Болгары старого времени
Шрифт:
Ненко был статный, рослый красавец парень, с темно-русыми, слегка вьющимися волосами. Усы у него отросли настолько, что их можно было подкрутить, глаза были синие, как васильки, взгляд открытый, ясный и доверчивый. Широкое, румяное от загара лицо дышало здоровьем. В нем читались добродушие, простота и беззаботность. Оно было так же мило и ласково, как мил и ласков был его взгляд.
Ненко был круглый сирота. Отца он не помнил, мать умерла, когда ему не исполнилось девяти лет. При жизни матери он учился в школе, но когда дошел до часослова, не нашлось денег на книгу, и Ненко простился с ученьем. В ту пору и взял его к себе дядя Димо, материн
Когда умерла мать, Ненко совсем поселился у дяди. Родные припрятали до поры до времени все, что осталось ему в наследство, а дом сдали внаймы. Тетка Гана смотрела за ним, как за родным сыном, любил его и дядя. Свои дети были еще малы, вот они и привязались к Ненко, потому что был он кроткий и послушный. Так Ненко и вырос у дяди. Без дела он не сидел, а когда стал постарше, Димо купил две пары волов, и Ненко сам управлялся с одной упряжкой.
Ненко пошел двадцать второй год, и Димо созвал к нему в отцовский дом всю родню. Было это на Атанаса зимнего. Постояльцы уже выбрались оттуда, тетка вымазала стены глиной, все как следует убрала, достала имущество Ненко и все отдала ему. Димо позвал Ненко и сказал:
— Слушай-ка, племянник. До сих пор ты у меня работал, помогал, слушался меня во всем, был вместо сына родною. Теперь ты вырос. Я и впредь буду любить тебя, как сына, а все-таки пора тебе зажить своим домом. Пора уж и о невесте подумать. Дом, хозяйство и все, что в доме быть должно, оставили тебе отец с матерью, царство им небесное. И землица у тебя есть и лужок. Тех денег, что за дом платили, собралось шестьсот тридцать грошей — вот они. За то, что ты у меня работал, я денег не дам. Вот волы, ты на них работал, я их тебе дарю — с телегой, со всей упряжью. Дарю еще корову, ту, что отелилась на той неделе. Бери этих вот барашков — семь штук, — я их для тебя сам выбрал и отметил. Будешь работать честно и по-хозяйски, бог даст, еще наживешь. А сейчас все, что назвал, твое. Работай теперь сам на себя. За послушание твое и за то, что старался, хвалю тебя перед людьми. Будь всегда таким, ничего не бойся, все у тебя будет хорошо.
Ненко низко поклонился дяде, поцеловал ему руку. Потом поцеловал руку тетке и всем родственникам. Тетка плакала от радости, да и у самого Ненко глаза были мокрые.
На другой день он перебрался в свою хату. От радости, что он сам себе хозяин, Ненко не чуял под собой ног. Подумать только: волы, здоровенные, как вепри, корова с теленком, овцы — все его собственное! Да хата, полная всякого добра: и ведра, и медные блюда, и половики, и коврики, и подушки, и скатерти — все, что нужно! Да земля и семь-восемь косов луга — раньше все дядя обрабатывал. А сверх всего шестьсот тридцать грошей чистыми деньгами. Ну кто может равняться с ним!
Стал Ненко сам управляться с волами, работал в поле и на лугу, ходил за коровой и овцами, помогал дяде, а когда оставалось время, и чужим, за плату. Все шло у него как по маслу. Той же весной он выстроил навес для скотины, купил новые кормушки. Жил один в своем доме, но так только говорилось. На самом деле жил он больше у дяди. Тетка по-прежнему пекла ему хлеб, готовила, ткала и шила, одним словом, заботилась о нем как родная мать. Да и кто еще присмотрел бы за ним? Хорошая была женщина тетка Гана! И дядька тоже неплохой был человек, но если б не она, где бы Ненко справиться со всем хозяйством!
