Богач, бедняк (Часть 3 и 4)

Шоу Ирвин

Здание клуба -- низенькое, разваливающееся прямо на глазах деревянное строение. Клуб постоянно находился на грани банкротства и поэтому с удовольствием принимал любого, кто мог заплатить довольно незначительные вступительные, а также членские взносы на лето, и в клуб вступали, как правило, на один сезон. Бар украшали выцветшие фотографии членов клуба в длинных фланелевых штанах, которые лет этак тридцать назад выигрывали здесь различные турниры, и засиженными мухами снимками Билла Тилдена и Винсента Ричардса, которые некогда сыграли на кортах клуба показательный матч.

Ожидая прихода Джин, Рудольф взял в руки свежий номер "Уитби Сентинел"

и тут же пожалел об этом. На первой полосе он увидел статью о возвращении в университет профессора Дентона со всеми инсинуациями в его адрес и высказываниями неназванных лиц, выражающих опасения в связи с тем, что его назначение может оказать на впечатлительную молодежь весьма сомнительное, губительное влияние.

– - Ах, Гаррисон, ах, сукин сын!
– - зло произнес Рудольф.

– - Что-нибудь подать, мистер Джордах?
– - спросил бармен, читавший газету на другом конце бара.

– - Пожалуйста, еще пиво, Хэнк,-- сказал Рудольф, отбрасывая в сторону газету. В эту минуту он решил, что, если ему удастся, он обязательно перекупит у Гаррисона его газету. Ничего наилучшего для города не сделать! Никаких особых трудностей не должно быть. Вот уже три года подряд газета не приносит Гаррисону никакой прибыли, и если Гаррисон не узнает, кто покупатель, то продаст ее по сходной цене. Нужно поговорить в понедельник о деталях покупки с Джонни Хитом. Он медленно потягивал пиво из кружки, стараясь выбросить из головы этого негодяя Гаррисона, когда в бар вошел Брэд Найт в сопровождении трех партнеров по игре в гольф. Рудольф поморщился от яркого апельсинового цвета штанов Брэда. Все четверо подошли к стойке. Брэд дружески хлопнул Рудольфа по спине.

– - Ты что, собираешься участвовать в женском турнире?

Брэд рассмеялся:

– - Природа одарила самцов более ярким оперением, Руди, а по уик-эндам я -- человек природы,-- и обратился к бармену: -- Плачу за всех, Хэнк. Сегодня я одержал крупную победу.

Каждый заказал себе выпивку, и они сели за карточный столик. Брэд и его партнер выиграли около трехсот долларов. Брэд был одним из лучших гольфистов в клубе и всегда мошенничал. Он, как правило, слабо начинал игру, противники теряли бдительность и удваивали ставки, думая, что им попался слабак. Ну да ладно, это его личное дело. Если люди запросто расстаются с такими деньгами за один субботний день, подумал Рудольф, значит, могут себе такое позволить. Но ему было все же не по себе слушать разговоры о больших проигрышах, о которых они говорили небрежно, не придавая им никакого особенного значения. Нет, он, Рудольф, никогда не станет азартным игроком.

– - Я видел на корте Джин,-- сказал Брэд.-- Она выглядит просто великолепно!

– - Она из породы крепких людей,-- ответил довольный Рудольф.-- Кстати, спасибо за подарок для Инид.-- В девичестве мать Джин звали Инид Каннингем, и когда Джин немного оправилась после родов, она сказала, что если он не возражает, то она дала бы дочери имя матери -- Инид.

