Боль милосердия

Фриза

— Кира! Стой, Кира!

Екатерина взвизгнула и попятилась назад, удосужившись окунуть одну ногу в таз. Секундой позже, я стала свидетельницей ночного побега соседки через огород.

— Какого лешего?

Я несколько минут просидела в ожидании, надеясь, что подруга вернется, но свет в её домике вскоре потух. Поменяв воду в тазе, я снова принялась за раздевание городского. Кофта отправилась в мусорный ящик.

— Кто же тебя так, бедняга?

Жилистые руки и крепкий торс мужчины были покрыты обширными шрамами и рубцами от ожогов. Очень старыми, пигментированными. В свое время это должно было быть что-то серьезное — до сих пор кожа сильно бугрилась и выглядела сухой. У отца Кати было что-то подобное —

он буквально засунул руку в огонь, когда пытался спасти документы из горящего стола. Сами по себе рубцы не представляли ничего выдающегося, но в случае с этим бессознательно лежащим мужчиной их было так много, что это действительно пугало.

Я промыла его тело и оставила мокрое полотенце на животе. Уж слишком сухой мне показалась кожа, такую требовалось смягчать. Забрав грязную одежду, я выключила свет и удалилась на кухню. Курить в три часа ночи, запевая дым чаем, не было моей традицией, но раз в жизни позволить себе подобную странность я могла.

Ночь прошла спокойно, как любая другая. До первого глухого хлопка рано поутру.

Я так стремительно вскочила с диванчика, что ударилась головой о столешницу. Было больно. Прикрывая будущую шишку, я пошлепала на звук, по пути включая весь имеющийся свет. В спальне творилось неладное. Не знаю, что меня озадачило в первую очередь. То, что незнакомец наконец-то пришел в себя и поднялся на ноги или то, что опрокинул гладильную доску и стоял на груде чистого белья.

— Чт… — у меня даже слов не было, чтобы описать увиденное.

Мужик резко повернулся на звук. Вряд ли он мог разглядеть что-то наверняка с такими-то заплывшими глазами, но человеческий силуэт в свете дверного проема был слишком легкой добычей. Я попятилась назад, когда городской начал стремительно приближаться. Удивительно или нет, но в полный рост он действительно был выше меня на голову.

Чёрт!

Входная дверь оказалась по традиции закрытой на все замки. Видимо у меня отключился мозг и я совсем забыла, что баррикадируюсь так каждую ночь. Слушая приближающиеся шаги сзади и все-таки пытаясь оттянуть задвижки, я возомнила себя героиней малобюджетного японского ужастика. Тяжелая рука отдёрнула меня назад и я нехило ударилась коленкой о тумбочку. Стать жертвой насилия у себя же дома было не очень круто. Я попыталась уйти с линии огня, но доблестно спасенный мною человек, больно схватил меня за предплечья и покрыл слоем мата. Это тоже не было мечтой всей моей жизни. Я попыталась оторвать мужика от себя, но он сменил тактику и, освободив одну руку, замахнулся кулаком. К счастью или нет, но от этого маневра мне удалось увернуться. Мужик явно метил куда-то повыше. Отбегая на кухню, я снова была схвачена, на этот раз за запястье. Страшная богатырская сила заставила похрустеть мои суставы. Выход из такого положения был один — бить в голову свободной рукой. Быстро и решительно. Только вот при всем желании я этого сделать не могла, учитывая уже успевшую пропитаться кровью повязку.

Чёрт бы подрал мою жалость!

Мужик же времени не терял, дёрнул на себя. Я честно пыталась затормозить ногами, но в результате только сильнее впечаталась носом ему в грудь. Щеку царапнули края рубцов.

Чтоб ещё раз я помогла какому-то чуваку с дороги? Да никогда в жизни!

К моему удивлению, мужик как-то резко отступил, чуть не навернувшись на стоящих вдоль стены ботинках.

— Ты кто? — выдохнул, сливаясь со стенкой.

— Конь в норковом пальто, — отскочила в сторону.