Ненко скоро свыкся со своим новым положением и был доволен. В будни он по целым дням работал: или волов чистит, или
В праздник приоденется и рано утром идет в церковь. Вернувшись, пообедает у тетки, потолкует с дядей о полевых работах, о том, что нового на селе. А к вечеру разоденется еще лучше и пойдет на хоро.
Одевался Ненко всегда нарядно. Так, поглядишь, словно бы и нет на нем ничего особенного. И платье совсем простое, дорогих вещей, какие носят сыновья богатеев, у него не было. Шерстяной кафтан, черная безрукавка, лиловый кушак, штаны, негусто украшенные позументом, — все такое же, как у других молодых парней. А смотришь на него на хоро, и кажется, ни на ком не сидит все так ладно, как на нем.
Ненко был тихий и застенчивый парень. Когда молодежь сходилась на хоро, он никогда не озорничал, как другие. Если танцевал — держался всегда среди мужчин, и не бесился, не выкидывал коленца, а двигался плавно и неторопливо. А если не танцевал — отойдет, бывало, в сторонку и стоит себе спокойно. А чтоб наступать девушкам на туфли или за косы и за платки их связывать, как делают иные проказники, этого у него и в заводе не было. Он стеснялся девушке в лицо посмотреть, цветок у нее попросить не решался.
То ли Ненко еще не привык к тому, что он взрослый парень, то ли характер у него был такой, то ли просто не пришла его пора, только не походил он на других. Больше всего нравилось ему ходить за сохой по рыхлой земле, палкой подгоняя волов и покрикивая на них время от времени, и напевать протяжную песню. Пустив волов пастись, любил Ненко лечь где-нибудь на пригорке, наигрывая на тонком габровском кавале. И тогда… Эх, слушать бы тогда его да слушать! Даже жаворонки, весело щебетавшие в синем небе, переставали махать крылышками, умолкали и прислушивались к его игре.
Как-то в праздник, перед самым георгиевым днем, незадолго до того, как у Славчовых рыхлили кукурузу, — я об этом уже рассказывал, — Ненко стоял у ворот. Время было вечернее, солнышко уже закатилось, молодежь начала расходиться с хоро. Ненко вернулся раньше, но дома нечем было заняться, корова и волы еще не пришли из стада. Он вышел за ворота поглядеть на прохожих да прикинуть, что ему делать завтра: пахать шутиловское поле или то, что возле Дервишского кургана, или совсем не пахать, а пойти к Стояновцу возить навоз. Задумавшись, он и не заметил, как мимо ворот прошли две девушки. Та, что была от него подальше, звонко сказала: «Добрый вечер, бай Ненко». Вторая тоже сказала: «Добрый вечер», но так тихо, что он едва услышал, и прошла мимо, не подымая глаз. Первая девушка была Донка, дочь тети Стойки. Он сразу узнал ее по голосу, обернулся и приветливо, как всегда, ответил: «Всякого добра тебе, Донка». Кто была вторая, он не разглядел, а только приметил, что она очень хороша собой.
Никогда раньше не стал бы Ненко ломать себе голову над тем, кто такая та или другая девушка, но тут ему почему-то захотелось узнать, с кем была Донка.
Он еще гадал над этим, когда внизу на дороге снова показались две женские фигуры. Опять они! Ненко увидел их издали.
Девушки возвращались от Донки. Та похвалилась, что вышила рукава каким-то новым узором, и Райка захотела посмотреть, чтобы вышить себе такие же. Она несла их под мышкой, завернув в белое полотенце.
Как и в первый раз, они быстро прошли мимо, и Ненко опять не отважился открыто посмотреть на Донкину подружку, но все-таки заметил, что, поравнявшись с ним, она как будто слегка покраснела. Он поглядел ей вслед и только теперь увидел, какая у нее стройная фигура, как круглы плечи и мягки рассыпавшиеся по спине волосы.