Богатырская работенка
Шрифт:
– Ушастик, – повернулся к гремлину браток, – смотайся юрким кабанчиком, поройся в багажнике.
– Погоди, – остановил я гремлина.
– А ты моим зверьком не командуй! – набычился Гриша.
– Я не командую. Но если он привяжет к веревке сумку, то сможет нагрузить ее, а не носить по одному бутерброду.
– Нет там бутербродов, – буркнул браток, – а у тебя нет сумки.
– А в машине?
– Возьмешь на заднем сиденье. Только все барахло Машкино вытруси… аккуратно. И прихвати мою куртку. Что-то холодает…
– Вечереет.
Браток покосился на меня,
– Бутылки с прозрачной жидкостью брать? – спустя пару минут прокричал снизу гремлин.
– Зачем нам водка? – поинтересовался я.
– Нет там водки, – приуныл Гриша. – Минералка.
– Так что, брать? – донеслось из подземелья.
– Бери! – перехватив инициативу, прокричал я в ответ. И добавил для братка: – В дороге без воды трудно.
– Тебе нести, – пожал плечами Гриша.
«Ну и ладно… козел!»
– Что ты сказал? – насторожился браток.
– Ничего, – покачал головой я. – Что-то долго гремлина нет… Эй! С тобой все в порядке?!
– Ушастый! Заснул, что ли?! – крикнул Гриша, сложив руки рупором и склонившись над темнеющим зевом дыры. Рассмотреть сверху крышу джипа можно легко, а вот с остальным хуже.
– Готово, босс. Тяните! Вира!
Возился гремлин долго, но постарался на славу. Он набил спортивную сумку так, что мы едва вытащили наверх.
Правда, когда начали разбирать, то оказалось, что кроме пары баночек соленых орешков и пятилитровой бутылки минеральной воды «Мечта Менделеева» ничего съедобного нет. Зато есть газовый ключ, и домкрат тоже.
– А это что за коктейль Молотова? – поинтересовался я, рассматривая пивные бутылки, наполненные резко пахнущей темной жидкостью и старательно заткнутые в качестве пробки ветошью. – Бензин?
– Да, это мне, – признался гремлин, пытаясь выбраться из провала, но его когтистые пальцы никак не могли зацепиться за жухлую траву и соскальзывали.
Я ухватил его за шкирку и достал из провала. И тотчас сполз на землю от хохота.
– Ты чего? – насупился Гриша.
Ответить я не смог, давясь беззвучным смехом. Вместо этого просто ткнул пальцем в сказочного обитателя джипа.
– Я же сказал, сложить аккуратно! – набросился на подопечного браток.
– Да я это… – смутился гремлин, пытаясь спрятать за спину длинный предмет из ярко-красной резины. Получалось это у него плохо. То ребристая рукоять из-под локтя выглядывала, то тупорылый оголовок в ухо упирался. – Места ведь здесь дикие, вдруг обороняться придется…
– Этим? – только и произнес я.
– Ну… да. Отличная дубинка.
– Это Машкино, – тыча пальцем в импровизированную дубинку и новоприобретенные детали гардероба гремлина, заявил Гриша.
– Разумеется, – я не стал спорить. У меня воображения не хватит представить братка в розовых чулочках, один из которых на манер колпака деда Мороза венчает голову гремлина, и подвязках, поддерживающих в данный момент ярко-красную дубинку того же гремлина. – Наверное лучше оставить это в машине.
– Немедленно! – поддержал меня браток.
– Я же хотел как лучше. Сорри…
Гремлин виновато, но в тоже время с некоторым налетом обиженности вздохнул
– Пошли туда, – предложил Гриша, указав направление, в котором скрылась летающая ведьма.
Я задумчиво вздохнул, с надеждой (которая не оправдалась) поинтересовался у братка состоянием мобильника, покосился на разрушенный замок, который вроде как за несколько последних часов вырос в размерах, да и стены его успели частично отреставрировать. Это, конечно мелочь, по сравнению с исчезновением города, но прекрасно согласуется с версией про перемещение во времени. Двести лет назад руины замка и должны были выглядеть не столь ветхими, как в наше время. А затем согласился:
– Пошли. Других тропинок все равно не наблюдается. Не в болото же лезть?
На том и порешили.
Первым на тропу встал Гриша, на правах выдвинутого самим собой и тем же составом одобренного предводителя нашей группы. За ним пристроился гремлин, мелко семенящий короткими кривыми ножками. При этом он бережно прижимал к груди одну из бутылок с бензином, время от времени с видимым наслаждением вдыхая дурманящий аромат и смакуя мелкими глотками. Токсикоман чертов. Замыкать шествие пришлось мне. Я забросил сумку на плечо, предварительно выложив домкрат и газовый ключ, полезность которых в пути представляется минимальной. Сорвав метелочку неизвестной травы, я сунул ее в зубы и предался размышлениям. Метелочка попалась горькая, да и мысли лезли в голову все больше невеселые. То про дыбу, на которой лазутчики вражеские в грехах каются, то про люд лихой, которыми леса местные издревле славились. За двести лет люди очень сильно изменились. А ведь может статься, что забросил нас Кощей не на двести, а на триста, пятьсот, а то и на тысячу лет в прошлое. О, ужас! Здесь же компьютеров еще нет!
– О, прекрасный дуб! – обрадовался Гриша.
– Почему? – спросил я, не видя в ветвистом великане ничего такого, что разительно выделяло бы его из ряда сородичей.
– Зов природы, – пояснил Гриша, расстегивая ширинку, и что-то добавил. Но я его не расслышал за журчанием пивного потока. – Ай!
– Что случилось? – подпрыгнул я.
– Он в меня желудем запустил, – потирая макушку, ответил браток.
– Кто?
– Дуб.
– Дуб? В смысле дерево? – уточнил я.
– Дерево! И не нужно со мной как с идиотом разговаривать, я сам прекрасно понимаю, как это глупо звучит. Он запустил в меня своим желудем, понятно?!
– Да я разве спорю? После гремлина и ведьмы я готов поверить и в древня и… и… короче, в кого угодно.
– Вот именно. Пошли, нечего прохлаждаться. Я нюхом чую, эта тропинка приведет нас туда, где вкусно накормят и напоят. На баланде такие формы не наедают.
– Боюсь, что наши деньги здесь не ходят…
– У меня евро и баксы, – Гриша достал из кармана туго набитый бумажник и продемонстрировал его мне.
Напоминать спутнику о том, что в тысяча восьмисотом году про евро никто и слыхом не слыхивал, я не стал. Вот прибудем, тогда и будем думать, чем расплачиваться за ужин. В крайнем случае, цепь Гришину толкнем – в ней золота хватит весь кабак с прислугой купить.