Большая кровь
Шрифт:
На сложной, пересеченной местности, вопреки довоенным расчетам, действовать на высокой скорости оказалось невозможно, извольте не более 20—25 км в час. Плохо подготовленные экипажи не то что не летали над траншеями противника, напротив — сажали свои машины на препятствия при каждом удобном и неудобном случае, без всякого шанса с этих препятствий слезть.
Без поддержки пехоты советские танки действовали впустую, даже тогда, когда удавалось прорваться в тыл противника. Так, в ходе неудачного наступления 43-й стрелковой дивизии и 35-й танковой бригады 15—17 декабря 1939 года у Кирка Муола советские танки несколько раз врывались
Харальд Энквист вспоминал:
«Легкиетанки, применявшиеся русскими в начале войны, не произвели огромного впечатления. В первые дни на Карельском перешейке многие танки прорвались в тыл, большинство было уничтожено или вынуждено вернуться. Погоня за ними превратилась в спорт» (РГВА. Фонд 34980. Опись 11. Дело 116, лист 4).
Советские легкие танки легко загорались от бутылок с зажигательной смесью, а уж если вдело вступала оказавшаяся под рукою финнов противотанковая пушка — все, амба. Тонкая броня Т-26 и БТ была слабым прикрытием от снарядов. От «коктейля Молотова» танкистам приходилось спасаться, укладывая поверх моторных решеток связки дров за неимением лучшего.
Бронетанковые части РККА оказались привязаными к дорогам (Финляндия — не Украина) и вне ихдействовать не могли, да и не были обучены, равно как не были они обучены тактике боевых действий в обороне, в условиях леса, в населенном пункте и т.д., и т.п.
И снова не последовало никаких выводов — вполне по-рус-ски. И вот в июне 1941 -го все это вылезло в кубе.
Но как же, спросят, советские танкисты умудрялись с постоянством натыкаться на ПТ-районы противника? Неужели их нельзя было как-нибудь обойти? Где-то должны были быть слабые места!
Где-то они, возможно, и были, но беда в том, что советские мехкорпуса действовали исключительно вдоль дорог, там же и сражались, а посему немцы знали, в каком именно месте нужно устроить ПТ-рубеж, чтобы советский «бронекулак» с размаху уперся именно в него. Пехота Вермахта располагала свои 37-мм и 50-мм орудия в узлах магистралей и вдольтрасс, а иногда и прямо на дороге. Вдобавок, механизированные колонны притягивали к себе повышенное внимание Люфтваффе и подвергались постоянным атакам с их стороны.
* * *
С легкой руки некоторых нынешних исследователей авиация Люфтваффе из района белостокского выступа вообще исчезает (по причине своей малочисленности), а если и действует, то очень редко. Действия же ее против танков якобы вообще неэффективны по причине отсутствия вооружения, способного пробить броню танка.
Для начала советую российским «специалистам» не отождествлять немощную советскую авиацию (впрочем, это отдельная тема) с немецкой. Для того чтобы выяснить, насколько эффективно могли действовать немецкие штурмовики против танков, надо исследовать деятельность именно немецких штурмовиков, а не проводить аналогии с таким неэффективным организмом, как ВВС РККА образца 1941—42 года.
Конечно, Hs-123, Bf-110 или Ju-87 — это не АН-64 «Апач» или А-10 «Тандерболт», равно как MG-17, MG-FFh 250-кг бомба свободного падения — не GAU-8 или ракеты «Хеллфайер». Два штурмовика в то время не могли уничтожить за день два десятка танков (как это случилось с Т-72 иракской дивизии «Медина» при попытке контрудара
«Хеншели» атаковали танки, встретив только спорадический зенитный огонь. Вейсс первым сбросил свои бомбы. Они упали впереди и чуть правее одного из танков. Мощным взрывом танк подбросило в воздух, он перевернулся, и из него показалось пламя...
В ходе первой же атаки пилоты штабного звена и 4-я эскадрилья уничтожили четыре танка, еще два были повреждены и теперь пытались уйти назад. Вейсс спикировал на один из них и дал длинную очередь из пулеметов. Из моторного отсека показалось пламя, и экипаж покинул горящую машину. Остальные эскадрильи также сбросили свои бомбы на танки» (Зефиров М.В. Штурмовая авиация Люфтваффе. М., 2003, с. 394—395).
Это эпизод контрудара в районе Мормаль-Камбре 17 мая
1940 года. 40 танков, не считая множества грузовиков, потеряли тогда французы под ударами «неэффективной» штурмовой авиации Люфтваффе.
Как это удалось сделать? Ничего невероятного. Во-первых, все пилоты штурмовых эскадрилий прошли основательную интенсивную подготовку, проще говоря, они были «крутыми профи».
Вот свидетельство командующего британской средиземно-морской эскадрой адмирала Каннингхема об атаке I./StGl Пау-ля-Вернера Хоццеля и II./StG2 Вальтера Эннеккеруса 10 января
1941 года на авианосец «Илластриес»:
«Без сомненья, мы имели дело со специалистами. Описав большой круг над кораблями, они один за другим выходили в положение для атаки. Мы не могли не восхищаться их умением и точностью действий. Некоторые из них, выходя из пике, пролетали над полетной палубой «Илластриеса» ниже уровня его дымовой трубы, время от времени она полностью скрывалась за лесом больших всплесков от разрывов бомб» (там же, с. 198).
Или еще один наглядный пример. Как-то раз III./StG Гельмута Малке совершила совместный вылет на бомбардировку Тобрука со «штуками» итальянской 96-й авиагруппы. И итальянцы, и немцы использовали один и тот же тип самолета, но какова же оказалась разница в подготовке и тактике! В то время как «штуки» Малке пикировали до высоты 500 метров, итальянцы, вопреки приказу, кидали бомбы с безопасных 2000 метров, чтобы не нарваться на зенитный огонь, естественно, ни во что не попав.
«Для следующего совместного вылета Малке изменил свои инструкции. «Порядок атаки: штаб — 7-я эскадрилья — «Пиччиателли» (итальянские Ju-87. — С.З.) — 8-я эскадрилья. Высота сброса бомб — 300 метров. Выход над морем и поворот на запад вне диапазона огня зениток». В результате итальянцы, «зажатые» между двумя немецкими эскадрильями, просто были вынуждены выполнить все пункты приказа. Во время разбора операции в штабе... появился командир итальянской эскадрильи. Он был очень возбужден и дико размахивал руками. Переводчик едва успевал за потоком слов, лившимся из него: «Это была фантастика! На сей раз мы могли видеть нашу цель совершенно отчетливо и действительно поразить ее! Теперь наконец мы знаем, что нужно делать! Никто до этого не показывал нам ничего подобного!» (там же, с. 141).