Большая книга ужасов. Самые страшные каникулы (сборник)
Шрифт:
– Да уж, – согласился я. – А как на зомби похож!
– Типичный зомби, – кивнул Сашка, аккуратно кативший велосипед в горку. – Я стараюсь от него подальше держаться. Мало ли что на него найдет – оторвет тебе голову и скажет, что так и было.
Наконец, мы поднялись на горку и сразу увидели озеро, уютно устроившееся в небольшой долине и обрамленное темной зеленью леса.
Мы сбежали по склону и подошли к воде. Такой прозрачной, что даже не верилось, что это настоящая вода, а не стекло. Глядя в эту синюю гладь, и не поймешь, где вода, а где небо, так все
– А купаться здесь можно? – Я поплескал ладонью, поднимая тучи брызг, искорками вспыхивающих на солнце.
– Можно, только осторожно, – сказал Сашка. Он стоял в отдалении, так и не подойдя к самой воде. – Если утопиц не боишься.
– Кого?
– Утопиц, – раздельно повторил он. – Говорят, они здесь водятся и иногда утаскивают под воду парней, которые им нравятся. Слышишь, какая мертвая тишина?
Теперь я, наконец, заметил, что вокруг и вправду очень тихо.
Вода перестала казаться прекрасной, и я отступил, стараясь сделать это не слишком поспешно. Да что за место такое: и сумасшедший Филин, будто восставший из гроба, и озеро с утопицами! Просто Красная книга России со всякой нечистью. Не удивлюсь, если в лесу по соседству еще и оборотни водятся, а в подвалах полуразрушенных домов сладко чмокают в дневном сне изголодавшиеся по свежей крови вампиры.
– Обманул! Обманул! – Сашка вдруг рассмеялся и запрыгал на одной ножке. – Что, поверил?! Да не дрейфь, можно здесь купаться!
Эта шутка совсем мне не понравилась.
– Извини. – Сашка, заметив выражение моего лица, мигом перестал смеяться. – Я не хотел тебя обидеть, просто… ну само напрашивалось…
Глава 2
Кровавая дань
Мы, конечно, помирились, но впечатление об озере у меня все равно испортилось. Какое-то оно подозрительное, слишком тихое и красивое. Наверное, не к добру. Мне захотелось уйти отсюда, но возвращаться домой было еще рано – там, в деревне, скука смертная.
– А что там? – Я ткнул пальцем в сторону, где из-за деревьев едва виднелось что-то похожее на шпиль.
– Заброшенная церковь, – сказал Сашка мрачным замогильным голосом. – Говорят…
– Опять? – прервал его я. – Хватит, не на маленького напал! Пойдем посмотрим.
После того как я уже показал себя не с лучшей стороны, спасовать еще раз казалось уж совсем стыдным. К тому же я раскусил Сашку: похоже, он любит придумать что-то страшненькое, напугать, а потом радоваться, какие все вокруг глупые и наивные и каким умным он на их фоне выглядит.
– Как хочешь.
Сашка приткнул свой велосипед у дерева, чтобы не тащить его по зарослям, и мы пошли. Рельеф берега был неровный. То и дело попадались холмики, уходящие в воду большие, поросшие мхом валуны или, на худой конец, толстые, похожие на откормленных змей, корни деревьев. И всю дорогу я никак не мог отделаться от мысли, что место как раз подходящее, чтобы здесь водились какие-нибудь утопленницы, или утопицы, как назвал их Сашка. Почему бы им не сидеть вот на этом валуне, свесив синюшные ноги, и не любоваться на отражение луны, поджидая случайного
«Бред! – прервал я себя. – Какие случайные путники в такой глухомани!»
По мере того как мы продвигались к церквушке, я перестал видеть ее шпиль, но Сашка шел довольно уверенно, наверняка уже бывал там. Все ближе мы подходили, и все меньше мне это нравилось. Деревья здесь были странные, скрюченные, многие засохли и выглядели как чудовищные скелеты. Как скелеты-стражники темного властелина…
Сашка посмотрел на меня, словно спрашивая, не повернуть ли… Он перестал болтать и смеяться и выглядел довольно испуганным. Или опять притворялся, испытывая меня на смелость. Нет, во второй раз в ловушку не попадусь!
– Далеко еще? – спросил я, уворачиваясь от ветки, которая попыталась ударить меня по лицу.
– Почти пришли… – Сашка вздохнул. – Если честно, я здесь пару раз был. Давно… Больше не ходил, тут как-то стремно… Только не думай, что я шучу, как на озере. Это по-чесноку.
– Ты ужастики любишь? – поинтересовался я. В этой обстановке лучше болтать – только бы слышать звуки человеческих голосов, отпугивающих зловещую тишину.
– Смотрю, если не очень противные. Как-то не мое, когда вся эта кровища, руки-ноги оторванные, – признался он. – Другое дело, когда мистические, с загадками, призраками всякими… И чтобы сюжет был позапутаннее, и до самого конца не ясно, кто злодей. А чего спрашиваешь?
– Странно, говоришь, будто смотришь ужастики, а сам не знаешь, что днем почти никогда ничего не случается. Вот если зайти в какой-нибудь одинокий домик ночью…
– Почти?.. – переспросил мой новый приятель, и я не нашелся, что ответить.
Еще немного мы прошли молча.
– Где-то здесь. – Сашка принялся обходить кусты.
Я последовал за ним, и внезапно увидел эту церковь.
Она стояла чуть в стороне и казалась очень темной, почти черной.
– Это дерево старое, – объяснил Сашка, проследив направление моего взгляда. – Она тут уже лет сто или даже больше под дождями и снегами стоит.
– Понятно, – кивнул я.
Здесь тишина стала просто оглушительной. От нее аж в ушах звенело.
И вправду нехорошее место, очень неприятное.
Одно из перил на невысоком крыльце было сорвано и валялось внизу. Ступеньки жутко заскрипели, когда я стал по ним подниматься. Но уйти было уже невозможно. Что-то словно за шиворот тянуло меня дальше. Туда, где темнела щель приоткрытой двери.
– Ничего себе! – выдохнул сзади Сашка. – Дверь открыта! Она же вроде была заколочена. Может, пойдем отсюда?..
Поздно. Я уже протянул руку. Уйти сейчас, не заглянув внутрь, было невозможно. Церковь и пугала до боли в желудке, и манила, притягивала.
Дверь то ли взвыла, то ли застонала, отзываясь на мое прикосновение, и в лицо дохнуло сыростью и еще каким-то странным острым запахом.
Я заглянул в полутьму. Помещение оказалось совсем крохотным. Первое время глаза привыкали, и я разглядывал странное возвышение в центре. Кажется, это алтарь, как обычно бывает в церквях. На нем что-то лежит…