Боги-в-злате
Шрифт:
Город Воргантиан, Кобор, в свете Терры
В человеке, стоявшем в двадцати метрах перед Мероведом, чувствовалось что–то неправильное. Судя по осанке и фигуре, это был мужчина, но голова его была опущена, и он носил широкий комбинезон улейного рабочего. Он все еще не вышел на свет после того, как погас гололит Илакса Орна, и стоял на месте совершенно неподвижно. Казалось, человек даже не дышит.
– Я - Меровед, прежде из Десяти Тысяч, слуга Света Императора.
– Я знаю, кто ты.
Голос определенно принадлежал мужчине, однако звучал совершенно нечеловечески, слишком глубоко и слишком гулко, как будто говорил не один человек.
– Ты знаешь, кто я?
– Нет… - ответил Меровед, отступая назад и занимая боевую стойку, - но знаю, что ты.
– Какой самоуверенный… Как думаешь, он был таким же? Хочешь, расскажу, как он умер?
– Лучше заткнись и попытайся меня убить.
– Меровед вложил пистолет в кобуру. Он хотел сделать это своими руками.
– О, - проговорил носитель демона, оторвав от земли полуночно-черный взгляд и открыв весь ужас своего нечестивого лика.
– С радостью.
Из его лба росли два сияющих рога, обрамляя удлинившееся под влиянием варпа лицо. Рот - блеклая серповидная расщелина, наполненная игольно-острыми зубами. Длинный и кривой как кинжал нос. Кожу, словно ширящаяся болезнь, покрывали темные пятна.
Двинувшись к Мероведу, он как будто стал расти. Кожа натянулась, затем лопнула, явив поблескивавшие под ней кости. Демон закачался на тонких ногах. Длинные руки заболтались, что у обезьяны. Грудина раздулась и треснула, острые куски костей стали скрежещущими зубами, с красной пастью внутри. Шея его удлинилась, извиваясь в перистальтических движениях до тех пор, пока на гротескном отростке плоти не задергалась теперь уже крошечная голова.
Одежду, которую существо прежде носило, объял незримый огонь, и его горящие обрывки развеял смрадный ветер, пока демон, наконец, не предстал обнаженным и нечистым, как породившая его ночь. Воздух осквернил запах гнилого мяса и скисшего молока.
Меровед взревел, не сводя глаз с шагающего демона, когда тот набросился на него с противоестественной резвостью.
Первый удар он пропустил, а его вибромеч бессильно отскочил от упругой, как резина, плоти. Взметнувшаяся рука сбила Мероведа с ног и отбросила на землю.
Он почувствовал во рту кровь и понял, что прокусил себе язык.
Застонав от усилия, он поднялся и рубанул по лодыжке демона, и был вознагражден нестройным воплем боли.
Он мрачно улыбнулся.
– Старое оружие… Оно оставляет след.
Меровед содрогнулся, когда ему в грудь внезапно вонзился костяной шип.
Медленный, подумал он. Слишком медленный.
Взмахом
Еще и дряхлый…
От мощного пинка Меровед отлетел назад, и спину прошила боль, когда он столкнулся со стеной.
– Помню, со златым оружием было как–то проще, - процедил он сквозь сжатые зубы, поднимаясь навстречу демону.
– Мы с тобой уже бились когда–то, - сказало существо, и Меровед от всей души пожелал, чтобы оно перестало говорить. Демоны - любители поболтать. Этот атрибут человечества они приняли слишком уж охотно. Насмешки, обман, издевательства и обещания… Они были такими же инструментами демона, что любой костяной клинок или острый клык.
Скорчившись от боли, Меровед вырвал шип из груди. На его конце густела кровь, и он понял, что тот зашел довольно глубоко.
– Возможно… Я запамятовал.
– Он сдавленно втянул воздух. Любой из тех ударов давно бы уже прикончил меньшее существо.
– Мой разум не тот что прежде. Либо это ты помнишь что–то не то.
Демон улыбнулся, сверкнув крокодильими зубами.
– Пытаешься ранить словами. Навредить мне способно лишь одно слово, а ты его не знаешь.
Меровед осклабился.
– Я смогу убить тебя и без истинного имени.
Демон ринулся вперед со змеиной стремительностью, и Меровед вскрикнул, когда он полоснул ему грудь, оставив на теле рваную борозду. Он едва успел выхватить из поясного кармана фиал с серебристой жидкостью.
– Как я и сказал… - прохрипел он, изо всех сил потрясши фиал, прежде чем запустить его в демона. Фиал разбился и забрызгал его какой–то святой кислотой, что обожгла растянутую плоть и заставила существо с шипением задергаться в судорогах.
– Санктус ламента, - прорычал Меровед, слишком остро чувствуя боль от своих ран.
– Это значит «слезы святых», неграмотная ты мразь.
От опаленного кровоточащего тела демона повалил смрадный дым.
Меровед устремился в атаку, замахнувшись сжатым обеими руками мечом. Он подбежал к демону и быстро, прежде чем тот успел прийти в себя, шагнул под его болтающиеся конечности и принялся рубить в область паха.
Существо задергалось и зашаталось под шквалом ударов, исторгая из широкого рта свиной визг. Оно взмахнуло руками в попытке пробить плечи и спину Мероведа, однако тот отступил и, крутанувшись, ушел из–под атаки. Пока он будет оставаться внизу, демону его не достать.
Но Меровед уставал. Рана в груди отняла у него больше сил, чем он поначалу думал. По броне свободно текла кровь, лужей расплываясь под ногами. Он чуть не поскользнулся на ней и едва успел восстановить равновесие, как демон выгнул шею и, будто посылая Мероведу поцелуй, выплюнул в него град заостренных зубов.