Богачи
Шрифт:
— Дядя Сиг? — удивленно воскликнула Тиффани и инстинктивно плотнее прижала к голому телу полотенце.
— Да, это я, моя радость. — Сиг вошел в гостиную и закрыл за собой дверь. На нем были только красные плавки, и Тиффани неприятно поразило его тело, сплошь заросшее длинными черными волосами. — Я видел, как ты вошла в дом, — странным глухим голосом продолжал Сиг.
— Да? — в ее зеленых глазах застыл вопрос.
— Как быстро ты выросла, моя девочка. — Сиг подошел к Тиффани и положил ей руку на плечо. Она вздрогнула и невольно отпрянула.
— Да… я… —
— Ты ведь будешь послушной, не так ли? Дядя Сиг тебя не обидит. — Его рука скользнула ей на грудь.
— Я… — Тиффани отступила, внезапно испугавшись и смутившись. С тех пор как она сидела на коленях у дяди Сига, пока он говорил с ее отцом о делах, прошло много лет.
— Знаешь, а из тебя получилась красивая девушка. Бог мой, до чего же ты хороша…
Он стал тискать ее и грубо прижимать к своему толстому животу… полотенце упало к ногам… его мокрые губы искали ее рот… он стиснул бедняжку так, что она стала задыхаться… девочка изо всех сил старалась вывернуться и била его в грудь кулаками… в этот миг что-то твердое и мерзкое уперлось ей в живот, и она попыталась закричать. Он повалил несчастную на пол и придавил своим телом, зажав ей рот рукой. Затем спустил плавки и… О Господи, его толстые мясистые пальцы проникли между ее ног. Она попыталась оттолкнуть его руку, вырываясь, как попавший в капкан зверь. Своим весом он сковал ее движения и давил так, что болели лопатки, впиваясь в паркет. Она тяжело дышала, ей не хватало воздуха, а его пальцы по-прежнему неутомимо ощупывали пространство между ее ног. И вдруг… Боже! Она почувствовала, как его мерзкая плоть проталкивается внутрь ее тела… Резкая боль пронзила все ее существо. Она поняла, что самое страшное свершилось, и перестала сопротивляться. Он стал быстро и ритмично двигаться, и через минуту огромное потное тело расслабилось и застыло.
Тиффани села на полу, все еще не отдышавшись, и увидела тоненькую струйку крови, растекающуюся по своему бедру. На душе было так муторно, что хотелось в тот же миг умереть. Сиг стоял возле нее, торопливо натягивая свои плавки. Затем он поднял с пола полотенце и протянул его ей.
— Вытрись, а о полотенце я потом позабочусь, — распорядился он. Тиффани автоматически выполнила приказ. — Пусть это останется между нами, хорошо? Ты никому не должна говорить о том, что произошло.
Господи, да разве она могла кому-нибудь о таком рассказать! Последние несколько минут не только уничтожили в ее душе радостное предвкушение пикника, но окрасили все впечатления от проведенных каникул в черные, трагические тона.
— Ты поняла меня, Тиффани? Никто не должен узнать об этом. Иначе твоего отца ждут большие неприятности.
Тиффани смотрела на него с безмолвным страхом и отвращением. Никто из них не заметил ее младшую сестру, подслушивающую снаружи под окном, выходящим на открытую веранду.
— Твой отец растратил миллионы долларов, принадлежавших компании. — Глаза Сига вдруг холодно блеснули, как лезвие бритвы. — Он уже давно у меня на крючке, но я пока молчу. Стоит тебе обмолвиться хотя бы словом, и я тут же пойду в полицию.
«Господи, сделай так, чтобы он ушел! Пусть он оставит наконец меня в покое», — думала Тиффани, борясь со слезами, подступившими к горлу. Она молча кивнула.
— Обещаешь?
— Да, — ответила она бесцветным голосом.
Пока они смотрели друг на друга, от окна в сторону сада бесшумно метнулась тень и растворилась в зелени кустарника.
Сиг свернул полотенце и ушел к себе в комнату.
Со стороны пляжа по-прежнему доносился веселый смех, но Тиффани его не слышала. Она осознавала лишь грозный голос морского бриза, который порывами налетал на дом и заставлял жалобно дребезжать стекла веранды.
В этот день девочка-подросток распрощалась со своим счастливым детством…
Тиффани медленно перевела взгляд на сестру и глубоко вздохнула, словно очнувшись ото сна.
— Я не желаю участвовать в осуществлении твоего плана, Морган. Я не могу. Это отвратительно!
— Тебе решать, Тифф. Но знай, если ты поможешь мне, отец будет спасен. Господи, ведь все так просто! Никто ничего не узнает. Я продумала всё детали. Единственное, что от тебя требуется, это полететь в Англию вместе со мной и пробыть там некоторое время. Потом ты сможешь вернуться и жить дальше, как ни в чем не бывало. Подумай об отце, Тифф.
— Не понимаю, почему все вокруг стремятся устраивать свои дела за мой счет! — воскликнула Тиффани возмущенно. — Ты не принимаешь во внимание очень многих вещей, Морган. Во-первых, твой план аморален. Во-вторых, я не могу бросить работу. Теперь, когда премьера «Глитца» прошла столь успешно, у меня, возможно, появится куча предложений. Я не могу упустить свой шанс.
— Ты должна помочь мне, у тебя нет другого выхода. Иначе отца посадят в тюрьму. Послушай, Тифф, мне не до шуток. Если ты не согласишься, я оставлю от «Квадранта» ровное место. Мне терять нечего.
Тиффани понимала, что Морган в состоянии перейти от угроз к делу. Она не предполагала раньше в своей сестре столько жестокости и холодной расчетливости. Оказалось, что Морган способна смести любые преграды, которые возникнут у нее на пути. Она добьется своего, не считаясь ни с чем и ни с кем.
Выходя из ресторана, Тиффани думала только об одном. Все прочие мысли, которые вихрем постоянно кружились у нее в голове — о Ханте, о Закери, о «Глитце», — отступили на задний план. Тиффани осознавала, что должна спасти отца любой ценой. И все же… Неужели Морган действительно способна на такое?
Вечером, пакуя чемоданы, Тиффани все же заставила себя примириться с необходимостью защитить доброе имя отца и честь семьи, которая волею судьбы оказалась в ее руках.
Морган тоже укладывала вещи, но с другим настроением. В глубине души она никогда не сомневалась, что сумеет убедить Тиффани в том, что может уничтожить отца. Морган хорошо знала сестру, поэтому ее расчет оказался верным. Впрочем, она уже давно привыкла всегда и во всем полагаться на Тиффани.