Боишься?

Машкова Наталья

– И поэтому ты решила покончить с собой? Чтобы мне жилось легче?! Спокойнее?!.

Если честно, то именно так она и думала. Но, когда Мити озвучила это сейчас, да ещё таким голосом, стало... стыдно?... Девушка попыталась оправдаться:

– Мити! Прости! Пойми меня! Я просто не могу выносить всё это! Не могу! У меня едет крыша! Я становлюсь злой и отчаянной!.. Ну, как я могла бы попросить у тебя помощи или втянуть тебя в свои переживания, зная, чего тебе стоили свобода и принципы? Кем я была бы, если бы попросила

тебя нарушить их? Или просто картинно страдала бы у тебя на глазах?

– А не картинно?

– Что?

Деметра оборвала её. Перси "встала как вкопанная", со всеми своими выкладками. Мити флегматично пояснила:

– Как, ты думаешь, я чувствовала себя, когда ты страдала молча и пряталась от меня?

Перси отвела глаза от прозрачного и бесплотного "нечто". Стыдно. Вздохнула:

– Нельзя дружить бессмертному и смертному... Чревато...

Мити продолжила:

– Как ты думаешь, я чувствовала себя, когда ты решила так глупо самоубиться?

Ра вяло сопротивлялась:

– Почему глупо? Нормально!.. Может быть, у меня был бы шанс?

Голос Мити был даже не уничижительным. Грустным:

– Да, уж! Мысль попытаться прорваться сквозь силовой барьер иначе, как гениальной не назовёшь. Гениально тупой и безрассудной!.. Ты сгорела бы там...

Перси ответила безразлично:

– И что?.. Может быть, я пробилась бы на "ту" сторону?

– И что? Пробилась бы. Твои угли идентифицировали бы. А дальше что?..

Ра смотрела на то, что было бесплотным, но таким реальным. Ощущала Её. Прошептала Ей:

– А вдруг у кого-нибудь из "них" проснулась бы совесть?.. И он обнародовал бы эту аферу с "заражёнными до сих пор землями"?

Деметра дохнула на неё гневом:

– Ты безумная, если веришь во что-то подобное!

Перси смотрела "в глаза" богине их мира. Ответила беззащитно и ломко, будто просила её понять:

– Нужно верить во что-то, Мити. Каждый верит. Атарик в силу. Алекс в разум. Кир в жестокость... Я хочу верить в доброту... Не могу не верить... Сейчас я почти перестала верить в неё и, ты знаешь, я просто не могу заставить себя жить. Не могу, как ни пытаюсь...

Она заплакала. И слёзы не вытирала:

– Прости меня, дорогая! Я не хотела обидеть тебя... Я просто не могла взвалить на тебя своё бремя. Это ведь мой выбор, Мити! Мой! И отвечать за него должна я. Не ты!..

Чудеса! Деметра не была совсем уж нематериальной. Она дохнула на Перси холодом и ветром такой силы, что, кажется, сосульки в волосах зазвенели:

– Хочешь покончить со всем?.. Ладно! Раздевайся и прыгай!

Перси мигом сбросила одежду и прямо с берега нырнула в глубину. Не стала затягивать и сама вдохнула пронзительно-синюю воду.

– Спасибо за освобождение!- была её последняя мысль...

***

Не такая уж и "последняя", как оказалось. Она пришла в себя снова. Как уже бывало. На тех

самых губчатых листьях, прикрытая тёплым ворсистым листом. Слабая, как новорожденный котёнок.

Так ужасно она ещё не чувствовала себя никогда в жизни. Организм сходил с ума. Когда она попыталась открыть рот, чтобы узнать у Мити, что это вообще было, её натурально вывернуло. Хорошо, что нечем. Обошлось... Потом она была умнее...

Спала и спала. Не пыталась думать или говорить. Боль тогда становилась запредельной... Послушно проваливалась в беспамятство, выплывала из него. Снова, и снова... Сколько это длилось? Кто знает?..

Та, что знала, просветила её на этот счёт... Оказывается, она провалялась в логове Мити около двух месяцев.

– Зачем?

Это было первое, что прохрипела Перси, когда смогла, наконец, говорить. Деметра фыркнула:

– Может быть, для того, чтобы ты научилась ценить жизнь?..

Перси сдавленно зашипела:

– Пока я только разучиваюсь её ценить! Вот прямо сейчас и разучиваюсь!..

Мити философски изрекла:

– Так и бывает, поверь мне! Сначала разучиваешься, а потом научиваешься!

Фраза была такой неправильной, абсурдной и искренней, что Перси, несмотря на боль, тихонько захихикала и спросила:

– Где ты взяла такую дикую "мудрость", Мити?

Деметра снова "висела" над девушкой. Или даже обволакивала. Да, она когда поняла, что подруга не боится, то "укутала" её в себя, как в объятия. Так было хорошо. Тепло. И меньше болело... Вздохнула, кажется скорбно, и ответила:

– Я сама придумала эту "мудрость" или дурость. Как посмотреть... После того, как поняла, что не могу покончить с собой и смирилась с этим...

Перси ахнула:

– Ты пыталась наложить на себя руки?..

Мити хмыкнула:

– Не знаю, как руки, но да, пыталась... Я активно пыталась прекратить своё существование.

Помолчали. Мити снова дохнула. Болью?.. Перси изумилась. Как она может различать? Или чудится?.. Деметра, и правда, "дышала" болью:

– Спасибо, что не спрашиваешь, почему... Понятно же... По моей вине умерли миллионы человек... Пусть я не хотела и не понимала... Я не понимала "тогда". А когда осознала себя и поняла, что сделала и через что получила свободу, и возможность быть независимой личностью!.. Это стало моим персональным адом...

Перси попыталась "дохнуть" на Мити утешением и пониманием. Спросила негромко:

– Тогда ты поняла, что не привязана к этому месту или к "луже"?

– Да. Озеро было первым, что я уничтожила. Это было самым очевидным... Потом я воссоздала его. Тут удобно заниматься модификацией. И не так болезненно для вас... Чего я только не пробовала... Так я, кстати, научилась преодолевать Барьер. Заставила себя улечься на него. Я и не знала, что обладаю такой плотностью, весом и протяжённостью!