Больно укушенная
Шрифт:
— Они, как правило, не начинают беспорядки так рано, — сказала я.
— Я говорил серьезно по части "разрешения", Шерлок, — сказал он, и направился к двери.
В то время как Этан беседовал с посетителем, я выбралась из постели и собрала одежду. Спустя мгновение, Этан закрыл дверь.
— Кто это был?
— Элен, — сказал он. И когда он снова прошел вдоль стены, то выглядел сбитым с толку.
— Ну, не оставляй меня в неизвестности.
— Внизу Чарла Брайант, и Элен говорит, что она не находит себе покоя.
Я выпрямилась. — Не находит
— Не знаю. Видимо, она ждала снаружи, пока не село солнце, затем стучалась, пока Марго не открыла дверь. Она ждет нас в моем кабинете. Возможно, ты захочешь одеться.
— По этому поводу, — сказала я, сгребая в кучу одежду и направляясь в ванную. — Заранее приношу извинения за свой наряд, — крикнула я из ванной. — Моя кожа превратилась в тост.
Когда Этан ничего не ответил, я решила, что он смирился с этим.
***
Восемь минут спустя, я была в джинсах, сапогах, черной рубашке, и черном пиджаке от моего официального костюма Дома Кадоган. Выглядело так, будто я собираюсь покинуть Дом по каким-то мерзким поручениям или еще что-то, и в то время, как я надела пиджак от костюма, чтобы произвести хорошее впечатление, пока я все еще была тут, я не собиралась расследовать преступления в костюме.
Прошло всего пятнадцать минут после заката, а я уже скучала по своей коже. Она подходит идеально, и явно спасала меня во многих сражениях.
Но бессмертной она не была.
После ухода Марго и водных процедур — я решила отказаться от крови, пока не разберусь из-за чего была расстроена Чарла — мы направились вниз в кабинет Этана.
Чарла стояла в центре кабинета. Вместо ее обычного костюма, на ней были джинсы, зимние сапоги, свитер и парка. Как и многие из нас за последние несколько дней, она выглядела заплаканной.
— Твой дедушка? — спросила она, спеша к нам. — Он в порядке?
— Он в больнице, благополучно выписан из хирургии, и начал восстановительный процесс, — сказал Этан. — Вы в порядке?
Она покачала головой и вручила ему коричневый конверт. — Видео с камер безопасности. Я просмотрела их ранее, и пришла, как только смогла. Я ждала снаружи. — Она посмотрела на нас. — Это наша вина.
Этан замер, затем указал на диван. — Почему бы вам не присесть, — сказал он, — И мы сможем там поговорить. Мы можем предложить вам чаю?
Она покачала головой, но подошла к дивану. Явно обеспокоенная, она нервно села с краю, как будто ждала плохого вердикта.
Этан открыл конверт и вытащил диск в обложке. В то время, как Этан подошел к телевизору на противоположной стене и разбирался с электроникой, я села рядом с Чарлой.
— Могу я предложить вам воды?
Она покачала головой, слезы снова начали собираться на ее ресницах. — Я в порядке. Давайте просто... разберемся с этим.
Этан включил видео, затем отошел в сторону, чтобы мы могли видеть экран.
Видео было цветным и показывало чистый, белый объект, который во многом походил на кухню. Видео стало
— Что это? — спросил Этан.
— Лаборатория, — сказала Чарла. — Помещение, где Алан проводит свои исследования и мы тестируем образцы. Это за два дня до бунта. Когда я была в спа.
В помещение зашел человек. Это был Алан Брайант, брат Чарлы. Он подошел к стойке и нагнулся под нее, что-то нащупывая. Через мгновение он вытащил коричневый конверт, который, очевидно, был там спрятан. К нему подошел другой человек.
Этан выругался по-шведски, его родном языке, манерность, которую он обычно хранил для больших событий... как, на пример, тот факт, что Алан Брайант и Джон МакКетрик беседовали посреди лаборатории Брайант Индастрис.
Я предположила, что это объясняет, почему у Алана заняло столько времени, чтобы передать видео нам.
Согласно отметке времени, они говорили в течении четырех минут, в это время Алан вручил конверт МакКетрику. В какой-то момент они начали спорить, пока МакКетрик не протянул Алану конверт поменьше.
Их сделка была совершена, и оба мужчины вышли из помещения.
Экран стал черным.
— Продолжайте смотреть, — сказала Чарла.
Через мгновение появилась другая сцена. На экране снова была лаборатория, но цвет сменился, как будто солнце было под другим углом.
— Когда? — спросил Этан.
— Прямо перед бунтом.
МакКетрик зашел в лабораторию и начал открывать ящики. Он просмотрел папки и бумаги, отшвырнул в сторону мензурки и контейнеры с тестовыми тюбиками, очевидно в поисках чего-то.
Но чего?
Этан ответил на мой невысказанный вопрос. — Он ищет то, о чем они с Аланом спорили, — задумчиво пробормотал он, не отрывая взгляда от экрана.
И он нашел это. С усмешкой, которую мы могли прочесть даже по видео с камер безопасности, МакКертик вытащил голубую папку из открытого ящика, который обыскивал. Он сунул папку под мышку, вытащил серебряную зажигалку, прикурил сигарету, затянулся, и бросил в кучу бумаг.
Огонь вспыхнул мгновенно.
— Боже мой, — сказала я. — МакКетрик прикрывал свою задницу. Он устроил бунт, чтобы скрыть свою попытку сжечь лабораторию.
— Похоже на то, — сказала Чарла.
Этан посмотрел на Чарлу. — Что было в конверте? Что ваш брат дал ему?
— Я не знаю, — сказала она. — Но думаю, что знаю, что дал ему МакКетрик. — Она нервно прочистила горло. — Вы, возможно, узнали в своих расследованиях, что развод наших родителей был грязным. Они собирались на пенсию, поэтому мы с Аланом получили бизнес, чтобы разделить его. Алан был не в восторге по этому поводу. Он хотел выкупить мою долю, но я сказала нет. Его предложение было смехотворно низким, но это не было реальной проблемой. Я работала в бизнесе моих родителей с шестнадцати лет; я не собиралась просто бросить его.