Боксер-6: назад в СССР
Шрифт:
«Твою же мать!!!» — подумал я, летя прямо на пол. Удар получился настолько тяжелым, что перед моими глазами все поплыло, в уши как будто насовали по килограмму ваты, и до меня доносился только сдавленный гул. «Ни хрена! Миха! Нельзя! Не сметь! Встать!» — я боролся с этим состоянием как мог, понимая, что если сейчас я не встану, то это будет означать полнейший провал и спускание в унитаз всех усилий, которые я вбухал в свою подготовку за последние полгода.
— Ты как? Можешь продолжать? Или закончить? — подбежавший ко мне рефери с тревогой заглядывал мне в глаза.
— На хрен! Никаких закан… то есть… Продолжаем, —
Рефери с сомнением покачал головой, но, бросив на меня еще один взгляд, начал отсчет:
— Один! Два! Три!
«Черт тебя раздери, Миха! Вставай, твою же налево через перекладину! Нельзя дать этой суке победить!» Во мне клокотала злость — ведь если бы соперник оказался объективно сильнее, я бы расстроился, но против истины не попрешь: значит, надо больше тренироваться, чтобы в следующий раз уже точно выиграть. Но в данном случае имело место откровенное жульничество, и такое оставлять без внимания уже было ни в коем случае нельзя.
— Четыре! Пять! — громко, но равнодушно отсчитывал рефери.
Конечно, ему-то было все равно, кто и как победит. Я чуть-чуть приподнял голову и попробовал сфокусировать свой взгляд на сопернике. Эта наглая рожа с довольным видом ухмылялась — очевидно, будучи уверенной, что я лег окончательно и вот-вот прозвучит сигнал от его победе.
Ну уж нет! Не для того я столько впахивал и наматывал сотни километров!
— Шесть! Семь! — или мне показалось, или рефери ускорил темп отсчета, как будто всеми силами приближая неумолимую развязку.
Я усилием воли собрав все силы, поднялся на ноги.
— Ууууу! — заревел зал, выражая этим не то восторг, не то изумление от увиденного. А может быть, и то, и другое одновременно.
Но мне сейчас было уж точно не до реакции зала. Если я в этот момент что-то перед собой и видел, то только эту охреневшую и ухмыляющуюся морду соперника, который, судя по всему, вообразил, что он может творить здесь что ему заблагорассудится и оставаться безнаказанным. Когда я снова встал на ноги, на его лице отобразилось легкое удивление, но не более: видимо, он думал, что вставанием мои способности сейчас и ограничиваются.
Включив внутри себя режим «локомотив без тормозов», я с диким ревом попер в его сторону. Соперник от неожиданности чуть отшатнулся назад, но вовремя сориентировался и в следующую секунду встал в стойку, готовясь нанести мне очередной удар. Однако я не позволил ему успеть даже как следует замахнуться, и мои ощущения в тот момент напоминали не столько бокс, сколько уличную драку, где мне нужно было во что бы то ни стало отомстить своему обидчику.
Правой рукой — в морду! Этот негодяй почти увернулся, но все-таки скулу убрать не успел. Не давая ему опомниться, я нанес удар левой рукой — в морду, с другой стороны! Глаза соперника окончательно поплыли. А ты как думал, гаденыш — только ты умеешь сотрясение мозга ударом вызывать! Тут же, не останавливаясь, третий удар, снова правой по той же охреневшей морде — и вот наконец-то вся туша моего соперника, не выдержав такой качки, с грохотом падает на ринг, а в следующую секунду рефери объявляет завершение нашего поединка!
Глава 16
— Молодец, молодец! — Григорий Семенович первым пробился ко мне через толпу наших ребят-динамовцев и крепко сжал меня в своих объятиях не хуже того клинча, который я устроил своему
— Вот это ты даешь, Мишаня! — восхищенно протянул Сеня. — Мы тут стояли, смотрели, как ты дерешься, и глазам своим не верили!
— Да, честно говоря, — поддакнул Лева, — когда ты упал и перестал шевелиться, мы уже думали, что ты все. Не встанешь. А ты его так сделал!
— Кстати, а чего ты вдруг упал-то? — озадаченно спросил Сеня. — Вроде бы уверенно так держался, и вдруг…
— А ты не видел, что ли? — перебил его Лева. — Эти уроды в его углу воду разлили, чтобы он поскользнулся!
— Ах они твари! — возмущенно воскликнул Сеня. — Специально? Да за такое надо… Где они?
— Да угомонись ты, — Лева сдержал озирающегося Сеню, который уже начал нетерпеливо разминать кулаки. — Не хватало еще, чтобы нас отсюда вытурили за все эти разбирательства!
— Так Лева, а как же они… — Сеня буквально задыхался от возмущения. — Почему нас-то должны вытурить? Им что, все можно, что ли?
— Отставить самосуд! — раздался веселый, но при этом строгий голос Григория Семеновича. — Сеня, за справедливость побороться ты еще в жизни успеешь. И получить за это, кстати, тоже. А сейчас иди-ка лучше и готовься к своему выступлению, чтобы мне потом как тренеру не пришлось бороться уже за тебя! Это, кстати, всех касается, — Григорий Семенович обвел нас взглядом, и все динамовцы, кому только предстояло выйти на ринг, разбрелись в разные стороны.
Замечание нашего тренера было, кстати, весьма своевременным. Это ведь я на сегодня свое отработал и мог спокойно наблюдать за ходом чемпионата, устроившись поудобнее на зрительском месте. А выступления остальных наших пацанов были еще впереди. И чтобы отработать на достойном уровне, самое время было сосредоточиться и внутренне готовиться к своему выходу — вместо того, чтобы тратить эмоции на обсуждение чьего бы то ни было поведения.
Ну а пока я принимал поздравления, а Григорий Семенович утихомиривал возмущенных бойцов, на ринг уже поднимался Денис Бабушкин. Мне очень хотелось посмотреть именно его бой — было все-таки интересно, как будет себя вести опытный боксер, чуть было не вылетевший навсегда из профессии и вернувшийся в дело после череды неудач. И должен сказать, что Бабушкин в этом смысле преподал мастер-класс многим, кто оказывался в похожей ситуации! Глядя на его работу со стороны, несведущий человек ни за что бы не догадался, что всего пару-тройку месяцев назад Денис проваливал элементарные тесты на тренировках. Точно рассчитанные движения, гибкая стратегия, молниеносная реакция, выверенные и мощные удары — Бабушкин, кажется, пришел в свою лучшую форму и теперь выступал едва ли не сильнее, чем до своего перерыва.
Поэтому, когда Денис прошел все три раунда с невозмутимостью асфальтового катка и уверенно забрал победу себе, я, конечно, за него очень обрадовался, но нисколько не удивился. Да и остальные наши ребята, судя по всему, не допускали ни малейшего сомнения, что исход боя будет именно таким — они приняли его победу как должное. Что, в общем, тоже неудивительно, учитывая его репутацию непобедимого бойца и главного кандидата «Динамо» в чемпионы.
Куда важнее эта победа была для самого Бабушкина. Его светившееся от счастья лицо красноречиво говорило о том, что главная его победа сегодня свершилась над самим собой.