Большая книга ужасов 63 (сборник)
Шрифт:
Я посмотрел в небо. Солнце стояло в зените.
Вот интересно, на небе уже полдень. А на часах еще нет.
И вдруг я забыл и про налево, и про направо, и про штаны, и про часы, и про швейную мастерскую, и про солнце, и вообще про все на свете, потому что увидел впереди Шамаханскую царицу.
Она уже прошла почти весь квартал по Ашхабадской от поликлиники до Белинки и готовилась перейти улицу, чтобы попасть в парк Кулибина, да задержалась на светофоре.
Я чесанул следом, но вдруг услышал чей-то
– Пошел прочь, дурак! Чего пристал?! Тебе тут не место! Пропадешь! Пошел вон!
Я оглянулся – никого. То есть вдали тащится какой-то дядька, но, во-первых, далеко, я бы его не услышал, а во-вторых, шепот был женский. Вернее, девчачий…
Глюки у меня, что ли? Что ж за день такой… не день, а натуральная психушка! А если вспомнить вчерашний вечер?!
Я снова посмотрел вперед и обнаружил, что, пока я башкой попусту вертел, Шамаханская царица уже перешла дорогу и углубилась в парк. А на светофоре уже желтый, тут переход короткий!
Я рванул со всех ног, прошмыгнул прямо под курносым рылом маршрутки и вбежал в густую тень кленов.
Тем временем Шамаханская царица свернула за большой куст бересклета – и вдруг три бродячие собаки так и бросились туда.
– Пошли вон! – заорал я, но собак, оказывается, заинтересовала не Шамаханская царица, а черная кошка, которая из-за куста выскочила и взлетела на дерево.
Псы прыгали под деревом и лаяли на кошку, но при этом они почему-то иногда оглядывались на меня с укоризненным выражением: типа, а ты почему не лаешь? Почему не подпрыгиваешь как можно выше, чтобы поймать кошку за лапку и стащить вниз?
Ну, я не лаял, это точно. И не подпрыгивал. Я просто стоял и тупо смотрел на эту кошачью лапку, на который была надета черная балетка, такая узенькая, будто нарисованная…
Но вот кошка дернула лапкой, поджала ее – и я понял, что это мне тоже померещилось.
Очередной глюк!
Нормальная кошачья лапка с нормальными кошачьими когтями.
И я понял, что мои дела совсем плохи. Говорят, любовь с первого взгляда – это страшная штука! Запросто крышу сносит! Теперь я в этом убедился.
Надо же, дошел… если девчонка даже в кошке мерещится – это уже полный аллес капут…
Но я опять упустил ее, Шамаханскую царицу! Пока псы меня отвлекали, она куда-то скрылась.
И тут я призадумался. А с чего я взял, что ей было бы приятно, если бы я ее догнал? Захотела бы познакомиться – не сбежала бы от меня.
Такая девчонка… вообще… и я, Дохлый Тунец! Больно я ей нужен.
Ну и ладно.
Я уже повернул было назад, как услышал яростное шипение кошечки, которую атаковали псы.
Посмотрел внимательней. Она была очень похожа на ту кошку, которую я видел в поликлинике. Правда, цвет не меняла. Сидела себе на ветке – черная-пречерная – да шипела на собак.
Мне стало ее жалко. Я рявкнул на псов – они завыли
Ну надо же! Только что были практически друзьями, звали полаять за компанию – и вот удрали, будто у меня в руках откуда-то взялась дубинка.
– Тунец, – услышал я чей-то голос, – тебя в партию зеленых не примут! Чего собак гоняешь?
Голос был не чей-то, а Пашкин.
Пашка… с нашего двора. Один из моих друзей детства.
Выражаясь фигурально…
– Он думал, что это рыбы-собаки, – отозвался второй голос, и я узнал Сашку.
Затем раздалось визгливое девчачье хихиканье, и я тоскливо вздохнул.
Это хихиканье мне было знакомо с того времени, когда мы играли одним мячиком.
Хихикали Валя с Людой. Валя – длинная и тощая, еще тощее меня, но ее дохлой почему-то никто не зовет. Люда – круглая, как шар, но ее никто не зовет камбалой. Эти две девчонки таскаются всюду вместе, как попугаи-неразлучники, вечно под ручку сцепившись, шепча что-то одна другой на ухо и беспрестанно хихикая.
Чего их сюда принесло?! Хотя легко догадаться. Мороженого пришли поесть. Здесь отличное мороженое с лотка продают. Вон там, невдалеке. Развесное, в хрустящих вафлях. Такого в магазине не купишь! Вот и явились в парк.
Как будто не было другого времени сюда прийти!
– Нет, Тунец у нас сегодня молодец! – сказала Люда. – Он кошечку спасал. Ой, какая хорошенькая кошечка, какая миленькая…
– Ой, прелесть! – восторженно простонала Валя.
А Пашка с Сашкой согласились:
– Классная котэ.
И они все в один голос заверещали:
– Кис-кис-кис!
Кошка грациозно спустилась с дерева и завертелась перед ними. И прыгала, и на спинку опрокидывалась, и подставляла шейку каждому под руку, а зеленые глаза то блаженно щурились, то бросали на меня лукавые взгляды.
Я стоял как дурак и смотрел на эту компанию. И заметил, что кошка постепенно передвигается по траве, как бы заманивая ребят за собой. Она явно стремилась к большой изогнутой ветке, которая нависала над какой-то ямой. И наконец в эту яму свалилась.
И когда она ударилась о землю, я увидел на минуточку, кто это на самом деле…
Я понял, что мне не померещилась черная балетка на ее лапе. И понял, почему на притолоке в больнице остались такие глубокие борозды…
Но через миг она уже снова стала черной кошкой.
Запищали, заохали девчонки, и вот Пашка уже собрался спрыгнуть в яму, пролезть под ветку и вытащить кошку.
Спасти ее, так сказать!
У него бы ничего не получилось, я точно знал. За ним спрыгнул бы Сашка, а потом и Валя с Людой. Но делать они этого не должны были ни в коем случае! Я чувствовал опасность, от которой чуть не завыл.