Боги мёртвого мира
Шрифт:
— Это Единый Бог сделал? Но каким образом и зачем? Если бы Церковь об этом знала…
— Церкви не нужен бог. Ей нужен рычаг управления. Половина из них не верит в то, о чем говорит. Им нужно лишь, чтобы верили другие.
Берт задумался. Морщинка посреди лба выдавала несвойственную ему мыслительную активность, и, пока он не выдал что-нибудь еще, Нова положила руку ему на плечо.
— Хватит вопросов. Пошли уже. — А потом тише добавила: — Мне здесь не нравится.
И правда, когда эти слова прозвучали в пыльном воздухе, Келл обратил внимание,
Всадники медленно вели своих лошадей мимо торчащих из серой земли обрубков. Иные до странности напоминали руки с растопыренными пальцами, протянутые к небу за помощью, которую им не суждено получить. Из-под копыт лошадей поднимались пыль и пепел, и скоро конечности животных приобрели тот же цвет, что и земля вокруг.
— Разве тебе не интересно узнать, что будет после нашей смерти? — Берт старался ехать вровень с Новой, хотя девушка то и дело хмуро уходила вперед, оставляя его попытки без внимания. — Священники обещали мир праведным и адские муки грешникам на веки вечные. Но если нет Единого Бога, значит, нет и его законов, по которым мы должны были жить и умирать.
— Меня волнует только то, что происходит сейчас. Например, как бы моя кобыла не сломала ногу посреди этого жуткого места.
— Почему бы тебе не спросить Инмори, если тебя это так волнует? — предложил Келл.
— Я как раз пытался, пока вы меня не отвлекли. — Он откашлялся, чтобы погромче выговорить свой вопрос в спину Бессмертной. — Инмори, ты знаешь, что будет после смерти?
Взгляды всех троих теперь сосредоточились на ней.
— Ничего. Ты просто перестанешь быть собой. Твоя энергия выльется в пространство и смешается с окружением, пока не растворится в нем. Твое существование прекратится.
В ответ все трое пораженно замолчали. Возможно, каждый из них когда-то так или иначе думал о том, что их ждет после смерти, но одно дело — предполагать, и совсем другое — знать наверняка.
— Поэтому, как и сказала Нова, нужно жить настоящим.
Черные скелеты стволов внезапно расступились, открывая вид на пыльную долину какой-то жалкой узенькой речки, по краям которой примостились такие же пыльные жалкие домишки.
— Наконец-то добрались до людей, — бодро провозгласил Ролано, но Келл не дал его радости ход.
— Подожди радоваться. Это выглядит как-то странно.
— Что ты имеешь… — Берт повернул голову вправо, куда указывал Келлгар. — Твою мать.
В стороне от деревни и в нескольких ярдах от уничтоженного леса обнаружилась огромная черная куча, будто остатки прогоревшего костра. Но даже с такого расстояния можно было разглядеть в этой черно-пепельной массе обугленные черепа и вытянутые руки с ошметками закопченной плоти на костях. Множество тел, сваленные вместе как попало, которые не прогорели как следует и которые кто-то оставил гнить, так и не завершив погребальный обряд до конца.
— Что тут произошло?..
— Это жители деревни? Кто мог это сделать с ними?
— А главное — зачем.
—
Пока остальные глазели на сожженных жителей, Инмори спустилась к реке. Вода вымыла в почве глубокую борозду, берега круто уходили вниз, а по краям образовался слой засохшего ила: река сильно обмельчала. Друзья поспешили следом за Бессмертной и неуверенно сбились в кучу за ее спиной, когда она остановилась у воды. Женщина какое-то время глядела в непрозрачные воды речки, и за это время никто не издал ни звука.
— Вода безопасна, — заключила она, и Малыш в один прыжок спустился к берегу, чтобы утолить жажду. Он-то, в отличие от своей хозяйки, имел все признаки живого существа.
Селестия-Инмори тем временем подошла к первой хижине и прикоснулась пальцами к выцветшим бревнам.
— Деревня выглядит заброшенной. — Берт спрыгнул с коня и помог спуститься Нове. — Здесь никого нет?
— Мы бы услышали чьи-то голоса еще в лесу, но здесь тихо, даже животных не слышно.
Ни лая собак, ни крика домашней птицы, ни шепота за закрытыми ставнями. Это пугающее опустение заставило Келла поежиться: здесь он чувствовал себя крайне неуютно.
— Там вроде не так много трупов. — Нова кинула на Берта осуждающий взгляд за такие слова, и он поспешил поправиться: — Ну, то есть… в масштабах деревни. Где же остальные?
— Может, ушли. — Келлгар огляделся вокруг, сделал несколько шагов между хижинами. — Вон, вещи разбросаны, двери открыты. Похоже на то, как если бы жители покидали свои дома в спешке. Или на налет грабителей.
— Осмотримся?
Берт со своим неутолимым любопытством взялся за ручку двери и уже намеревался потянуть ее, но резкий голос Инмори заставил всех обернуться.
— В дома не заходить. Ничего не трогать.
— Что случилось?
Бессмертная наконец отвлеклась от изучения каких-то ведомых лишь ей материй и обернулась к остальным.
— Здесь была эпидемия. Какая-то болезнь поразила жителей. — Берт тут же уставился на свою ладонь и принялся усиленно тереть ее о штаны. — Они пытались остановить распространение своими силами: сожгли трупы, больных поместили отдельно. Но скоро заразилась большая половина жителей, и здоровые решили убраться отсюда. Но сложность таких заболеваний в том, что даже если человек внешне здоров, он может быть переносчиком.
— Неужели, снова чума?
— Нет, но что-то похожее. Болезни постоянно развиваются. Мутируют.
— Мы ведь еще не заразились? — Голос Новы дрожал, а рука судорожно сжимала поводья, тогда как во взгляде читалась надежда.
— Вам ничего не угрожает рядом со мной. Но я бы не советовала здесь что-то трогать. Наберите воды, напоите лошадей, и пойдем дальше.
Все трое почти одновременно вздохнули с облегчением. Келл и сам не заметил, как затаил дыхание при упоминании заразы. На его памяти еще не было сообщений о вспышках заболеваний, но в истории не далее как сотню лет назад сообщалось о страшной чуме, унесшей жизни трети населения южной части континента.