Боги, пиво и дурак
Шрифт:
Я кашлянул.
Подумать только, это ж сколько незамутненной радости из-за того, что ей со мной спать не обязательно!
— А вот это, вообще-то, обидно было… — пробормотал я.
Ника вдруг отпрянула. На ее хорошеньком личике проступил совершенно искренний испуг.
— Я обидела хозяина?
— Это шутка была, — отмахнулся я, пытаясь соскочить с темы.
— Если я тебя обидела, накажи меня! — потребовала Ника.
Я расхохотался, прикрыв лицо рукой.
Наказать тебя?
Ох,
По крайней мере, по отношению ко мне.
А пока я истерично ржал, Ника растерянно хлопала ресницами и явно не понимала, что происходит.
— Да ну тебя! — сказал я наконец, поднялся от греха подальше с постели и принялся собирать свой банный комплект. — И с какого вообще перепугу тебе вдруг приспичило хозяина себе придумать?
Ника опустила голову.
— Если школу закроют, я потеряю работу. И защиту, — бесхитростно ответила она. — А если я потеряю защиту, меня повесят. Другое дело, если я буду собственностью человека. Тогда меня не смогут повесить без разрешения этого самого человека.
Я вздохнул.
— Вот оно что. Тогда понятно…
— Ты возьмешь меня?.. — тихо проговорила Ника.
— Что с тобой делать-то, — буркнул я. — Беру, раз такое дело.
— И ты меня защитишь? Ты не отдашь меня палачу?.. — подняла она на меня свои бездонные, мерцающие таинственным зеленым огнем глазищи.
— Не отдам, — уже всерьез пообещал я.
Она рывком поднялась с постели и опять стащила свое платьице с плеч.
На этот раз — до пояса.
— Эм-мм, — пробормотал я, непроизвольно уставившись на ее небольшую, но очень заманчивую грудь. — Слушай, мы же вроде по этому поводу уже все прояснили?..
— Контракт, — коротко сказала Ника, и, решительно схватив меня за руку, положила ладонь себе на грудь.
Ох, Даня! Бабу, бабу тебе надо…
— Скажи еще раз, — потребовала от меня кошкодевочка. — Ты берешь меня?..
Ее кожа заметно посветлела и наполнилась мягким светом, как если бы внутри вдруг зажглась лампочка.
— Я беру тебя, — проговорил я, с ужасом вдруг осознавая, что все это напоминает процедуру в загсе.
«Согласен ли ты…»
— Тогда отныне ты — мой хозяин!
Глаза Ники по-кошачьи вспыхнули потусторонним зеленым блеском. Моей ладони на мгновенье стало горячо. А когда я убрал руку, то увидел на светящейся груди девушки алый отпечаток моей пятерни.
— Контракт заключен! — торжественно проговорила Ника. — Спасибо-спасибо-спасибо!..
Она снова повисла на моей шее, но в этот раз я решительно отстранился от ее пылких объятий.
— Так, я пошел мыться, а ты давай к себе. Поняла? Все остальное, что бы там не было, — завтра. Я спать хочу,
Коснувшись на прощанье ее мягкого ушка, я ушел в баню.
Сегодня ее никто не топил, но лично для меня так было даже лучше. Хорошенько отмывшись в холодной воде, я, наконец, почувствовал себя спокойным и расслабленным. Весь мокрый и чистый я вернулся к себе в комнату, а когда зажег в темноте свечу, то обнаружил, что Ника так никуда и не ушла.
Она спала в моей постели, свернувшись клубочком в самой середине и счастливо улыбаясь. Из-под задравшейся до колен юбки игриво выглядывал темный пушистый хвост.
Будить такую красоту было жалко.
Я вздохнул. Потом аккуратно поправил Нике юбку, чтобы лишних мыслей в дурную голову не лезло, и осторожно вытащил из-под девушки одеяло, не особенно нужное в такую жару.
Так и улегся спать в собственной комнате на полу, возле собственной постели, устроившись на одеяле, как собака на коврике.
И все потому, что на моем месте уснула одна заполошная кошка.
Очуметь.
Но не тапком же в нее швырять, в самом деле.
Растянувшись на полу, я мгновенно уснул.
Утром я по привычке подхватился на свой тренировочный моцион ни свет, ни заря. Тихо, чтобы не разбудить своего, блин, питомца, я выбрался улицу.
Утро выдалось неожиданно прохладным. Я глядел на посветлевшее небо, выкрашенное на востоке в красный, курил папиросу и размышлял, не пора ли, в конце концов, бросать. Правда, поскольку теперь в школе из четверых курящих учеников остался только я один, весь запас курева, который закупщик привез неделю назад вместе с продуктами и прочими нужностями, теперь принадлежал мне.
И меня жаба душила просто взять и выбросить это все.
Может, когда последнюю докурю…
Позанимавшись переливанием из пустого в порожнее, я принялся за упражнения.
Поначалу тело сопротивлялось и ныло. Потом мышцы разогрелись, и тренировка, как ни странно, начала приносить удовольствие. Пробежку вокруг школы я делал уже в прекрасном настроении, довольный сегодняшним утром и самим собой. Причем в качестве груза я взял не мешок, а более увесистую связку мечей, с которой бегал вчера.
И ничего, хорошо дело пошло! Все мое тело будто проснулось. Я чувствовал напряжение в каждой мышце, каждой связке, и это напряжение кроме приглушенной боли давало какое-то особенное, до сих пор неведомое мне удовольствие от ощущения возросшей силы.
А когда я с ношей на плечах повернул в сторону своего жилища, то с изумлением обнаружил, что неподалеку от входа в мою каморку стоит Майя, явно ожидая кого-то.
И, судя по месту дислокации ее наблюдательного поста, этот «кто-то» был я.