Боги, пиво и дурак. Том 8

Горина Юлия Николаевна

Но я только закрывал глаза и прислушивался к тишине внутри себя.

Хорошо.

Вот так бы и пролежать до самого вечера. А еще лучше — до конца года. Лениво гладить ее влажную спину по ложбинке позвоночника, чувствовать шеей теплое дыхание и ни о чем не думать…

— Нужно что-то сделать, — подала вдруг голос Деметра, приподняв голову.

Эх, все-таки по «не думать» — это слишком несбыточная мечта. Даже для нашего простынчатого рая.

— М-мм, — неопределенно промычал я.

— Не прикидывайся коровой, — нахмурилась

она.

— Почему? — проговорил я, открывая глаза. — Я думал, ты их любишь…

Деметра щипнула меня за беззащитный бок — довольно-таки больно, так что я ойкнул.

— Соберись давай! — безжалостно потребовала она, усаживаясь рядом со мной.

— Ну вот, — вздохнул я. — А ведь так хорошо все начиналось…

— Дань, я серьезно. Сотот нам сказал, что когда ты соберешь еще больше энергии Азатота…

— Я знаю, — перебил я ее. — А вот чего я не знаю — так это нахрена он рассказывает такие вещи другим. Кто еще, кроме тебя, знает об этом?

— Сет, Та’ки, Азраил. Нергал с Лилит.

— Ясно. Короче, все.

Я подобрал с пола штаны, натянул их. Подошел к столу и налил себе воды из кувшина.

— Хочешь пить? — спросил я Деметру.

— Да.

Я протянул Демке свою кружку. Потом допил то, что у нее осталось, снова налил воды и с кружкой в руках сел рядом с ней.

На языке вертелся противный, но очень важный для меня вопрос. Вертелся, но никак не хотел озвучиваться. Потому что, если задал вопрос — будь добр услышать ответ.

— Ну и чего молчишь? Не спросишь, какая была реакция? — выстрелила Демка контрольным в голову.

Я фыркнул. Залпом опустошил круженцию. Повертел ее в руках и, подняв глаза, проговорил:

— Ну и?

— Все промолчали. Кроме Сета. Тот послал великого протобога так далеко, что я было решила — зря ты парился, вытаскивая своего магистра. Помереть он мог и на той стороне.

Я усмехнулся. Да уж, Янус в своем репертуаре.

А все остальные промолчали, значит.

— И что на это сказал Сотот?

— Не поверишь — он рассмеялся. И в ответ тоже послал нас, только не туда, куда Сет сгоряча проложил для него маршрут, а отдыхать.

— Понятно…

Я откинулся назад, положив голову Демке на голые колени.

— У тебя хоть какие-то идеи есть на этот счет? — спросила она, погладив меня по лицу.

— Если честно, я еще даже подумать об этом не успел.

— Мне кажется, тебе стоит поговорить с Аидом и попросить его о помощи. Ведь он вроде как твой покровитель.

— И что с того? У нас в договоре по поводу опасности со стороны великих зодчих вселенной ни слова не сказано. Каким боком он должен мне помогать? И главное, как? Если я правильно понимаю, этот парень, инкубатором для которого я являюсь, куда круче всех олимпийцев вместе взятых. Да и Сотот тоже. Что с ним может сделать Аид?

— Ты не понял, — мягко возразила мне Деметра. — Слышал ли ты историю о Кроносе?

— Богопапаше, сожравшем своих детей?

— Ну,

во-первых, известен он не только этим. Знал ли ты, что именно Кронос в свое время победил старого змея Офиона? Или что он спустился из Верхнего мира к людям и создал эпоху, именуемую «золотым веком»? Пятьсот лет абсолютного счастья — без войн, голода, стихийных бедствий, болезней и смерти. Ради этого он останавливал, ускорял или возвращал время, нарушая законы вселенной. Бедные Эринии! Говорят, они так запутались разбирать спутанные нити судеб, что от злости остригли себе волосы и сломали двое ножниц. С тех пор у них остались только одни.

Я снова сел.

— Да ладно. Если он такой крутой чувак, почему тогда об этом никто не помнит?

Деметра улыбнулась.

— Потому что можно совершить тысячу подвигов, но потом одним преступлением перечеркнуть все, что сделал. Когда-то давно Кронос действительно был мечтателем, грезившим создать идеальный мир для всего сущего. Он считал несправедливым, что боги безбедно живут целую вечность, а люди болеют и умирают. И готов был пожертвовать собой ради того, чтобы исправить это. Но он не учел, что платой может стать не его здоровье или бессмертие, а рассудок.

Я почесал затылок.

— М-да, досадно…

— Но детей своих Кронос все-таки не пожирал, а проглатывал. Оказавшись в брюхе повелителя времени, они сворачивались до состояния крошечного эмбриона и пребывали вне жизни и смерти. До тех пор, пока спасенный матерью Зевс не явился свергнуть отца и выпустить на свободу своих братьев и сестер. И вот тут легенды расходятся. В храмах рассказывают, что Зевс просто распорол живот своему отцу. Но я слышала и другую версию. Что пьяного Кроноса опоили каким-то адским пойлом и тот сам вместе с рвотой выплюнул всех своих пленников.

— И ты думаешь, это правда? — задумчиво проговорил я.

Деметра пожала плечами.

— Не знаю. Но я бы не возражала, чтобы ты Азатота тоже как-нибудь выплюнул. Узнать бы только, что это было за питье. Наверняка чья-нибудь кровь, моча или еще что-то в этом роде, хитрое по происхождению и простое по составу.

— Почему ты так думаешь?

— Потому что Олимпийской своры тогда еще на свете не было, а из Зевса алхимик как из Гермеса — титан. Он даже чай себе приготовить не может. Так что если мы сумеем разговорить безумца Кроноса…

Я с улыбкой погладил ее по голове.

— Думаешь, он в состоянии ответить?

— Я надеюсь на это.

— А при чем здесь Аид?..

— Проход в Тартар, где содержится Кронос, сейчас возможен только через Подземное царство. Такие дела.

— Понятно. Что ж, историю ты мне рассказала прелюбопытную…

Меня прервал нетерпеливый стук в дверь.

Я умолк. Обернулся на звук.

Стук повторился еще раз, на это раз — еще громче и наглей.

— Открывайте уже! — раздался голос Лилит. — Я по энергии чувствую, что ничем интересным вы уже не заняты!