Лицо городского даже со всеми бинтами приобрело потерянное выражение. Он вжался в стенку, будто в ней можно было утонуть. Поняв, что опасность миновала, я стерла пот со лба и заковыляла на кухню. Дикарь какой-то. Компьютерный клуб был одним из немногих заведений в поселке, работавшим без выходных и моим единственным источником дохода. Пропускать

день из-за чужого горя, рискуя потерять работу, я не собиралась. Пока кипел чайник, мне удалось насладиться странными звуками за дверью. Видимо, гость действительно ни черта не видел, раз сумел натолкнуться на мирно стоявший в углу пылесос. Через некоторое время герой дня выплыл на кухню в мантии из белой простыни. Зрелище было довольно безобидное, учитывая, что окна на кухне, выходившие в общий с Катериной сад, я всегда прикрывала шторами. Диалог мы начали одновременно:

— Где я?

— Что это?

Мужик прокашлялся, пальцами проверяя закрытость тела спереди:

— Ты кто?

— Конь в пальто тебя не устроил? — я налила себе чай и уселась поглощать бутерброды. — Ты у меня дома.

— Где?

— У меня дома… — подняла брови.

— В каком городе?

— Омская область.

— Область? — переспросил.

— Поселок Любинский.

Мужчина замер как статуя, уставившись в пространство впереди себя. Я решила, что было бы неплохо поведать все детали нашей встречи. Что я, собственно, и сделала:

— ..У тебя не было документов при себе. Их забрали, я так полагаю? Ты помнишь, где живешь хоть?

Гость начал вполголоса припоминать свою биографию, из которой я поняла лишь то, что он действительно жил в городе и имел свою машину, из которой успел выйти, перед тем как потерять сознание. Под конец монолога в голосе мужика явно читались нотки самодовольства. Отчего-то ему очень понравилось очутиться в грязном подвале дома в области.

Пока он рассказывал, я быстро смастерила дополнительные бутерброды. Мужик смел их в мгновение ока и явно ожидал чего-то ещё.

— Приду с работы, будет добавка. Выйти сможешь? У нас есть один травматологический пункт недалеко.

Не будь у него на лбу этой повязки, я бы сказала, что городской уставился на меня как на вестника смерти:

— Никаких больниц, — отрезал.

Ну, значит не сильно головка и болит. Познакомив гостя с местом дислокации комнаты чудес, я вышла подышать свежим воздухом. Соседка как раз закрывала дверь в свое жилище. Оделась как всегда прекрасно — в короткую юбку и розовую кофточку с глубоким вызывающим вырезом. Не знаю, как так получилось, но у нас в поселке гламурные блондинки никак не собирались выходить из моды.

Я перепрыгнула через кусты и сделала свое коронное "бу!" сзади.

— Кира! — перепугалась соседка. — Опять!

— Ага, — я улыбнулась, довольно поглаживая набитый живот.

— Ну, что? — Катька уложила ключи в сумку. — Как отделалась от Квазимодо?

— Да никак пока.

Соседка удивленно захлопала глазами:

— Какой смысл тогда был его сюда тащить? — я почесала бровь. — Оправится и уедет. И никакой он не…

— Кира! Твоё чувство справедливости тебя когда-нибудь до могилы доведет! Ты не можешь помогать всем, пойми! Он страшный! Не прыщавый, как Ванька! Не с поломанным носом и пивным пузом, как Митька! Он страшный как чёрт, понимаешь?! Наверняка какой-то криминальный элемент! Гнил бы дальше в подвале, наверняка дружки сюда для этого и скинули! Как будто прошлый год не помнишь!

Я скорчила кислую мину:

— Ты слишком часто пересматриваешь "Бригаду". Потом вроде говорили, что тот чувак сам в запое сюда забрел…

По крайне мере, это я прочитала в интернете, после того, как отряд омской милиции прикарманил труп неизвестного в лесополосе. Почему-то они приехали намного быстрее, чем скорая, которую я вызвала со скрытого номера, когда наткнулась на ещё живого мужика в кустах. У него было несколько пулевых ранений и небрежно срезанный кусок щеки. В приличной одежде, он вряд ли был бедным человеком. Мои бинты и перекись мужику бы не помогли в любом случае. Сделав звонок, я убежала, надеясь, что скорая поможет, но она приехала, когда тела уже не было.