Боги мёртвого мира

Darknessia

— Думаю, здесь все гораздо сложнее, чем разрушить стену. Инмори сказала, что это врожденная патология, и чтобы исправить ее, потребовалось переться сюда через половину континента. Раз мы проделали такой путь, странно было бы ожидать, что все решится по щелчку пальцев.

— Да, наверно. Я просто думал, что ей нужно больше энергии, или как там это называется, а не времени.

— Она мне рассказывала кое-что. Можно зажечь свечу, или заставить идти дождь, и это получается у нее быстро. Даже я научился. Но работа с живой

плотью требует большей концентрации и внимания.

— Так ты что теперь… будешь типа нее? — Берт напряженно мотнул головой в сторону той части пещеры, где сейчас Бессмертная трудилась над телом Новы. Отсюда их не было видно, и Инмори строго запретила приближаться к их гроту.

— Нет, конечно. — Смешок получился нервным: мужчина сразу вспомнил про специфическую диету Бессмертных. — Инмори сказала, что я просто человек с сильной духовной энергией.

— Интересно, какая духовная энергия у меня? Может, я тоже смогу воспламенять своих врагов силой мысли? Было бы неплохо.

— Ну хватит. Долго ты еще будешь это вспоминать?

— Всю жизнь, наверно, — Берт расхохотался, видя смущение на лице друга. — Да ладно тебе. Серьезно, это невозможно забыть. Я и не подозревал, что ты на такое способен. Между прочим, мы с Новой и Инмори стояли за тобой, когда ты поджег монахов в зале для молитв.

— Да? А я вас не заметил…

— Конечно, ты был прямо-таки поглощен процессом. И потом, когда ты несколько минут смотрел на пламя, я уж подумал, что ты свихнулся.

По телу Келла пробежали мурашки при воспоминании о той ночи. Он вспомнил запах горящих тел, приятную усталость, ощущение вседозволенности и пьянящую власть. Он зажал руки между колен, чтобы унять дрожь, и смущенно пробормотал:

— Каждый немного безумен… — Откашлялся, хмуро глянул на Берта и произнес уже громче: — Может, оставим эту тему?

— Ну, я просто хотел узнать, может, ты смог бы проделать нечто подобное с моим отцом?

Келлгар на мгновение потерял дар речи, потом еще больше нахмурился.

— Что еще за шуточки?

— Не кипятись ты! — Берт поднял ладони в примирительном жесте. Полуулыбка-полуусмешка почти никогда не сходила с его лица, поэтому Келл не сразу понял, серьезно он говорит или нет. — Просто понимаешь, глупо надеяться, что отец нормально воспримет наш союз и нашего ребенка. Если он узнает, то скорее всего отречется от меня. А я не собираюсь всю оставшуюся жизнь жить в нищете. Поэтому, когда мы вернемся, было бы неплохо заставить его переписать на меня владения и избавиться от него.

— Поверить не могу. Это ты свихнулся, а не я. Ты себя хоть слышишь? Я бы все отдал, чтобы мои отец и мать были живы.

— Ну, твои, наверно, были нормальными. Любили тебя и все такое.

— Я в любом случае не собираюсь заниматься этой херней. И надеюсь, что ты больше не будешь поднимать эту тему.

Келл хмуро отвернулся к озеру. Он выглядел злым и оскорбленным, и Берт пожалел, что завел этот разговор. Повисла неловкая пауза.

— Ладно, извини, — начал Берт после нескольких минут молчания. — Я просто…

— Не

подумал. Как обычно. — Келл тяжело вздохнул. Он все еще хмурился, но по нему было видно, что он больше не сердится. — Глупый избалованный князек.

— Эй, я вообще-то и обидеться могу! — Юноша рассмеялся. Хорошо, что его товарищ такой отходчивый. С этой новой силой нужно быть осторожнее: стоит перегнуть палку — рискуешь закончить так же, как те монахи.

— Если серьезно, когда ты вернешься в Химпейк, пройдет уже довольно много времени. Ты успеешь побывать на войне, Нова успеет родить. Ты вернешься к отцу как герой войны, а про ребенка скажете, что его отец погиб.

— Идея хорошая, но я не знаю, может быть, отец уже исключил нас из завещания. Все же мы сбежали из дома.

— А у него есть другие наследники?

— Кузены есть и со стороны матери, и со стороны отца.

— Ну… не попробуешь — не узнаешь.

Берт обреченно вздохнул.

— Может, Селестия сможет мне помочь?

— Я бы не надеялся. Она не делает ничего без выгоды для себя. Но ты все равно попробуй, спроси у нее.

— Если честно, мне страшно с ней разговаривать, — Берт смущенно усмехнулся, и Келл ответил тем же.

— Понимаю. Мне и самому иногда страшно. Но почему-то мне кажется, что в глубине души она хорошая.

— Хмм… А есть ли шанс, что вы… — он украдкой посмотрел в сторону грота. — Ну, это?

Келл горько рассмеялся.

— Нет, не думаю. К сожалению. Она ясно дала понять, что не воспринимает меня всерьез.

— Очень жаль. Такой опыт. Интересно, секс с Бессмертными такой же, как и с остальными?

— Не уверен. Так, хватит уже!

Конечно, никто из них не признался бы, но в наступившей тишине оба подумали о своих запретных снах.

Как по волшебству, именно в этот момент перед ними возникла Селестия-Инмори. Оба вздрогнули от неожиданности, ведь всего секунду назад ее нигде не было видно.

— Так-так, — протянула женщина, явно разочарованная темой недавнего разговора.

Мужчины тут же в смущении опустили глаза. Не в первый раз Бессмертная появляется из ниоткуда, и не в первый раз становится свидетелем разговора о себе, но Келл так и не смог к этому привыкнуть.

— Уже все? Как там Нова? — Берт попытался сделать вид, будто ничего интересного не произошло.

— Я закончила. Она отдыхает. Можешь сходить к ней, но не буди, пока сама не проснется.

Ролано с улыбкой от уха до уха вскочил с травы, отряхнул зад и направился было к гроту, но кое-что вспомнил.

— Спасибо, Инмори. Огромное спасибо.

Медленно тянулось время. В молчании Келлгар пялился на звезды, прислонившись спиной к шершавому мегалиту. Инмори тоже была здесь, сидела с закрытыми глазами около соседнего камня. Редкие порывы ветра подхватывали ее волнистые пряди, настолько длинные, что сейчас они доставали до земли. Мужчина старался не смотреть на нее, хотя соблазн был велик. Инмори терпеть не может, когда на нее пялятся, а Келл на своем опыте знал: даже с закрытыми глазами она всегда все видит.