Большая Планета [= Во имя свободы]

Вэнс Джек Холбрук

– Я подумал об этом. Небольшое купание в озере охладит ярость Лисиддера и разрядит магазины его пистолетов.

Лицо стоящего на песчаном берегу Бэджарнума было бледным и напряженным. Его глаза блестели как ртуть, но он не смотрел ни вправо, ни влево. Его придворные каким-то образом ухитрялись сохранять свое достоинство, несмотря на воду, хлюпающую в ботинках. Волосы Нэнси прилипли к щекам. Лицо ее напоминало мраморную маску. Она сидела на песке, дрожа и стуча зубами от холода.

Клайстра протянул ей свой плащ.

Она завернулась в него, отошла в сторону и стала снимать свою промокшую одежду.

Клайстра все еще сжимал ионник.

– По-одному заходите в машину. Элтон обыщет вас на предмет ножей, кастетов и прочих средств аргументации. – Он кивнул Бэджарнуму. – Вы первый.

Один за другим пленники проходили мимо Элтона. Получилось три кривых сабли, четыре севших ионника и маленький пульверизатор черт знает с чем, отобранный на всякий случай.

– В хвост аэрокара, – приказал Клайстра. – Загони их как можно дальше, Элтон.

Голос Бэджарнума был мягок и спокоен:

– Вы ответите за это, Клайстра, даже если мне придется гоняться за вами всю жизнь.

– Чушь. Вас ослепляет ярость, – рассмеялся Клайстра. – Позже вы поймете, что отвечать придется вам за сотни тысяч мужчин, женщин и детей, проданных в космос.

– Откуда вы взяли эту цифру? – Удивленно спросил Лисиддер.

– Ладно, все равно. Тысяча или сотня тысяч, суть преступления не меняется.

Клайстра сел в кресло рядом с пилотским и развернул его, чтобы наблюдать за пленниками. Эмоции Лисиддера были ясны: холодная ярость, тщательно скрываемая под маской насмешливого спокойствия.Оба аристократа были одинаково угрюмы и встревожены. Нэнси? Ее лицо казалось спокойным, мысли блуждали где-то далеко. Клайстра не чувствовал в ней ни злости, ни сомнений, ни страха. Ее лоб был чист, и такой же четкой и чистой была линия рта. Полуприщуренные глаза смотрели твердо и почти весело.

«Только что, – подумал Клайстра, – закончилось раздвоение личности. До сих пор она боролась с собой. Теперь ее подхватил поток, превышающий ее силы, она расслабилась и поплыла по течению. Она чувствует вину, она знает, что ее ожидает наказание. Она подчинилась».

Он повернулся к Элтону:

– Поехали. Ты сможешь найти Территорию?

– Надеюсь, – он нажал на педаль. – Пойдем по радиомаяку, как только выберемся в их полушарие.

– Хорошо.

Аэрокар поднялся в воздух и полетел на запад. Озеро осталось далеко позади.

Лисиддер сосредоточенно выжимал воду из плаща. Он успокоился, в глазах его больше не было злобы.

– Я думаю, вы здорово ошиблись, Клайстра. Я действительно продал несколько умиравших от голода бродяг, чтобы положить конец голоду.

Средство, конечно, не из лучших, но разве люди не погибали на Земле до ее объединения?

– То есть вы хотите объединить Большую Планету?

– Да.

– И с какой целью?

– О, дьявол! Ну кто-то должен навести во всем этом минимум порядка!

– Никакого порядка у вас не получилось бы, сами знаете. Большую Планету нельзя объединить путем завоеваний.

По крайней мере, не бьюджулэйским солдатам, посаженным на зипанготов, и не в течение вашей жизни. Я сомневаюсь, чтобы вас интересовал мир и порядок. Вы использовали свою армию, чтобы оккупировать Вэйл и Глэйтри, маленькие тихие фермерские общины, а реббиры и цыгане грабят и убивают как хотят.

Нэнси с удивлением поглядела на Бэджарнума. Чарли Лисиддер потер подбородок.

– Нет, – сказал Клайстра, – причиной завоеваний на самом деле являются ваше честолюбие и эгоизм. Вы просто Этман Бич Божий, только руки моете.

– Слова, слова, слова. – Улыбнулся Лисиддер. – Комиссии приходят и уходят. Большая Планета остается как была. И все дела землян исчезают как круги на воде.

– Не эта комиссия. Я принял руководство, только когда мне гарантировали всю полноту власти. Я не советую, а приказываю.

Бэджарнум все еще держался.

– Немного осталось от вашей полномочной комиссии. Да, кстати, что вы собираетесь делать?

– Не знаю. У меня есть идеи, но нет программы. Во всяком случае с убийствами и работорговлей надо кончать.

– Ну, да, – кивнул Бэджарнум. – Вы вызовете военные корабли, перебьете цыган, реббиров, вообще всех кочевников на Планете и построите империю земного типа там, где я строил бы империю Бьюджулэйса.

– Нет, – сказал Клайстра. – Вы совершенно не улавливаете сути проблемы. Людям Большой Планеты нельзя навязать объединение. С таким же успехом вы можете создать Федерацию, объединив муравьев, слонов, мартышек и белых медведей. Пройдут тысячи лет, прежде чем здесь образуется единое государство. В случае вмешательства Земли управление Большой Планетой будет почти таким же тираническим и бессмысленным, как и в вашей Бьюджулэйской Империи.

– Так что же вы планируете?

– Региональная организация, местные силы самообороны.

– И прочий земной идеализм, – фыркнул Лисиддер. – Через пять лет ваши мировые судьи будут куплены с потрохами, а ваша полиция превратится в бандитов или, что еще вероятнее, в завоевателей.

– Да, это возможно, – признал Клайстра. – Здесь мы должны быть очень осторожны.

Он поглядел в окно на залитую солнцем землю Большой Планеты.

Леса, зеленые горы, уже обжитые долины, широкие реки, бесконечные равнины, поросшие вереском и высокой травой.

Он услышал подавленный крик и резко обернулся. Двое аристократов в красных туниках стояли, готовые наброситься на него. Он поднял ионник, и они вернулись на место. Лисиддер прошипел что-то, чего Клайстра не слышал. Нэнси прижалась к борту машины.

Десять минут напряженного молчания. Потом Бэджарнум спросил:

– И что, в свете сказанного, вы собираетесь делать с нами?

Клайстра снова посмотрел в окно:

– Разрешите, я отвечу вам через несколько часов.

Они пересекли море с пригоршней мелких островов, серую пустыню, горный хребет, ощетинившийся белыми пиками. Над холмистой равниной, покрытой виноградниками, Клайстра сказал: