Богатырщина. Русские былины в пересказе Ильи Бояшова
Шрифт:
Забава обливается горючими слезами:
– Любимый мой дядюшка, не неволь меня, невинную молоденькую, не смеши христианский люд, не отдавай красную девицу за женщину! Отправляйся назад к послу царя Калина, да ещё его повыпытай, у него правду повыведай.
Поспешил назад князь Владимир. Говорит послу:
– Дорогой гость! Сыграем-ка мы в шашки-шахматы.
Тот отвечает:
– Есть у меня толковые шахматники, да в белом шатре оставлены, уж больно утомлены, почивать прилегли. А я сам в малом ребячестве немножечко в шашки-шахматы поигрывал.
Садились они к дубовому
Вновь отправился князь к Путятичне:
– Любимая моя племянница, и не думай теперь – обыграл меня посол в шашки-шахматы: так только мужи и могут обыгрывать.
Говорит Забава, дочь Путятина:
– Дорогой мой, любимый дядюшка! Свези-ка своего гостя в чисто поле, постреляйте вы из тугого лука. Поставьте меточку – золотое кольцо. А против кольца – булатный нож.
Князь Владимир вновь её послушался. Говорит послу:
– Дорогой мой гость, грозен посол, поедем-ка мы с тобой в чисто поле, потешимся, позабавимся, постреляем из тугого лука в золотое колечко. А против того кольца выставим булатный нож.
Говорит посол:
– Есть у меня стрельцы, да в белом шатре оставлены, уж больно утомились, спят с дороги. Я и сам в малом ребячестве шуточки пошучивал, немножечко из тугого лука постреливал.
Поехали они в чисто поле, поставили золотое кольцо, а против того кольца – булатный нож. Владимир стольно-киевский первый раз выстрелил, да недострелил. Другой раз выстрелил, да перестрелил. Третий раз выстрелил, да попасть не смог. А грозный посол по полюшку похаживает, свой тугой лук поглаживает. Натянул он шелковую тетивочку, положил к ней калёную стрелу. Стрела спустилась, как змея взвилась, – попала прямо в золотое кольцо и перерезалась о булатный нож на две половиночки. Они весом, мерой и на взгляд равны.
Говорит тогда грозен посол:
– Ты, Солнышко Владимир стольно-киевский! Долго ли ещё мы будем куражиться? Не пора ли нам добром наладиться? Плати нам дани-пошлины.
Отвечает князь:
– Не могу платить я дани царю Калину. Нет нынче в Киеве золотой казны.
Говорит ему посол:
– Отдавай тогда мне в супружницы свою любимую племянницу, Забаву Путятичну.
Вернулся князь в светлицу к племяннице:
– Ты, Забавушка, выходи скорее за посла царя Калина: а не пойдёшь с охотой, придётся отдать тебя по неволе. Не могу я более посла повыведать, не могу я более его повыпытать.
Однако Забава упрямится:
– Я жива не пойду и мертва не пойду. То добрым людям на хохот, христианскому миру на посмешище. Не мужчина посол – женщина. У неё и задушка взад, да и грудь вперёд.
Рассердился тогда Владимир на племянницу, вскричал зычным голосом:
– Слуги мои верные! Надевайте-ка вы Забаве подвенечные платья, ведите её в соборную церковь к золочёным венцам, к золотым перстням, в супружество с грозным послом царя Калина. Не страдать же из-за упрямой девицы всему Киеву!
Говорит затем Владимир грозному послу:
– Дорогой гость, грозный
Тот отвечает:
– Послушай меня, стольно-киевский князь! Прежде чем мне с твоей племянницей под венец идти, надо бы нам с тобой побрататься, силой померяться. Поедем-ка мы сейчас в чисто поле и попробуем молодецкую силу.
Князь Владимир говорит:
– Стар я для такого братания, не удержать мне ни булавы, ни копья.
Посол говорит:
– Так отправь вместо себя поединщика.
Вздыхает князь:
– У меня и богатырей не осталось. Некому с тобой поравняться.
Посол тогда его спрашивает:
– А нет ли у тебя в подвалах да в подклетях пленников-затюремщиков?
Тут вспомнил Владимир про Ставра Годиновича. Пустить Ставра – потерять Ставра. Не пустить Ставра – так разгневать посла. Делать нечего – закричал Владимир зычным голосом:
– Слуги мои верные, княжецкие! Берите золотые ключи от подклети, отмыкайте ими дубовую дверь, выводите во двор молодца!
А сам думает: «Кормил я своего пленничка одним овсом, поил его одной водой. Он с таких яств и шагу не сделает. Как тогда с послом быть, если затюремщик от поединка откажется?»
Как вывели слуги во двор Ставра Годиновича, тот вывернул из земли седой валун и стал забавляться, камень к небесам подбрасывать. Владимир глазам своим не верит: не ведает он, что кормила всё то время пленника Забава Путятична лучшими кушаньями, вдоволь давала затюремщику медвяного питьеца.
Подвели тогда к Ставру богатырского коня, снимали с него арестантское платье, давали ему богатырские доспехи. Сел на коня Ставр Годинович, и поехали они с грозным послом в чисто поле. Только и видели, как молодцы садились, да не видели, как молодцы ехали. В том поле Ставр с послом забавляются, с коня на коня они перепрыгивают, подбрасывают булатные палицы и на лету их подхватывают, а как мечами сшибаются – искры сыпятся во все стороны на много вёрст.
Князь Владимир с высокого крыльца все глаза проглядел: только и видит, как летают по небу палицы и зарницы бегают от сшибки богатырских мечей. От такого поединка князь ёжится, поджимается, куньей шубочкой закрывается. Вздыхает он и говорит себе: «Нелегко приходится Ставру Годиновичу».
Ставр же Годинович с послом, вдоволь назабавившись, повернули коней обратно к городу Киеву. Вот приезжают поединщики на княжий двор, с жеребцов соскакивают, кланяются в пояс Владимиру. Тут грозен посол снимает своё богатырское платье, а под ним у него женское платье. Распускает он свои волосы и говорит князю:
– Красно Солнышко, князь стольно-киевский Владимир Святославович! Выводи поскорее мою невесту, а свою племянницу Забаву Путятичну, из соборной церкви. Приведи её в девичью светлицу и оставь там на лавочке. Не хочу я смеяться над девушкой! Над тобой же, князь, посмеюсь! Где это в христианском мире видано, где это слыхом слыхано, чтобы венчали девицу за женщину? У меня есть своя законная семья, есть любимый муж, а зовут меня Василисой Микуличной – я старшая дочь самого Микулы Селяниновича!