? Сам не знаешь? — спросил один.
— Тебя как зовут? — отвечаю вопросом на вопрос.
— Заяц я.
— Что? Нормальное имя! — гневно бросаю ему.
— Это нормальное, так-то. Фамилия Заяц, зовут Ваня.
— Угу, слушай сюда, Заяц Ваня, меня по голове отходы… то есть мусора настучали. Память наполовину отшибло. А ваш рассказ поможет ее вернуть. Вот и все. Вам не сложно помочь бог… хорошему человеку, надеюсь? Ну вот. Тогда давай, начинай, Николай.
Мои пояснения еще больше запутали трех молодчиков. Пацаны сидели как на иголках с глазами по пять рублей. Ладно, я не золотой слиток, чтоб меня все любили. Потому спокойно слушаю их рассказы, стараясь быстрее составить картину происходящего.
Из обрывков фраз не самых лучших ораторов удается понять основные особенности этого времени. Итак, империей
Лет пятнадцать назад на смену пришла другая династия, в результате большого переворота. Новая высочайшая фамилия стала быстро менять политику, проводить реформы и выстраивать все по-новому.
В итоге, общество раскололось на тех, кто поддерживал «старого императора» и считал, что лучше жить скромно, зато стабильно и предсказуемо.
Другие выступали за «нового самодержца», который обещал улучшение жизни, но с определенными рисками и проблемами.
Были еще третьи, кто говорил о необходимости реформ, но на другой лад. Кто-то винил во всем дальние страны и даже инопланетных пришельцев. А были и те, кто просто хотел заработать, причем, много и… без работы.
Потому в разгар больших перемен преступность всех мастей расцвела буйным цветов. Такой всплеск назвали «разбойными девяностыми». И по словам императора: он давно канул в лету, как только наступил новый век.
Но в провинциальных городах, а особенно в ПГТ, девяностые никуда не ушли. А судя по тому, что я видел сегодня, они даже не собрали вещички, планируя гостить очень долго.
Что ж, теперь ясно, почему все разговаривают на жаргоне и бросаются друг на друга как звери. Интересно, в больших городах тоже так?
Кстати да, моя семья живет в крупном городе. А я как раз в ПГТ, в какой-то дальней глуши. Странно, это все очень странно… Надо порыться в памяти смертного, и найти нужную информацию, как только покину темницу.
— Ну про диски ты в курсе хотя бы? Там типа сразу сто песен. Не то что эти кассеты тупые. Как дебилы раньше карандашами мотали, — продолжал вещать Болт. А другие ему дружно поддакивали.
— Диски? Да, диски — это хорошо, но опасно. Вон на первой Олимпиаде в Древнем Риме мне диском в башку заехали… Геракл, бастард чертов! — сказал я, как в бреду, понимая, что вселился в тело очень непростого парнишки, чья судьба еще подкинет сюрпризов.
— То есть да. Все понятно. Память уже возвращается, — добавил погромче рассказчикам и велел им замолкнуть.
В тот момент дверь в камеру с грохотом распахнулась. На пороге появился стражник, который меня позвал.
— Светлов! На выход! Быстрей, давай, шевели булками… — прогремел суровый военный.
Эх, в былое время я б обратил его в пепел. А сейчас, лишь бросаю презренный взгляд и выполняю приказ. Меня выводят из комнаты, запирают дверь и провожают по длинному коридору.
Спустя меньше минуты, вновь сижу в кабинете следователя и рассматриваю узор на уродливых желтых обоях, которые смотрятся еще хуже в свете электрической лампы.