Боксер 7: Назад в СССР
Шрифт:
– Вот это да! – проговорил Колян, оглядывая зал ожидания. – Да тут попробуй не потеряйся! Да еще столько народу кругом. Пока разберешься, куда тебе идти – самолет уже без тебя улетит!
– Поэтому я и говорю – от меня ни на шаг, – напомнил Григорий Семенович. – Не хватало нам еще здесь заблудиться!
«Да, конечно, по уровню комфорта с будущим не сравнить», – размышлял я, изучая каменные лестницы, по которым в обе стороны шли люди и волочили за собой тяжеленные чемоданы. «Но зато народу пока еще поменьше, чем в нулевых и десятых. Мест свободных много, отдохнуть можно спокойно.
Григорий Семенович напряженно вслушивался в объявления, которые то и дело раздавались откуда-то сверху. Пацаны сначала тоже пытались разобрать, что говорит диспетчер, но вскоре бросили эту затею: чтобы расшифровать это монотонное бубнение, нужен был хотя бы минимальный опыт.
– Да, – Лёва вальяжно развалился на сиденье, насколько это позволяла сделать деревянная конструкция. – А вот представляете, пацаны, станем мы знаменитыми боксерами, так ведь будем в аэропортах бывать чаще, чем в метро!
– Ага, и вот так же валиться, как ты сейчас, только от усталости, – подколол его я.
– Ну, наверное… – задумался Лёва. – Только это же все равно интереснее, чем дома штаны просиживать.
– А ты куда хотел бы слетать? – спросил Шпала.
– Я? Да не знаю, я же ведь ещё почти нигде и не был, – признался Лёва. – Так что везде хорошо.
– А я бы вот на море слетал, – уставился вдаль Шпала. – Солнце, воздух и вода – наши лучшие друзья, как говорится!
– Друзья-то друзья, – скептически заметил Лёва, – да только сколько ты того моря увидишь-то за тренировками да выступлениями. Разве что когда только приехал и когда уезжать будешь.
– Ну… – задумчиво произнес Шпала, – значит, надо как-то так загадывать, чтобы был выходной. А то что это за поездки такие!
– Так, все, закончили все разговоры, пошли за мной! – скомандовал Григорий Семенович, и мы, подхватив чемоданы, отправились на посадку.
Я продолжал наблюдать за Сеней. Его искреннее изумление вызывало буквально все: и то, что подъехавший ко входу автобус был точь-в-точь таким, как и рейсовые автобусы в городе, и то, что нас везли по огромному асфальтовому полю, и то, что проход в сам самолет оказался настолько узкий, что пройти в салон можно было только по одному.
– Какие кресла интересные! – не мог сдержать он восторга. Впрочем, не только он – особенный интерес пацанов вызвала конструкция ремней безопасности. По салону раздавалось постоянное щёлканье, похожее на стрекот кузнечиков – это юные боксеры беспрерывно пристегивали и отстегивали ремни, не в силах оторваться от этого увлекательнейшее процесса. Остальные пассажиры, улыбаясь, наблюдали за этим – видимо, вспоминая, как сами впервые в жизни оказались в самолёте.
А уж когда начался полет, то не только Сеня, но и другие динамовцы не могли сдержать эмоций.
– Ууууоооййй! – воскликнул Лева, когда наш самолет оторвался от земли. – Это что такое? Я чуть на пол не упал!
– А для этого и говорят, чтобы пристегивали ремни, – напомнил я ему.
– Я понял! – восторженно отозвался Сеня. – Это мы полетели, да? А почему мы сначала ехали?
Я снова принялся объяснять ему принцип взлета воздушного судна. За такими познавательными
– Шё-не… Чего там написано, не пойму? – Сеня по обыкновению пихнул меня в бок, пытаясь разглядеть в иллюминатор надпись на крыше немецкого аэропорта. – Мих, ты немецкий знаешь?
– Шёнефельд, – опередил меня Григорий Семенович, сидевший впереди нас. – Это аэропорт так называется. Вещи не забывайте, а то все обратно в Советский Союз улетит и на этот раз без вас!
Своих вещей мы не упустили, и уже через несколько минут очутились в комфортабельном немецком автобусе. Для наших пацанов это был ещё один шок: хотя ГДР и была, по сути, таким же социалистическим государством, как Советский союз, но всё-таки многие бытовые условия отличались, прямо скажем, разительно.
– Слушайте, пацаны, да здесь же жить прямо можно! – с восторгом выдал Колян, устраиваясь поудобнее в кресле. – А можно, нас здесь поселят?
– Ага, и выступать прямо здесь будем, – азартно подхватил Лева. – Причем желательно не поднимаясь с кресел!
Снова задремав в уютных автобусных креслах, мы и сами не заметили, как через час с небольшим оказались на базе, где нам и предстояло провести пару ближайших недель. И если из окна автобуса пацаны ещё вовсю глазели на незнакомые им до этого улицы и здания, то теперь глазеть по сторонам было уже некогда. Расписание на новом месте обещало быть ещё более напряжённым, чем обычно перед соревнованиями.
В принципе, обстановка напоминала наши привычные сборы, с той только разницей, что на этот раз вокруг постоянно звучала незнакомая речь на немецком и других европейских языках. Григорий Семёнович, обладая кое-какими познаниями в немецком, получил ключи от наших комнат и выяснил, как нам до них добраться.
– Значит, так! – перед тем, как заселяться по номерам, Григорий Семёнович снова собрал нас для инструктажа. – Чемпионат Европы открывается через неделю. Так что у нас впереди есть несколько свободных дней. Но сразу предупреждаю – это время вам даётся не для того, чтобы шалберничать и глазеть по сторонам. Такой промежуток был специально предусмотрен для того, чтобы вы освоились и акклиматизировались в новой для себя обстановке. Это условие для всех гостей из Советского союза – мы должны оперативно сориентироваться на месте и выработать для себя приемлемый распорядок дня.
– Акк… клёма… что? – недоуменно спросил Сеня.
– Климат здесь немного другой, чем в Москве, – охотно пояснил Григорий Семёнович. – А ещё – другой часовой пояс, другая кухня, ну и вообще другое почти все. Так что сейчас главная ваша задача – вести себя аккуратно, прислушиваться к своему организму, если вдруг что-то пойдет не так – сразу сообщайте мне. К началу чемпионата вы должны быть в такой же блестящей форме, как и в Свердловске.
– Ха! А мы-то чего? – по привычке не мог не встрять Колян. – Выступает-то от «Динамо» здесь все равно один Миха!