Богами не рождаются

Устименко Татьяна Ивановна

Но, так или иначе, в какой-то момент я вдруг ощутила – буря утихла. Природа исчерпала до дна свои казалось бы безграничные возможности, сдалась, смирившись с проигрышем, и отступила на время, вынашивая коварный план однажды вернуться и взять у меня реванш. От свободы и чистого воздуха нас отделял слой песка толщиной в несколько метров. И тогда, собрав остатки сил, я выбросила их из себя одним последним, мощным взрывом. Энергетический купол разорвало в клочья, снеся вместе с песком, разметавшимся по сторонам. Я увидела над собой черное ночное небо, усеянное золотистыми мерцающими точками хорошо знакомых созвездий,– а потом,

исполненная чувства умиротворения от осознания полностью выполненного долга, я свернулась в клубок и мгновенно уснула...

Меня разбудили возбужденные голоса, что-то бурно обсуждающие между собой, спорящие и соглашающиеся. Лучи солнца, стоявшего высоко в зените, исподволь пробивались сквозь ресницы, но от их прямого воздействия меня защищало покрывало, наброшенное чьей-то заботливой рукой.

– Нет, ты только присмотрись! – громко убеждал Феникс.– Это же настоящий фаллос, как есть фаллос…

– Нашему озабоченному штурману везде эротика чудится! – беззлобно поддразнивал Айм.– А на мой взгляд, ничего экстраординарного в нем нет – обычный продолговатый камень, торчащий из песка.

– Но раньше его здесь не стояло,– резонно и чуть шутливо возразила Крися.

– Точно, точно, я тоже помню,– согласно поддержал девушку Риф де Монро.– До бури здесь простиралась ровная песчаная поверхность.

До меня донеслось задумчивое кряхтенье тучного аналитика, и я еле сдержалась, чтобы не улыбнуться.

– А по-моему, все и так предельно ясно,– включился в беседу Рей.– Когда Ника устроила импровизированный взрыв, освобождая нас от песка, то все ближайшие барханы разрушились, обнажая камни, и…

«Камни! – я чуть не подпрыгнула.– Так их там несколько?»

Я села на одеяле, щурясь от слепящих солнечных лучей.

– О,– обрадовался Фен,– а вот и наша спящая красавица пробудилась, причем сделала это сама! А то виконт ее целовал, целовал, но Рыжей хоть бы хны – дрыхнет, пушкой не разбудишь! Я уж ему, грешным делом,– тут он залихватски подмигнул мне, подчеркивая скабрезность своего намека,– совсем собрался посоветовать кое-какое другое, более экзотическое средство побудки на тебе опробовать…

– Феникс, ну ты и пошляк! – простодушно возмутилась Кристина.

Алехандро игриво рассмеялся.

Я вяло улыбнулась, почти не вникая в смысл сказанного, а будучи совершенно не в силах оторвать напряженного взора от двух камней, возвышавшихся прямо передо мной.

– Ника,– продолжал занудно приставать настырный штурман,– рассуди же нас по справедливости. Я утверждаю, что один из этих камней формой сильно смахивает на огромный фаллический символ!

– Ну-у-у,– с сомнением протянул Риф, бродивший между камней.– Не хотел бы я иметь такой же, э-э-э,– он стыдливо замялся,– кривой детородный орган, даже символически.

– А я о чем говорю! – обрадовался Фен, получивший поддержку своей теории.– Лучше иметь фаллический символ, чем символический фаллос!

Кристина смущенно покраснела.

– А на что тогда, по твоему мнению, похож второй камень? – ехидно поинтересовался Айм.

«Хм, даже если не брать в расчет все приапеи [11] , на которые так горазд наш Феникс, то ведь и правда – камни довольно интересные, отличающиеся весьма необычной формой,– вдумчиво рассуждала я, сидя на одеяле, расстеленном как раз вблизи обоих камней.–

А ведь мне и нужно найти именно два камня!»

11

П р и а п е я – короткое грубо-эротическое произведение или высказывание (от имени греческого бога Приапа, символизирующего плодородие и мужскую половую силу).

– А второй напоминает женскую фигуру! – тем временем авторитетно закончил штурман.

– Да ничуть! – парировал Алехандро, выступая в роли оппозиции.

– Очертаниями, может, и не очень,– покладисто согласился Феникс.– Но ты посмотри на характерные тени, которые отбрасывают оные камни… Это же просто ян и инь какие-то!

«Ян и инь? – Я почувствовала, как мои губы сами собой расплываются в счастливой улыбке.– Это же именно то, что и нужно!»

– Ура! – громко заорала я.– Ура фаллосу!

– Ну вот, еще одна на эротике свихнулась! – неодобрительно покачал головой Айм.

Теперь мы все, в полном составе, дружным рядком сидели на бархане и зачарованно таращились на тени от камней, одна из которых и в самом деле имела фаллическое очертание, а вторая напоминала пышную женскую фигурку в форме песочных часов. Время шло, наше терпение истощалось. Тени от камней медленно подползали одна к другой, обещая вскоре соприкоснуться вершинами. Феникс периодически доставал из кармана страницу из священного Писания, найденную мною в могильнике Рыжих жриц, которую я сдала ему на ответственное хранение, и торжественным голосом, снова и снова перечитывал строки:

Не пропусти слиянья миг,Когда две тени совпадут,От ян и инь чтобы возникПровал, куда пути ведут.Две тени ты уравновесь,Под холм песчаный попади,Конец пути – совсем не здесь:Все испытанья впереди.

– Первое четверостишие мне вроде бы понятно,– вслух философствовал штурман,– но вот второе… Совсем его не понимаю! И что-то оно меня подозрительно настораживает…

– Ника, приготовься: тени сейчас соединятся! – загодя предупредил меня бдительный Риф.– Что нужно делать дальше?

– Уравновесить тени.– Я неуверенно хмыкнула.– Алехандро, пойди встань на тень-мужчину, а я встану на женщину…

Мы с виконтом заняли свои места именно в тот самый момент, когда вершины теней соприкоснулись. Ничего не происходило. Алехандро поднял на меня растерянный взгляд.

– Дура! – самокритично хлопнула я себя по лбу.– Сказано же – уравновесить! Нужно ян поставить на инь – и наоборот. А ну-ка, быстро меняемся местами...

Я перебежала на фаллическую тень, а Алехандро ловким скачком прыгнул туда, где только что стояла я. Раздался громкий скрип. В песке между камнями прорезалась темная щель, обозначив края огромного шлюза, створки которого начали подниматься так стремительно, что мы с Алехандро едва успели отскочить в сторону. Песок шумно сыпался с плит, а невидимый механизм, ничуть не пострадавший за долгие годы бездействия, работал безупречно. Наконец створки шлюза замерли, приняв идеально вертикальное положение.