Боги и человек (статьи)
Шрифт:
Со школьной скамьи и из романов Диккенса мы знаем, что Индия – страна природных сокровищ, но никакого промышленного производства на их основе не создала. И когда освободилась от гнета англичан не нашла ничего лучшего как стать заметным лидером в программном компьютерном обеспечении, и сегодня экспортирует его на многие миллиарды долларов. А вот старушка–Англия имела много полезных ископаемых, и всего по чуть–чуть. И надо же, все свои силы направила на технический прогресс на основе этих жалких крох и достигла феноменальных результатов, которые всколыхнули и Германию, и США, и вообще весь мир.
Про ЮАР и Германию, Россию и Америку не буду продолжать. И без того все ясно: природные ресурсы страны не играют почти никакого значения для благосостояния ее граждан, для развития страны, кроме одного –
Заглянем в нашу историю, сперва в новгородскую. Как известно, даже сегодня в новгородских землях ничего не нашли, а они простирались от Ильменя до Урала, от Ламского Волока до Белого моря. Но это были самые честные торговцы в тогдашнем мире, у них была настоящая демократия западного толка по тогдашнему опять же времени. Они не нажили золотых храмов, мостовые у них были в тридцать ярусов бревен на болотине, но слово смерд у них обозначало гордого человека – собственника обрабатываемой им земли. Слово дружина не имело воинственного значения, не обозначало шайку головорезов, а обозначало всего лишь, например, рыболовную артель, плотницкую, и так далее, основанную на дружбе, повторяю, на дружбе и взаимовыгодном сотрудничестве. А многочисленные финские племена, жившие в их владениях от Оки до Финляндии, были для новгородцев не предметом продажи на рабском рынке в Кафе, а все теми же гордыми смердами, и от их самоназвания «чудь» новгородцы не производили слова чудак, чудик, то есть человек, не знающий оружия, значит, дурак.
А вот Московия и основалась–то для того, чтобы продавать местные племена на рабском рынке в Кафе, через Дон, где жили казаки–разбойники и одновременно посредники в работорговле, потомки Ильи Муромца, Еруслана Лазаревича и Дмитрия «Донского». Больше, представьте, в Московии нечего было делать «предпринимателям», тут только можно было жить и работать на скудных землях: охота, да бортничество, да рыбная ловля. На продаже собственного народа московские князья и стали богатыми, позолотили купола церквей, купили золотые кубки для фряжского вина. И перешли, начиная от Дмитрия Донского, получившего имя не от Куликовской битвы, а по месту «прописки» на Дону, к наследованию престола от отца к сыну, думая, что мы забудем их прежнее наследование от пахана к названному брату. Оно, это наследование от пахана к названному брату, исковерканное историками как от старшего брата к младшему, и поныне существует в бандитских группировках. Там поныне никому не приходит в голову, чтобы место пахана в банде занял его сын, только что оторванный от материнской титьки.
Романовы из Костромы – волжские ушкуйники, то есть речные пираты, намерились отвоевать у так называемых «рюриковичей» — работорговцев их «малину», и после неустанных трудов и битв с «поляками» отвоевали этот «бизнес». Но бизнес захирел не от их воли, просто рабов в Кафе перестали покупать, грубо говоря, галеры с сотнями гребцов заменили на парусные английские суда с малочисленным, но искусным персоналом. Тогда Романовы, так и не научившиеся видеть в своих согражданах не потенциальных рабов, начали их продавать промеж себя, и использовать как обыкновенных рабов на своих плантациях и в войсках. Постепенно поняли, что иметь рабов – выгодно и бесхлопотно. С помощью этих же безотказных рабов начали завоевывать округи, и так – кругами «присоединяли» и «покоряли», добравшись до Дальнего Востока и переплыв Берингов пролив. Правда, не сами. Сами разнежились, обнаглели, попытались сунуться на Запад, но получали раз за разом отпор, но все же Прибалтику «присоединили», Польшу – тоже, не говоря уже об Украине, «добровольно присоединившейся».
Между
Оба последние российские президенты, забыв, как их бывший начальник Сталин и Дзержинский в очередной раз мордовали казаков, снова полюбили их, приблизили, но не знают, куда же их отправить воевать. Полюбили так, на всякий случай, вдруг потребуется демонстрации разгонять, как в начале прошлого века. Думаю, опять обманут. Но я, собственно, не этим хочу закончить. Прошло 500 лет. Рабы и рабовладельцы раза по три менялись местами, переженились, перероднились, усреднились. Выработался русский менталитет, загадочная русская душа, если выразиться поэтично. Душа обобщенного раба и потенциального бессовестного рабовладельца, как говорится, в одном флаконе, которая достаточно четко выражается нашими же родными поговорками: ты начальник – я дурак, я начальник – ты дурак; у сильного всегда бессильный виноват; закон – что дышло, куда повернул – туда и вышло; посади свинью за стол – она и ноги на стол. И, кроме того, революционной песней: кто был ничем, тот станет – всем.
Теперь приведу цитату из моей и вашей любимой Юлии Калининой: «Но самое прекрасное и удивительное здесь (в России – мое) то, что, в отличие от прочих мест планеты, не ведающих своего будущего, у нас – страна с непредсказуемым прошлым. Потому что здесь каждый новый правитель пишет свой учебник истории». Лучше не скажешь.
Осталось ответить на вопрос, кому же на Руси жить хорошо, заданный около двухсот лет назад язвительным поэтом Некрасовым? А, никому, господа–товарищи россияне. Ибо все сегодняшние шишки в недалеком будущем снова станут рабами у своих бывших рабов.
Я так думаю, что до тех пор, пока Россия не развалится на составные части, притом не на 7 как готовится развалить ее нынешний президент, а на 200 осколков, жить мы лучше не станем. Я не отрицаю и того, что время спустя, 200 осколков не создадут конфедерации наподобие Швейцарской, но добровольно и с великой пользой для народа. А не усилиями казаков–разбойников, ушкуйников и работорговцев.
Только не считайте, господа правители и лучший и безотказный Ваш друг – прокуратура, этот мой философский вывод исследователя призывом к расчленению «единой и неделимой». Призывают молодые, лысые «профессиональные» революционеры, которые лично хотят порулить страной или, хотя бы – ее частью. А я, сын замученного в сталинских лагерях геолога, внук так и не вступившего в колхоз пензенского переселенца в Сибирь, и уже сам 65–летний старик, полжизни отработавший в угольной шахте. И много читавший, и много думавший, но не «профессиональный» и даже совсем не революционер, притом на зарплате, собранной «революционными» же бандитами наподобие известного Камо.
Это – плод моих размышлений, а за плоды размышлений по очередной «новой», на моем веку четвертой или пятой, Вашей Конституции – не судят.
Все как–то у меня не получается четко сформулировать, кому же на Руси живется весело, вольготно? Нападаю на статью А. Угланова, («АИФ» № 34, 2001), берущего интервью у Юрия Скуратова, бывшего генерального прокурора. Цитирую в сокращении:
«- Бывший председатель Центробанка С. Дубинин был причастен к дефолту?
— Безусловно.
— … Вы говорили «чиновники». Но ходили слухи даже о каком–то списке?