Болотная революция
Шрифт:
В июле-августе 2012 г. было сделано немало попыток продолжить «экспорт революции» из Москвы в регионы. 22 июля в городе Касимове состоялись громкие выборы городской думы. Собственно, громкими их сделали два обстоятельства. Во-первых, выборы были внеочередными, для их проведения специально была распущена прежняя Дума города.
Причиной этому послужило то обстоятельство, что в выборах решил принять участие один из идеологов «Единой России» Алексей Чеснаков, который рассматривал городскую думу в качестве трамплина к посту сенатора. Во-вторых, вся кампания, а особенно день голосования, сопровождалась скандалами. В центре скандалов были наблюдатели от трех оппозиционных партий, в большинстве своем москвичи и рязанцы, прошедшие школу «Колоса» и «Еражданина Наблюдателя». Для неподготовленных провинциальных чиновников толпы московских наблюдателей оказались
Другим направлением экспорта московского опыта стали активистские лагеря и автопробеги, организованные столичными оппозиционерами и их товарищами в регионах.
Летом многие общественные организации традиционно проводили лагеря для своих активистов. На этот раз было организовано еще несколько общегражданских лагерей — под Воронежем, около Новосибирска, под Питером и под Москвой. Правда, мотором вновь стали левые активисты, у которых был опыт организации таких лагерей в прошлом. Но в сами лагеря приехало большое число гражданских активистов самых разных взглядов. В лагерях шли дискуссии, туда приглашались лекторы, которые рассказывали о перспективах протестного движения и его составных частей (например, о будущем либерального движения под Воронежем рассказывал Сергей Давидис), а также о том, как издать газету, как провести протестную кампанию, как защитить свои права.
В августе-сентябре 2012 г. по инициативе Ильи Пономарева были организованы два автопробега, оба под названием «Белый поток». Один стартовал в Москве и финишировал на юге страны в Астрахани, другой пересекал страну с востока на запад, из Красноярска до столицы. В автопробеге участвовали почти все оппозиционные лидеры и многие известные активисты из Москвы: Илья Пономарев, Сергей Удальцов, Алексей Навальный, Евгения Чирикова, Борис Немцов и другие.
В каждом городе по пути следования участники автопробега останавливались и принимали участие в уличных акциях протеста и/или во встречах с местными активистами в помещениях. Москвичи делились опытом, а заодно звали провинциалов в Москву на следующий «Марш миллионов», намеченный на 15 сентября.
К середине сентября была проделана большая техническая работа. В ней приняли участие сотни и даже тысячи активистов. Казалось, можно ожидать, что провинция активнее включится в демократическое движение. Была только одна проблема: выборы остались далеко позади, власть продемонстрировала, что сумеет устоять перед натиском уличного протеста, а новых идей по стратегии развития движения оппозиция предложить пока не могла.
Тем не менее, 15 сентября в Москве вновь прошло массовое шествие противников правящего режима. По численности оно было приблизительно равно июньскому маршу или немногим меньше. Но настроение было не таким боевым, как в начале лета: новых причин для возмущения пока не было (произошедшее в начале сентября лишение мандата депутата Ееннадия Гудкова такой роли в полной мере не сыграло), а старые казались уже привычными и нерешаемыми проблемами.
По данным социологов «Левада-центра», 49 % участников сентябрьского марша считали главной проблемой протестного движения — отсутствие четкой программы действий. Каждый четвертый указал на разногласия между лидерами и организаторами протестной кампании (25 %), а еще 16 % отметили разобщенность между лидерами вообще и основной массой протестующих [164] .
Идейная эволюция оставалась в пределах прежнего тренда. Сдвиг влево продолжался, хотя в массе протестующих он был заметен не так сильно, как в активистском ядре. Тем не менее, людей левых взглядов оказалось уже 41 % (в декабре 2011-го было лишь 30 %). Больше всех выросла доля тех, кто причислил себя к «новым левым»- той политической силе, которая заявила о себе в лагере «Оккупай Абай» — с декабря она выросла почти вчетверо, до 7 %. Помимо левых, увеличился также процент «зеленых». Их теперь было 10 % от протестующих. Доля «демократов» и либералов продолжала сокращаться, хотя все еще оставалась сравнительно высокой — 29 % и 23 % соответственно.
164
http://www.levada.ru/17-09-2012/opros-na-marshe-millionov-v-moskve-15-sentyabrya
Самым
Аналогичным образом, участники митинга ранжировали и цели движения, как они им виделись. На первом месте шел честный суд (его указали 44 % опрошенных), на втором — свободные и честные выборы (35 %). Но уже на третьем вновь были социальные вопросы, необходимость обеспечения социальной справедливости (33 %) [165] .
Сдвиг в настроениях отражала и резолюция митинга 15 сентября, которую на заседании Оргкомитета неожиданно предложил Борис Немцов. Текст резолюции перекликался с теми требованиями, на которых левые так настаивали весной и в начале лета, встречая отпор со стороны своих либеральных коллег. Но после июньского марша стало «совершенно понятно», что избежать обсуждения социальных проблем все равно не удастся. В предложенной им и согласованной большинством резолюции говорилось о необходимости прекратить антисоциальную политику правительства, «несовместимую с жизнью нашей страны». Провозглашалась необходимость следующих первостепенных мер: «заморозить тарифы ЖКХ до проведения независимой проверки их обоснованности во всех регионах. Прекратить развал образования, здравоохранения, науки и резко увеличить расходы на эти цели, прекратив и чрезмерные траты на чиновный аппарат, утехи кремлевских олигархов и репрессивные органы.
165
Там же.
И, наконец, гарантировать свободу профсоюзной деятельности и право на забастовку» [166] .
Если опытный политик Борис Немцов сориентировался, то многие его коллеги по либеральному движению пребывали в шоке и были недовольны: протестное движение стремительно розовеет! Немцову пришлось оправдываться. «Ряд моих коллег по либеральному лагерю, прочитав проект резолюции, пришли в ужас от ее левизны», — признавался он перед тем, как начать объяснять, что все эти требования можно примирить с либеральными взглядами [167] .
166
http://slon.ru/russia/rezolyutsiya_marsha_millionov_15_sentyabrya-829181.xhtml
167
http://www.echo.msk.ru/blog/nemtsov_boris/929726-echo/
В целом, за лето 2012 г. ядро гражданского актива сдвинулось в сторону правозащитной деятельности и волонтерских проектов. Но с началом нового общественно-политического сезона и проведением очередного «Марша миллионов» в сентябре 2012 г. произошедший в мае-июне сдвиг гражданских активистов влево вновь дал себя знать. Он был закреплен на уровне резолюций, но на организационном уровне никак не отразился: левые по-прежнему оставались в руководстве движения в незначительном меньшинстве. Стратегия и тактика протеста вновь оказались в руках Оргкомитета, который главной своей задачей провозгласил организацию выборов в Координационный совет оппозиции, по своему замыслу, — орган достаточно легитимный, чтобы активисты не пытались оспаривать его полномочия.
Осень протеста: Выборы Координационного Совета оппозиции
Идея избрать КС оппозиции впервые появилась в июне, когда инициатива в организации и проведении протестной кампании вернулась в Оргкомитет. Ситуация была специфическая. Майские и июньские оккупаи показали, что активистское сообщество сильно не доверяет вождям зимних протестов. Причем, если Навальный и Удальцов все-таки пользовались авторитетом лидеров, то остальных членов Оргкомитета никто в таком качестве не воспринимал.