– - Инид Каннингем Джордах. Мы, Джордахи, всегда хотели возвыситься, достигнуть верха социальной лестницы. Раньше три имени давали только аристократам.-- Рудольф не возражал. Девочку не крестили и не собирались делать этого. Джин вполне разделяла атеистические взгляды Рудольфа или, как он сам предпочитал выражаться, взгляды агностика. Он просто заполнил в свидетельстве о рождении строчку, вписав в нее имя своей дочери: Инид Каннингем Джордах. Не слишком ли много букв для крохи, весящей всего семь фунтов на старте жизни,

подумал он. Брэд подарил мисочку, блюдечко и ложечку из чистого серебра, и теперь у них в доме восемь серебряных мисочек, так что Брэд не был оригинален. Но он еще открыл на имя Инид счет в банке в пятьсот долларов. А на протест Рудольфа по поводу его расточительства он спокойно ответил: "Никогда не знаешь, когда девушке придется платить за аборт,-- дети так быстро растут".

Один из партнеров Брэда возглавлял в клубе спортивный комитет по гольфу, его звали Эрик Сандерлин. Он носился со своим любимым проектом расширения и улучшения площадки для игры в гольф. Рядом с клубом пустовал довольно большой участок земли с лесом и заброшенной фермой, и Сандерлин обратился к членам клуба с предложением собрать деньги, выпустив заем, купить участок.

– - Для нас начнется новая эпоха,-- увлеченно говорил он.-- Мы могли бы даже принять участие в турнире ассоциации профессиональных игроков в гольф. Число членов сразу бы удвоилось!

Никто в Америке, подумал презрительно Рудольф, не в силах устоять перед тенденцией что-то удвоить, вступить в новую, грандиозную эпоху. Он сам в гольф не играл. Но все же был очень доволен, что они говорили в баре о гольфе, а не об этой гнусной статье в "Сентинел".

– - Ну а ты, Руди?
– - спросил его Сандерлин, допивая свой "Том Коллинс".-- Ты подпишешься на заем?

– - Я пока об этом не думал,-- ответил он.-- Дайте мне пару недель на размышление.

– - О чем тут размышлять?
– - напористо спросил Сандерлин.

– - Ах, старина Руди,-- раскатисто произнес Брэд.-- Он никогда не принимает непродуманных, быстрых решений. Если ему даже нужно постричься, он раздумывает над этой проблемой недели две, не меньше.

– - Если нас поддержит такой верный человек, как ты, то тем самым окажет нам бесценную помощь,-- сказал Сандерлин.-- Я от тебя не отстану, Руди.

– - Какие могут быть сомнения, Эрик!
– - ответил Руди. Сандерлин рассмеялся от слов Рудольфа, словно это была похвала в его адрес.

Он и двое игроков пошли в душ, постукивая своими острыми шипами по голому деревянному полу. В клубе запрещалось находиться в шиповках: в баре, ресторане или комнате для игры в карты, но на такое правило никто не обращал никакого внимания.

Ну, если вы собираетесь вступать в новую, грандиозную эпоху, подумал Рудольф, то придется перед входом все же снять ботинки.

Брэд остался у стойки и заказал себе еще виски. Лицо у него всегда было красным, и поэтому очень трудно различить отчего: то ли от жаркой погоды, то ли от спиртного.

– - Такой видный человек,-- повторил Брэд слова Сандерлина.-- Все в этом городе всегда говорят о тебе, как будто ты -- великан ростом в десять футов.

– - Вот поэтому я и привязался к городу,-- ответил Рудольф.

– - Ты собираешься остаться здесь, когда уйдешь из бизнеса?
– - спросил Брэд, не повернувшись к Хэнку, который ставил перед ним стакан с виски.

– - Кто говорил о моем уходе из бизнеса?
– - Рудольф никогда не делился с Брэдом своими планами.

– - Слухами земля полнится.

– - Ну а все же, кто тебе сказал?

– - Но ты ведь действительно собираешься уходить, разве не так?

– - Кто тебе сказал?

– - Вирджиния Калдервуд.

Снова эта чокнутая сборщица информации, шпионка, ненормальная полуночница Вирджиния Калдервуд, как призрак, оставаясь в тени, постоянно что-то вынюхивает, ко всему прислушивается.