Богатство и бедность царской России
Шрифт:
Летом 1727 г. Меншиков заболел лихорадкой, его му-чили припадки, болезнь сопровождалась кровохарканьем, что предполагало чахотку. За время его отсутствия при дворе, противники Меншикова нашли протоколы допросов отца императора, в которых участвовал Меншиков, и пока-зали Петру. По приказанию Верховного Тайного Совета все вещи императора были перенесены из меншиковского дома в Летний дворец. Пётр приказал объявить гвардии, чтобы она слушалась только его приказов.
8 сентября 1727 г. майор гвардии Салтыков объявил Меншикову о решении Верховного тайного совета о том, что тот взят под арест. Со светлейшим случился припадок, из горла
Указом царя вся семья Меншикова ссылалась в одно из его имений, в Ораниенбург под Рязань. Когда Меншиков ехал в эту промежуточную ссылку, его сопровождало 127 человек прислуги, а с вещами ехало 105 берлинов, 16 коля-сок, 11 фургонов и одна колымага.
Все знали, что состояние светлейший князь нажил взяточничеством и казнокрадством. Теперь же выявлялись все новые и новые факты хищений и взяток. По фактам дальнейших расследований у Меншикова было описано 250 000 одного только столового серебра, а также 8 000 000 червонцев, 3 000 000 драгоценных камней и многое другое. Все владения Меншикова, которые насчитывали свыше 90 тысяч крепостных, 6 городов и многое другое, были кон-фискованы. В конце концов, Меншикова лишили всего имущества, и он был сослан в Заполярье, в крепость Бере-зов, на реку Обь.
Ссылаясь на материалы, опубликованные в Отечест-венных записках за 1861 г., Н.И. Костомаров перечисляет конфискованное недвижимое и движимое имущество Меншикова. Дома в Москве (на Мясницкой, у Боровицкого моста, на Яузе, на Хопиловке, в Слободах), в Петербурге (на островах: Васильевском, Адмиралтейском, Крестов-ском), в Ораниенбауме, в Ямбурге, в Нарве, в Копорье на Ижоре и в разных дачах; дома, поражавшие роскошной ме-белью, обоями из вызолоченной китайской кожи; сады, мельницы, множество населенных деревень в тридцати шести российских губерниях, а также в Эстляндии, Украи-не (с пахотной землей в 152 356 десятин, не считая лесных угодий и покосов, которые измерялись верстами); из дви-жимого имущества: экипажи, лошади, припасы, богатый гардероб, бриллианты и золото в украшениях. Все это по-шло в казну, и многое было раздарено разным лицам.
В ссылке Меншиков прожил недолго. Он страдал от-крытой формой чахотки и умер 12 ноября 1729 г., в возрас-те 56 лет.
После смерти Меншикова Петр приказал освободить его детей и позволить им жить в деревне их дядьки Ар-сеньева без права въезда в Москву.
Личность Петра II
Несмотря на то что Петру было только 12 лет, с ним обращались, как со взрослым и угождали ему как госуда-рю. После удаления Меншикова, который еще мог сдержи-вать строптивость Петра, Петр стал еще меньше церемо-ниться со своим окружением. Остерман оказался в слож-ном положении и не мог бороться с теми, кто оказывал плохое влияние на малолетнего Петра, а Петр быстро при-выкал к мысли, что вся власть в его руках.
Австрийский дипломат Гогенгольц доносил Карлу VI о том, что "...государь знает свою неограниченную власть и не желает исправляться. Он действует, исключительно, по своему усмотрению, следуя лишь советам своих фаво-ритов.". Австрийский дипломат граф Вротислав писал из Москвы летом 1728 г.: "Едва ли возможно заставить зани-маться молодого человека после того, как ему было дано столько свободы". По отзывам дипломатов,
Пётр не умел вести себя прилично в обществе, ка-призничал и дерзил окружающим. И дело было, скорее все-го, не в наследственности, а в плохом воспитании.
Саксонский посол в России Лефорт подтверждает: "Монарх говорит со всеми в тоне властелина и делает, что захочет. Он не терпит пререканий, постоянно занят бегот-нёю; все кавалеры, окружающие его, утомлены до крайно-сти".
"Хотя и трудно сказать что-либо решительное о ха-рактере 14-летного государя, но можно догадываться, что он будет вспыльчив, решителен и жесток", - заключает ис-панский посол в России герцог Де Лириа.
Переезд в Москву и коронация
После падения Меншикова Евдокия Лопухина стала называть себя царицей и в письме внуку поздравляла его с "восприятием престола" и писала о своем желании видеть его в Москве, но знать боялась, что если Пётр приедет в Москву, то освободит бабку, и та станет правительницей. Тем не менее, в конце 1727 г. начались приготовления к переезду двора в Москву для предстоящей коронации по образцу русских царей. Торжественный въезд состоялся 4 февраля 1728 г. Евдокия Лопухина в это время уже была освобождена из заточения и переселена в Новодевичий мо-настырь, где имела достойное содержание.
После переезда Петра в Москву состоялась встреча Петра с бабушкой, Евдокией. Эта встреча трогательно опи-сывается многими историками. Но император относился к бабушке довольно пренебрежительно, несмотря на то что она очень любила внука.
24 февраля состоялась коронация Петра. Восемь дней Москва праздновала. Весь день звенели колокола, по вече-рам были фейерверки. В Кремле и в разных местах Москвы поставили фонтаны с вином и водкой вместо воды.
После коронации 24 февраля 1727 г. в Москве Петр приблизил В.В. Долгорукова и И.Ю. Трубецкого, сделав их маршалами, князь Иван Алексеевич был пожалован в обер-камергеры. Молодой царь целые дни проводил в обществе Ивана Долгорукова и его отца Алексея Григорьевича.
Забавы Петра II
Начались новые кутежи и развлечения. У Петра поя-вилась новая забава - охота, к которой его пристрастил князь Иван. Вскоре дворовые псарни стали держать огром-ное количество собак, доходившее до 800.
На охоту выезжало до 500 экипажей. В результате царь часто и продолжительное время отсутствовал, бросив государственные дела, на что часто жаловались иностран-ные послы в депешах, посылаемых в свои земли. Кто-то подсчитал, что с февраля 1728 г. по ноябрь 1729 г. юный царь провел на охоте 8 месяцев из 12.
Окрестности Москвы изобиловали лесами и зверьем и благоприятствовали этому развлечению. С Петром на охо-ту ездила его тетка Елизавета вместе с боярыней и двумя служанками. Царя также сопровождали члены Верховного тайного совета и генералитет, хотя не всем по душе прихо-дилась охота.
Герцог Лирийский в письме в Испанию писал в январе 1728 г.: "Царь не терпит ни моря, ни кораблей, а страстно любит псовую охоту. Здесь, В Петербурге, негде охотиться, но в Москве очень можно, почему никто не сомневается, что, приехав туда один раз, он едва ли возвра-тится сюда..."